Чингиз Абдуллаев - Пройти чистилище Страница 2

Андропов прочел его досье перед приездом на дачу. Память у него действительно была отменная.

— Да, товарищ генерал.

— Есть какие-нибудь просьбы, пожелания?

— Нет, товарищ генерал.

Председатель заметил на столе смешного медвежонка. Он почему-то взял в руки игрушку, помял ее и, положив на стол, тихо уточнил:

— Это по вашей легенде?

— Любимая игрушка моего персонажа. Она с ним была еще в Филадельфии. Ее подарил дядя, — объяснил «Кемаль».

— Симпатичное существо, — без улыбки сказал Председатель. Андропов смотрел ему в глаза, словно спрашивая, сумеет ли он, выдержит ли. И вдруг спросил: — А песни какие вы любите?

— Песни? — на мгновение он запнулся и быстро нашелся, — разные, товарищ генерал. И наши, и не наши. Но по легенде я должен любить и американские, и турецкие, и даже болгарские.

Крючков хмуро смотрел на него. Ему, аскетичному и немногословному человеку, не нравилась излишняя разговорчивость его агента. И даже невыбритая правая щека раздражала его, словно в этом была доля личной вины и самого Крючкова. Андропов неожиданно обернулся к Трапакову:

— Вы свободны, — сказал он подполковнику. И, дождавшись, пока тот выйдет, тяжело вздохнул и сказал:

— У вас будет совсем другая жизнь, Кемаль. И, наверное, первое время это будет интересно и даже романтично. Вы очень молоды, Но по легенде вам и должно быть двадцать шесть лет. Первые годы кажутся самыми перспективными. А потом часто бывает разочарование, некоторые не выдерживают такого давления. И если вы обнаружите, что просто не можете больше приносить пользу, лучше честно об этом скажите. Мы всегда здесь верно оценим вашу искренность.

— Понимаю, товарищ генерал.

— О матери не беспокойтесь, — Андропов не только читал, но и помнил все его досье, — мы позаботимся. Что вы ей сказали?

— Объяснил, что должен уехать надолго. На несколько лет. Просил ее не волноваться, — как можно спокойнее ответил он.

— Правильно. Что ж, — Андропов встал. Быстро вскочил Крючков. Поднялся со стула «Кемаль Аслан».

Андропов протянул ему руку.

— Счастливого пути.

Рука Председателя КГБ была сухая и холодная. Он осторожно пожал руку и сдержанно поблагодарил.

Андропов повернулся и вышел, не сказав больше ни слова. Крючков, как и его шеф, не терпевший лишних эмоций, только кивнул на прощание. Его люди еще успеют попрощаться с нелегалом и за него, и за себя.

Когда они вышли на улицу, дождь уже прекратился. Было слякотно и грязно. У автомобилей стояли сотрудники Первого Главного Управления.

Андропов пошел к машине, кротко бросив остающимся:

— До свидания.

Крючков поспешил за ним.

Уже в автомобиле, когда он тронулся, Андропов задумчиво произнес:

— Очень молодой.

— Может, приостановим отправку? — не понял его Крючков. Председатель КГБ покачал головой.

— Пусть едет, — сказал он. Больше до возвращения в основное здание КГБ он не сказал ничего.

А «Кемаль Аслан» стоял у окна и смотрел на сиротливо приютившееся невдалеке дерево. Словно пытался запечатлеть этот образа своей памяти. Впереди были долгие годы нелегальной работы. Это был последний день на подмосковной даче. Утром следующего дня началась операция по его переправке.

Глава 1

В этой части Хьюстона всегда бывают пробки. Он с раздражением оглянулся. Разумеется, сзади уже выросла кавалькада машин. Теперь придется ждать, растроенно подумал он. Однажды на трассе между Лос-Анджелосом и Сан-Франциско он попал в такую пробку, что прождать пришлось целых четырнадцать часов. В летнюю жару, под палящим солнцем, без глотка воды. Потом оказалось, что впереди была крупная авария и сильный пожар, из-за чего движение в тот день было остановлено.

Он раздраженно откинулся на спинку своего «шевроле». Поднял стекла и включил кондиционирование в кабине. Достал небольшой персональный компьютер. В конце концов столько дел, что можно поработать и в машине. Но эта пробка может не рассосаться до вечера, и тогда он, конечно, опоздает на встречу, чего никак нельзя допускать. Однако выехать отсюда нет абсолютно никакой возможности. И самое печальное, что он забыл свой телефон спутниковой связи в офисе. Торопился и оставил его на столе, решив, что заберет вечером.

Срочных звонков он не ждал, а сама поездка должна была, по его замыслу, занять не более двух часов. Но если так будет продолжаться, он проторчит здесь в два раза больше без всяких надежд на возвращение. И невозможно даже позвонить.

