Олег Уланов - Операция "Золотой Будда". Книга третья Страница 17

— Тебе что — совсем не интересно, как я буду выглядеть на нашей церемонии?

— Почему же? Интересно. Но если каждый час ты будешь меня спрашивать, нравится ли мне твое платье, я просто не выдержу.

Молча спрыгнув с дивана, Мэри ушла готовить себе кофе.

Олег хотел ее окликнуть, но передумал, потому что знал, что это могло закончиться сексом, а настроения для любовных игр у него сегодня не было.

Всю прошедшую ночь ему снились какие-то кошмары. В них его преследовали таинственные незнакомцы, пытающиеся отнять у него карту острова, где были спрятаны старинные артефакты… Умелов тряхнул головой, чтобы избавится от этих неприятных виртуальных образов.

«Что же делать? — в очередной раз всплыли в его голове мысли, касающиеся вчерашних событий. — Почему они думают, что я соглашусь на их условия?»

— Олежка, ты извини, что я тебя своими дурацкими вопросами замучила. Просто я так счастлива, что мы скоро станем одним целым и на всю жизнь. Я так тебя люблю, — голос Мэри с кухни приятно всколыхнул струны его души.

«Вот почему! Разве я смогу без нее?» — сам себе ответил Умелов.

— Ты меня слышишь?

— Да.

Олег встал с дивана и подошел к ней.

— Ты меня тоже прости. Я же знаю, что ты только этим и живешь в последние дни. Ты для меня — все. Ты — моя любовь и судьба.

Мэри отвлеклась от кофеварки и посмотрела на Олега.

— Я варю тебе кофе, — с улыбкой произнесла она.

— Отлично!

— Я забыла тебе вчера сказать. Пока вы были в Нью-Йорке, я звонила этому МакДугласу.

Умелов удивленно уставился на Мэри.

— Ты что, забыл? О нем же нам доктор Крауч рассказывал.

— Я все прекрасно помню, — в интонации Олега зазвучали нотки раздражения. — Просто объясни, зачем ты это сделала?

— Я хотела помочь тебе в твоем расследовании, — не понимая такого тона, обиженно ответила Мэри.

Олег тяжело выдохнул.

— Ну и что он сказал?

— Его сейчас нет в Штатах. Он постоянно живет на Филиппинах, а сюда приезжает не чаще двух раз в год. Я сейчас дам тебе его телефон в Маниле.

— Если его нет в США, тогда с кем ты говорила?

— С его управляющим. Вернее, управляющей. У него свой дом, в котором постоянно живет его родственница. Она следит за домом и ухаживает за газоном. Кстати, очень милая женщина.

— Интересно, почему она тебе дала его номер телефона?

— Не знаю, может, я ей понравилась?

— А кем ты представилась?

— Я сказала, что я племянница мистера Фаррела и что мне сообщили в госпитале, где умер мой дядя, что его навещал мистер МакДуглас. Я сказала, что хочу поговорить с мистером МакДугласом и узнать у него о последних днях моего дяди.

Умелов смотрел на Мэри, открыв рот.

— Слушай, а ты в детстве случайно не участвовала в школьной самодеятельности?

— А что это такое?

— Правильно, — спохватился Олег, — у вас же в Америке такого понятия не существует. Я просто хотел спросить: ты раньше не занималась в театральной студии?

— Нет, не занималась, — засмеялась Мэри.

— Знаешь, в тебе живет хорошая актриса. Когда ты сейчас все это рассказывала, я действительно поверил, что ты племянница покойного Дэна Фаррела.

— Ой, чуть кофе не убежал!

Мэри сняла турку с плиты, быстро разлила напиток по маленьким чашкам и, вытерев руки о цветастый передник, достала из кармана джинсов свернутый вдвое лист бумаги.

— На, возьми. Здесь его телефон и адрес в Маниле.

Олег взял из рук Мэри бумагу, подошел к ней вплотную и страстно поцеловал.

— Только в будущем никакой самодеятельности. Хорошо?

— Обещаю, милый.

Вечером того же дня Олег после ужина что-то шепнул Мэри на ухо и быстро удалился в свою комнату, ничего не сказав ее отцу.

— Что это с ним? Он не заболел случайно? — удивленно посмотрев на дочь, поинтересовался Иван Андреевич.

— Нет, просто Олег хотел сегодня пораньше лечь спать, а перед этим ему надо поработать и кое-что записать.

— Понятно. Тогда я тоже пойду отдыхать.

Тем временем Умелов уже сидел за столом в гостевой комнате. Перед ним лежали вчерашние недописанные бумаги. Он перечитал их по очереди, потом на листе с надписью: «Факты, относящиеся к перемещению золота и ценностей из Юго-Восточной Азии в Японию» продолжил записывать то, что он узнал от Смолла.

