Эрик Амблер - Гнев Страница 20

Я решил, что даже полезно будет узнать, кто он и что ему надо, и, кивнув, сказал:

— Согласен.

— Моя фамилия Скурлети.

— Матис, — представился я.

Он поклонился.

— Тогда идемте, месье Матис?

— Хорошо.

Я собрал свои записи и положил их во внутренний карман.

Чтобы выйти из муниципалитета, надо было миновать несколько дверей, и Скурлети оказался одним из тех чрезвычайно вежливых или опасающихся нападения со спины людей, которые никогда не проходят вперед своего спутника, даже если им это гораздо удобнее. Наш выход на улицу напоминал дурацкий «нет-только-после-вас» менуэт, отчего у меня сложилось впечатление, будто меня выводят из здания под охраной.

Муниципалитет Ниццы расположен лишь в нескольких ярдах от площади Массена, и мы зашли в ближайшее кафе на углу.

— Полагаю, следует обменяться верительными грамотами?

— Да, наверное.

Он достал большой бумажник крокодиловой кожи и протянул мне визитку с рельефным тиснением. На ней было написано:

Господин Костас Политис-Скурлети

Полномочный агент

Член международной ассоциации детективов

Информационное агентство «Трансмонд»

Почтовый ящик 1065, Муски-роад, Каир, ОАР

— Вы, наверное, слышали о «Трансмонде», — сказал он.

— Боюсь, что нет.

Господин Скурлети, похоже, удивился.

— Это одно из самых больших и уважаемых международных сыскных агентств.

Появился официант с аперитивами, и, прежде чем ответить, я подождал, пока он удалится.

— К сожалению, у меня нет визитки, но моя работа тоже секретна. Я провожу кредитное исследование для финансовой организации. Мне бы не хотелось ее называть. О таких вещах, как вы понимаете, лучше не распространяться.

— Понимаю. У нас тоже есть отдел, который занимается подобными делами — на международном уровне, конечно. Но моя собственная работа по большей части связана с переговорами. Я говорю о секретных переговорах, в которых сторонам по разным причинам удобнее действовать через партнеров.

— Понимаю.

— Добавлю, — продолжал он, — что в настоящий момент я стремлюсь установить некий контакт, и мне представляется, что лицо, чью кредитоспособность вы проверяете, и лица, с которыми я намерен установить контакт, с определенной долей вероятности могут быть связаны между собой.

В его улыбке появился некий оттенок выжидания, как будто он только что рассказал анекдот и ожидает, что я начну смеяться.

Я постарался изобразить скептицизм:

— Вам не кажется, что вероятность этого не слишком велика?

— Этого человека зовут Филип Санже, и он владеет множеством домов на побережье. Я угадал? Да, я сам вижу, что не ошибся. Ну что же вы! Вы мне рассказали про ваши цели. Между нами нет конфликта интересов. А поскольку мы в каком-то смысле коллеги, можем мы быть друг с другом откровенны? Я без особого труда получу нужную мне информацию, но на это уйдет время, а в данном случае оно очень важно для клиентов. Чтобы сэкономить время, я готов заплатить.

— За домашний адрес месье Санже?

— У месье Санже нет одного домашнего адреса. У него их много. Они нужны мне все и сразу.

— Вы говорите, что у нас с вами нет конфликта интересов? Как я могу быть в этом уверен? Кто ваши клиенты и что им нужно?

Он протестующе поднял руки:

— Ну нет, этого я вам сказать не могу. Некая группа бизнесменов срочно хочет вступить в переговоры. Но брать в долг или, наоборот, ссуживать деньги они не собираются, поверьте.

Скурлети заявил, что хочет установить контакт с «лицами», во множественном числе, однако упомянул только одно имя — Санже. Если бы он знал или подозревал, что Санже — это Патрик Чейз, его история выглядела бы очень правдоподобно. Я полагаю, на свете немало людей, которые хотели бы срочно уладить кое-какие деловые вопросы с Филипом Санже, он же Патрик Чейз, и готовы нанять для этого частных детективов. Вполне вероятно, что предметом таких переговоров должно стать возвращение денег, а вовсе не выдача кредита. Но знает ли Скурлети о Чейзе? Или он имеет в виду кого-то другого? Адель Санже? Люсию Бернарди? Сказал ли Скурлети правду о своем задании, или мы оба лгали?

Я тянул время.

— Сколько?

— Тысяча франков новыми, — быстро ответил он.

— У меня на это ушла куча времени, и работа еще не закончена.

— Я дам вам тысячу за неполный список и еще пятьсот за остальное.