Идущая перед его машиной белая «хонда» ползет, как муравей. Уже дважды впереди нее пролезли другие машины из соседнего ряда. Он свирепо просигналил, разглядев длинную копну светлых волос у водителя, сидевшего за рулем «хонды». Конечно, женщина и наверняка феминистка, из тех идиоток, которые стали в последнее время так часто встречаться в Америке. Он снова просигналил. Нет, это переходит всякие границы. Кажется, она вообще впервые села за руль.

Женщина обернулась, очевидно, что-то сказала. На ней были темные очки, но он успел рассмотреть тонкую линию губ, гневно выговаривавших нетерпеливому водителю за его агрессивность. Он взглянул на номер. Обязательно из Луизианы. Эти потомки французов всегда так экзальтированны. Чего можно ожидать от людей, которые хоронят своих покойников под звуки джазового оркестра. Он вдруг поймал себя на мысли, что рассуждает как настоящий техасец. И улыбнулся.

По непонятному капризу Богов или Судьбы, отразившихся в их географии, два самых необычных, самых экзотичных южных штата оказались рядом. И если в Луизиане еще сильно ощущался дух французского наследия, карнавальная атмосфера праздников, традиционные негритянские шествия, а Новый Орлеан переполняли звуки джаза, то в Хьюстоне или в Далласе играли в это время кантри. Там по-прежнему носили широкие техасские шляпы, любили красиво выделанные сапоги и гордились званием «техасца». Традиционно жители того и другого штата не любили друг друга. Техасцы считали своих соседей не совсем серьезными людьми, а жители Луизианы, в свою очередь, относили своих соседей к категории слишком серьезных.

Он снова взглянул на номер впереди идущего автомобиля и, вздохнув, начал работать на компьютере, когда услышал нетерпеливый сигнал стоявшей сзади машины. Подняв голову, он заметил, что «хонда» стояла уже в нескольких метрах впереди его автомобиля. Все-таки эта проклятая пробка хоть движется. Он посмотрел на часы и передвинул свой автомобиль, сократив расстояние.

Снова посмотрел на дисплей персонального компьютера. «Нужно будет позвонить Роберту», — нахмурившись, подумал он. Иначе потом они могут просто не успеть. Как всегда Уолт захочет опередить их. Нужно сказать об этом Роберту прямо сейчас. Он привычно пошарил рукой на соседнем сидении, куда си обычно клал свой спутниковой телефон и чуть не выругался, вспомнив об оплошности.

Сзади снова нетерпеливо просигналили. Он поднял голову. Кажется, он слишком увлекся. «Хонда» была уже в десяти метрах от него и продолжала медленное движение. Он, не убирая компьютера, дал резкий газ. Его «шевроле» чуть дернулся и очень плавно врезался в зад идущей впереди машины.

— Проклятье, — рассерженно пробормотал он, открывая дверцу автомобиля.

Из «хонды» вылезла женщина. Она была довольно высокого роста, в белом костюме, юбка была чуть ниже колен. Она погрозила рукой.

— Чертов ковбой! — прошипела она. — Нужно быть осторожнее и не нервировать людей на трассе каждую минуту.

— Извините, — развел он руками.

— Куда вы смотрели? — показала она на автомобиль. — Кажется, вы ударили мою машину довольно сильно.

— Простите, я задумался. Мажете прислать мне счет за ремонт вашего автомобиля. Вот моя визитная карточка, — он полез во внутренний карман пиджака и достал свою карточку. Она резко махнула руной.

— Для чего мне ваша карточка. Я сама отремонтирую. В следующий раз будьте внимательны, мистер ковбой.

К ним подошел хозяин автомобиля, стоявшего впереди «хонды». Это был типичный техасец, в красно-коричневом пиджаке и большой серой шляпе, надвинутой до самых ушей.

— Кажется, у вас проблемы? — спросил он. На другой автомобиль он даже не обращал внимания, словно его вообще не существовало. Очевидно, он не любил гостей из соседнего штата. Техасец наклонился к бамперу и свистнул.

— Довольно сильно. Наверное, это она так неумело подала назад?

— По-моему, это ваш друг несколько сильно нажал на газ, — саркастически заметила женщина и, не удержавшись, спросила, — или вы считаете, что техасцы не могут совершать аварий? Просто этот парень спутал скаковую лошадь на родео с автомобилем.

Техасец побагровел и открыл рот, собираясь сказать какую-нибудь гадость, когда услышал оглушительный хохот своего союзника. Он растерянно оглянулся и, обнаружив, что громко смеется именно владелец автомобиля, по адресу которого прошлась эта нахальная женщина, побагровел еще больше и повернувшись, полный достоинства, вернулся к своему автомобилю.