Итак, основные факты, которые привел Бенджамин Смолл, лишь подтверждали мысли Умелова о том, что Япония задолго до конца войны стала вывозить из Манилы золото и ценности. Версии Олега и Смолла расходились лишь в том, что американец оперировал фактами, которые указывали на то, что золото вывозилось с Филиппин морскими судами, а Умелов думал, что Япония вывозила ценности не только морским путем, но и воздушным.

На встрече с американцем Олег озвучил свои предположения, но Смолл довольно скептически отнесся к ним. Он считал, что вариант с воздушной транспортировкой был чрезвычайно рискован и Япония вряд ли бы на него пошла. Умелов спорить не стал, но все же остался при своем мнении.

Теперь Олег пытался вспомнить названия плавучих госпиталей, которые ему сообщил Смолл. Вернее, это были не плавучие госпиталя, а суда, замаскированные под эти госпитали. По законам ведения боевых действий на море суда с эмблемами Красного Креста или Красного Полумесяца были неприкосновенны. Именно этим и пользовались представители «Золотой лилии», когда таким образом тайно переоборудовали несколько транспортных судов.

«Кажется, одно из них Смолл назвал „Ава Маару“», — вспомнил Олег.

Записав название, он откинулся на стуле и стал напряженно вспоминать дальше, перебирая в памяти незнакомые японские слова. Вспомнилось еще одно название — «Тэнно Мару», но Умелов не был уверен, что именно так назывался еще один из квазигоспиталей.

«Надо было при Смолле все записывать», — с досадой подумал Умелов.

Решив не тратить больше времени на бесполезные воспоминания, он сосредоточился на фактах.

«Итак, допустим, что транспортировка ценностей шла только морским путем, для чего „Золотая лилия“ использовала плавучие лжегоспитали. Таких судов у японцев, по словам Смолла, было шесть. Если учесть, что водоизмещение каждого было не менее пяти тысяч тонн, то золота они могли брать на борт не более двух тысяч, чтобы подлодки американцев не смогли по осадке догадаться, что на борту есть очень тяжелый груз», — рассуждал Олег.

Он умножил вес золота на количество судов, и у него получилось, что за один раз японцы могли вывезти золота от шести до десяти тысяч тонн. Умелов попытался умножить количество на стоимость. Написав на бумаге нужные цифры и разобравшись с нулями, он невольно присвистнул. Получившаяся цифра выглядела слишком фантастической.

Сами собой напрашивались вопросы: Сколько же тогда награбили японцы, если им понадобилось целых шесть транспортных судов? И сколько тогда золота осталось на территории Филиппин?

Олег вспомнил, как Смолл говорил, что вывозились в основном золотые слитки, которые изготавливались в малайзийском Ипохе из золотого лома. А предметы культа, которых особенно много было изъято из храмов Вьетнама и Лаоса, переправлялись в форт Сантьяго в Маниле. Там было много золотых статуй и фигурок Будды. Также встречались и поистине уникальные вещи, имевшие возраст в несколько тысяч лет.

«Интересно, какие именно реликвии интересуют тех, кто сделал мне предложение?» — думал Олег, потирая переносицу.

Вспомнив еще несколько фактов, Умелов добавил в свои записи информацию о том, что, по утверждению Смолла, оккупированные территории с инспекционными поездками неоднократно посещали два члена императорской семьи: принц Чичибу и принц Такэда. Причем делали они это якобы вплоть до 1945 года.

«Интересно, каким образом они могли безопасно добираться до Филиппин и возвращаться назад в Японию? Надо будет потом спросить об этом у Смолла», — подумал Олег и поставил рядом с последним предложением большой знак вопроса.

Встав из-за стола, он сделал несколько упражнений, разминая затекшую шею.

«Сварю себе кофе, потом продолжу», — решил Умелов, при этом сильно потянувшись вверх руками.

По царившей в доме тишине Умелов понял, что Мэри с Иваном Андреевичем уже спали.

После чашки крепкого кофе Умелов вернулся в комнату с твердым намерением закончить все свои конспекты.

Положив перед собой лист с надписью: «Факты, относящиеся к появлению и использованию этого золота и ценностей в послевоенное время», Олег приступил к завершающей фазе своей работы.

Против цифры 1 он написал: «Американские войска». Дальше он коротко законспектировал все, что Смолл назвал «относительно подтвержденной информацией». По его словам американские войска, наступавшие на Манилу, сообщали своему командованию о многочисленных находках золотых слитков. Позднее эти донесения и отчеты были изъяты из открытого доступа и переданы в специальные архивы США, поэтому сегодня вряд ли получилось бы проверить эту информацию.