Я сделал вид, будто обдумываю его предложение. Он снова достал бумажник и начал отсчитывать сотенные бумажки. Я протестующе замахал руками:

— Погодите, погодите, у меня нет с собой списка. Да и в любом случае…

— У вас есть список, который вы составили сегодня утром. Это для начала.

— Сегодня утром я ничего не нашел. День выдался неудачный. В любом случае я должен все тщательно обдумать.

— Две тысячи франков.

Я поколебался, затем покачал головой:

— Я дам вам знать позднее.

— Когда? Время дорого. Давайте сегодня поработаем в муниципалитете вместе.

— К сожалению, на вечер у меня другие планы. Я могу снова встретиться с вами сегодня здесь в четыре часа.

— Со списком?

Допив стакан, я твердо поставил его на стол, как будто пришел к какому-то решению, и посмотрел ему прямо в глаза.

— Две тысячи пятьсот, — произнес я с вызовом.

Он улыбнулся. Такой разговор был ему понятен.

II

Вернувшись в гостиницу, я сразу набрал номер, который дала мне Адель Санже.

Телефон звонил примерно минуту, прежде чем Люсия взяла трубку. Она молчала, пока я сам не заговорил.

— Это Маас.

— Я слушаю.

— Мне обязательно нужно с вами увидеться.

— Вы со мной уже виделись.

— Нам надо поговорить.

— О чем?

— Я предупреждал: если я нашел вас, другие тоже найдут. Мне кажется, это как раз сейчас и происходит.

— Еще одна газета?

— Вряд ли. Скорее всего он представляет группу людей.

— Откуда вы знаете?

— Объясню при встрече.

— Вы сказали «группу», — промолвила она задумчиво. — Откуда они?

— Понятия не имею. Но их представитель — грек, и он приехал из Каира.

Последовало долгое молчание. Настолько долгое, что хотя я и знал, что она не повесила трубку, все же спросил:

— Вы все еще там?

— Я думала. — Она быстро продолжила: — Хорошо, я встречусь с вами. На тех же условиях, что и раньше. Сегодня в десять.

— Нет, нам нужно увидеться в ближайшие три часа. Чем скорее, тем лучше. Я встречаюсь с этим человеком в четыре. Ради вашей безопасности я должен знать, что мне ему говорить. Давайте я к вам приеду.

— Невозможно.

— Ничего невозможного в этом нет. Я знаю, где вы, но не знаю, в каком доме. Скажите мне номер дома, и я пойму, куда ехать.

— За вами могут следить.

— Я об этом позабочусь. Так какой номер?

— Восемь.

— Хорошо. У меня теперь другая машина — серый «рено». Из окна вашего дома видно улицу?

— Сразу за домом — нет, только вниз по склону холма.

— Хорошо, я припаркуюсь ниже по дороге.

— Лучше всего рядом с номером пять.

— Понял. Ждите меня. Буду у вас примерно через час. Все понятно?

— Понятно, но…

Я повесил трубку, пока она не передумала, и достал список домов Санже — результат моих сегодняшних изысканий.

В списке было четыре дома, и только один под номером восемь. Кань-сюр-Мер образовался в результате слияния трех различных деревень: Верхнего Каня, сохранившегося со времен Средневековья, Нижнего Каня, где преобладает застройка восемнадцатого века, и Каньского Креста — скопления современных одноэтажных бунгало и многоквартирных домов, растянувшегося вдоль побережья по обеим сторонам дороги, ведущей в Ниццу. Описания домов в книгах регистрации недвижимости не отражали этих стилевых различий, но, судя по тому, что я знал о вкусах Санже, дома должны были располагаться в старой части Канн.

Теперь надо было подумать о возможности слежки. Мистера Скурлети я оставил в кафе. Конечно, Сай и Боб Парсонс будут стараться меня найти, и я не склонен был недооценивать их настойчивость и изобретательность, но прошло еще очень мало времени. Однако поскольку я обещал принять меры предосторожности, пришлось за этим проследить.

Я зашел на вокзал, купил готовый обед, потом сел в машину и выехал на автостраду. Каньский Крест проехал без остановки. Перед поворотом на Антиб есть совершенно прямой участок примерно с километр длиной, и там я свернул на одиноко стоящую заправку и попросил механика поменять свечи. Пока он этим занимался, я ел свой обед и смотрел на дорогу, проверяя, не остановится ли какая-нибудь из едущих в Ниццу машин у обочины. Они проносились без остановки. Если бы за мной была слежка, водитель второй машины должен был бы проехать вперед и остановиться чуть поодаль, чтобы дождаться меня. Я доел обед, расплатился за новые свечи и вернулся той же дорогой. В Нижнем Кане я был без пары минут два.