Чингиз Абдуллаев - Наследник олигарха Страница 18

— Ты живешь здесь? — спросила она, не выходя из автомобиля.

— Да, — кивнул Ринат, — пойдем быстрее. У меня мало времени. Выходи поскорее.

Он протянул ей руку, помогая выйти. Лиза взяла Катю за руку. Было заметно, как она волнуется. В кабине лифта Лиза прижала Катю к себе, словно ее могли отнять. Наконец они вошли в его новую квартиру. Он захлопнул дверь и обернулся к Лизе.

— Пойдем, я тебе все покажу. Это теперь моя квартира, и я здесь живу.

Он пошел первым, они двинулись следом. Пока они осматривали оба этажа, Лиза не выпускала из рук Катю. Он показывал ей оборудованную по последней моде кухню, невероятную гостиную, роскошный кабинет. Он показывал ей каждую ванную комнату, балконы, зимний сад. Он подробно рассказывал об этой квартире, словно сам строил ее, планируя каждую комнату, каждый угол. На ее лице было мрачное выражение, становившееся мрачнее после каждой осмотренной комнаты. Кажется, она не могла поверить ему. И только когда они вошли в спальню, где он сегодня ночевал, и она увидела его старые брюки, лежавшие в углу, и привычный беспорядок на незастеленной кровати, она наконец выпустила руку дочери и беззвучно заплакала.

— Мама, — испугалась Катя.

— Перестань, — нахмурился Ринат, — нашла время…

— Откуда? — спросила Лиза, глотая горькие слезы. — Откуда у тебя такие деньги? Эта квартира, машина, телохранители. Откуда ты мог получить такое наследство? Только не ври мне. Ты стал бандитом? Или ты убиваешь людей?

— Дура, — плюнул Ринат, — нашла что говорить при дочери.

Он понимал, что она плачет не из-за его загубленной души. Она плакала от сознания того, что все это богатство может достаться теперь другой женщине. Она жила с ним, когда у него ничего не было, терпела всякие бытовые неудобства, мучилась от безденежья. А теперь у ее бывшего мужа было все, но это все ей не принадлежало. И никогда не будет принадлежать. Самое обидное было в том, что она чувствовала: Ринат понимает, почему она плачет. И от этого ей становилось еще более горько.

— Я же тебе говорю, что получил наследство, — пояснил Ринат. — Перестань плакать. Ты пугаешь ребенка.

— Какое наследство? — вытерла слезы Лиза. — Откуда у тебя такие богатые родственники?

— Оказывается, у моего дедушки были еще сын и дочь от другой женщины. Но он мне никогда об этом не рассказывал. И мама никогда не говорила. Старшая тетка умерла в Канаде, а мой дядя погиб вместе со всей семью в авиационной катастрофе во Франции. Вот поэтому я и стал единственным наследником.

— Он был французом? — спросила Лиза, уже ничего не соображая.

— Нет, конечно. Он был украинцем, как и моя мать. Я же тебе говорю, что это был сын моего дедушки.

— А почему ты никогда о нем не рассказывал?

— Я об этом не знал.

Она кивнула, всхлипнула, прижала к себе дочь и поцеловала ее. Потом быстро спросила уже другим тоном:

— И сколько ты получил? Миллион?

— Нет, — улыбнулся Ринат, — гораздо больше.

— Я понимаю. Эта дорогая квартира, машина. Все от него… Сколько ты получил? Два миллиона, три, пять?

Он улыбался, качая головой.

— Десять, — сказала Катя. Это было самое большое число, которое она знала.

— Десять? — не поверила Лиза. У нее стали круглые от изумления глаза.

— Гораздо больше…

— Двадцать, пятьдесят, сто! — крикнула она с отчаянием в голосе. Эта сумма уже разделяла их с мужем навсегда.

— Не кричи, — попросил Ринат. — Дело в том, что мой погибший дядя был одним из самых богатых людей в мире. Журнал «Форбс» оценивал его состояние в три миллиарда долларов. Вы передавали репортаж о нем по вашему каналу. Владимир Глущенко, украинский олигарх, который погиб вместе со своей семьей в Антибе, на Лазурном берегу. Может, помнишь?

Она все поняла. И стоимость квартиры. И его новый костюм. И этих телохранителей. И его две пачки денег, которые он привез. Три миллиарда долларов. В такую сумму трудно было поверить. Но она была достаточно сильным человеком и поэтому сразу взяла себя в руки.

— Три миллиарда? — переспросила Лиза. — И ты получил такие деньги?

— Наследство еще оформляют. Пока я подписал документы вместе с французскими и нашими адвокатами.

— Ясно. И сколько оттуда полагается нам с Катькой?

Она была в своем амплуа. Ринату даже стало ее немного жаль. Она криво улыбалась. Он заметил, как плохо накрашены ее глаза, ее дрожащие губы.

— Ничего, — сказал он с удовольствием, вслушиваясь в звук своего голоса, — ни одной копейки.

— Почему? — Лиза тяжело задышала, показала на Катю: — Она твоя дочка. Надеюсь, в этом ты не сомневаешься? А я твоя бывшая жена. По-моему, все имущество делится поровну, так мне объяснял тогда мой адвокат. Независимо от того, кто его заработал и кому оно принадлежит.

— Правильно. Но только имущество в браке. А мы с тобой уже чужие люди. Мы разведены, Лиза, и поэтому ты не сможешь претендовать ни на один рубль.

— А Катя? — У нее стало злое лицо, какое обычно бывало перед скандалом.

— Катя получит наследство после меня. Но только она. Тебе ничего не положено. Вот такие законы.

— Понятно. — Она посмотрела по сторонам, словно загнанный зверь, попавший в ловушку.

И вдруг закричала: — Катя, ты где? Мы уходим отсюда. Быстро уходим…

— Ты чего? — не понял Ринат.

Он схватил ее за руку, но она вырвалась и закричала еще громче, брызгая слюной:

— И можешь приехать и забрать свои поганые деньги. Нам они не нужны.

— Почему? Что случилось?

— У тебя теперь будут миллиарды, а на дочку ты будешь давать подачки в двадцать тысяч? Думаешь, я их возьму? У тебя ничего не выйдет. Ты должен положить на ее имя деньги в банк, чтобы она могла учиться и жить как положено, а не привозить подачки.

— Знаешь, почему я с тобой развелся? — вдруг спросил Ринат. — Вот именно из-за твоего характера. Час назад ты звонила и плакала, рассказывая, как хочешь сдать квартиру, чтобы найти недостающие деньги. А теперь говоришь, что они тебе не нужны. Ну и стерва же ты, Лиза.

— А ты негодяй. Имеешь столько денег и хочешь отделаться копейками. Думаешь, нам все равно? Сам будешь жить на двух этажах в этом дворце, а мы должны гнить на Королева, в нашей халупе?

— Почему в «халупе»? У нас была хорошая трехкомнатная квартира.

— Сам переезжай туда, а мы переедем сюда. — У нее снова появилось то самое упрямое выражение лица, какое бывало во время семейных сцен. — Я посмотрю, как ты будешь жить среди этих соседей, среди этого быдла.

— Лиза, ты ведешь себя глупо.

— А ты подло. Приезжай и забери свои деньги. Катя, пойдем.

Она схватила дочку за руку и потащила ее к выходу.

— Подожди, — предложил Ринат, — я скажу ребятам, чтобы отвезли вас домой.

— Нам твои подачки не нужны! — снова закричала Лиза. — Мы на метро доберемся. А ты не думай, что я это все так оставлю. Прямо сейчас поеду к своему адвокату и на тебя, мерзавца, в суд подам. Говоришь, мне ни копейки не положено? Мы еще посмотрим. Я с тебя такие алименты возьму, мало не покажется. Будешь у меня по миллиону в неделю платить.

— Не буду, — вдруг твердо сказал Ринат, — не буду.

Лиза обернулась к нему, хотела что-то сказать, но осеклась. Она увидела выражение его лица. Это был совсем другой Ринат. Не тот, которого она знала. Перед ней стоял разгневанный мужчина, убежденный в своей правоте и силе. Она почувствовала, что он сможет ее ударить. И поэтому, схватив дочку, выбежала из квартиры, сильно хлопнув дверью.

Он стоял еще целую минуту, приходя в себя. Вот такая глупость. Не нужно было к ним ехать с деньгами, привозить ее сюда, показывать квартиру, машину. Нужно было согласиться с ней и уехать куда-нибудь во Францию, как советовал Дима. Он прошел на кухню, достал бутылку коньяка. Начал искать, чем открыть бутылку, затем прошел в ванную, отбил горлышко и, взяв стакан из-под зубных щеток, налил себе граммов сто. И сразу выпил.

— Какая мразь, — закрыл он глаза, — как жалко Катю, что у нее такая мать. Как ее жалко!

Он оглядел ванную. Не нужно больше никого сюда приводить. Такое богатство вызывает у людей приступы ярости и зависти одновременно. Он оставил бутылку в ванной комнате и вышел в коридор. Как раз в этот момент кто-то позвонил в дверь.

Глава 9

Он прислушался. Раздался второй звонок.

«Неужели она вернулась? — подумал Ринат. — Это на нее не похоже». И ребята сами не могли подняться. А если бы здесь появился кто-нибудь чужой, то охрана дома должна была его предупредить о приходе незнакомца и спросить разрешение на посещение его квартиры. Значит, это Тамара решила приехать. Или Дима вдруг захотел здесь появиться.

Он пошел открывать. Посмотрел в глазок. На пороге стояла женщина лет сорока. Темные волосы, немного запавшие глаза, чуть выступающий подбородок. Одета в темный плащ. В руках у нее какая-то небольшая сумка. Он никогда не видел эту женщину.