Олег Уланов - Операция "Золотой Будда". Книга третья Страница 22

— Ладно, потерпим.

Щелкнувший замок входной двери возвестил их о том, что домой вернулся Иван Андреевич Корн.

Глава одиннадцатая

Красочно оформленный рождественский стол манил вкусными ароматами жареной рыбы в ямайском соусе и яркими пятнами разнообразных салатов, разложенных в неглубокие салатницы.

Мэри еще раз критически осмотрела убранство стола. Удовлетворившись проделанной работой, она пошла переодеваться в вечернее платье.

Умелов тоже решил сменить свитер на белую рубашку.

Оставшись в одиночестве, Иван Андреевич обошел стол и по очереди зажег рождественские свечи. Приглушив свет в холле и на кухне, он оставил только несколько спотов, освещавших сам стол. Теперь сервированный стол с горящими свечами еще красивее смотрелся в ярком потоке направленного света.

Достав из шкафа компактную видеокамеру, он присоединил ее к треноге и установил на журнальном столике. После этого Иван Андреевич сел во главу стола, как и подобало хозяину дома.

Первым вернулся Умелов.

— Ого! — воскликнул он, не сумев сдержать восхищения от увиденного.

Было удивительно, как Иван Андреевич такими простыми манипуляциями за несколько минут сумел создать столь уютную обстановку.

— Присаживайтесь, Олег.

— Спасибо.

— Вы уже решили, куда отправитесь в свадебное путешествие?

— На Филиппины.

— Там сейчас, наверное, дождливо и холодно?

— Нет. Там как раз сейчас наступил сухой сезон и не так жарко, как в марте или апреле.

— Вы там бывали?

— Нет.

— А откуда вы знаете о погоде?

— Я ведь журналист.

Иван Андреевич потер переносицу и, как показалось Умелову, специально перевел разговор на другую тему.

— Послушайте, Олег, вы хороший человек и любите мою дочь. Я буду счастлив иметь такого зятя, как вы. Но ваша профессия…

— Что — моя профессия? — не очень вежливо перебил будущего тестя Умелов.

— Она опасная. Я это понял, когда мы летали с вами в Нью-Йорк.

Умелов не стал возражать.

— Олег, пожалуйста, берегите мою дочь. Она все, что у меня есть в этой жизни.

— Иван Андреевич, я обещаю вам, что буду беречь ее и сделаю все, чтобы она была счастлива.

Олег говорил абсолютно искренне. Но в душе он понимал, что сдержать свое обещание ему будет непросто. Если бы Иван Андреевич знал, что две недели назад в Москве его дочь была похищена криминальной группировкой именно из-за компромата, который хранился у Олега, он никогда бы не дал своего согласия на свадьбу Умелова и Марии.

— Вы знаете Олег. Я давно хотел вам сказать, что… — Иван Андреевич хотел выложить Умелову информацию, которая могла перевернуть его представление обо всем, чем он занимался, но не успел.

— А вот и я!

В освещенном пространстве столовой показалась Мэри. Увидев любимую в вечернем платье, Олег невольно открыл рот. Он никогда не видел ее такой.

— Я люблю тебя! — сумел он выдохнуть, любуясь обворожительными формами своей невесты.

— С Рождеством! — обратилась к мужчинам Мэри.

— С Рождеством! — подхватил Иван Андреевич.

Олег поднял фужер, предлагая всем чокнуться. Мэри и ее отец с улыбками переглянулись. Догадавшись, что в американском обществе этот ритуал не является обязательным, Олег перестал тянуться фужером к присутствующим. Выпив маленькими глотками игристое белое вино, он поставил пустой фужер на стол, накрыв ладонью красивые пальцы своей невесты.

— Предлагаю включить видеокамеру, — предложил Иван Андреевич.

— А я думала, она уже работает.

— Сейчас все поправим.

Включив видеозапись, Иван Андреевич вернулся на свое место и сразу же поднял свой фужер.

— Дорогая Машенька! Сегодня последнее Рождество, которое мы встречаем вместе. Через несколько дней вы с Олегом создадите новую семью. Отныне ваша жизнь будет проходить, как я полагаю, вдали от этого дома. Конечно, это грустно осознавать, но таков удел всех отцов. Рано или поздно ребенок вырастает и покидает родительское гнездо. Я хочу, чтобы ты помнила: ты — самое дорогое, что у меня есть в этой жизни. А вы, Олег, берегите ее.

В глазах Мэри блеснули слезы.

— Ты у меня самый лучший отец в мире! Я очень тебя люблю! — произнесла она сквозь комок в горле.

— Спасибо, Машенька!

Чтобы хоть как-то увести разговор от столь сентиментального настроя, Олег вдруг тихо запел:

Я куплю тебе домУ пруда в Подмосковье.И тебя приведуВ этот собственный дом.Заведем голубей,И с тобой, и с любовьюМы посадим сирень под окном…

Мэри удивленно посмотрела на Олега. Заметив ее взгляд, он замолчал.

— Чьи это слова? — спросила Мэри.

— Михаила Танича.

— Красивые. А дальше как?

— Дальше припев. Только его надо громко петь.

— Пожалуйста, спой еще, — просяще посмотрела на Олега Мэри.

Олег запел красивым шансонным голосом:

А белый лебедь на прудуКачает павшую звезду.На том пруду,Куда тебя я приведу…

— Вы очень хорошо поете! У вас есть музыкальное образование? — подхватил Иван Андреевич.

— Нет, — покачал головой Олег. — Вероятно, это от природы.

— Спойте еще что-нибудь, — попросил Корн. — Может, вы старые русские романсы знаете?

— Это папина слабость, — прокомментировала просьбу отца Мэри, чуть склонившись к Олегу.

Олег отрицательно покачал головой.

— К сожалению, русских романсов я не знаю. Но есть один, очень красивый романс Владимира Высоцкого: «Здесь лапы у елей дрожат на весу».

— Пожалуйста, спойте.

И Олег запел…

Микроавтобус плавно двигался по вечерней Филадельфии.

— Мистер Торнер, вы все запомнили, что нужно сделать?

— Да, сэр.

Пол Адамс пристально посмотрел на молодого человека.

— Тогда повторите, пожалуйста.

Тэд, кашлянув, начал излагать то, что ему предстояло сделать. Закончив, он выжидающе посмотрел на Адамса.

— Отлично, мистер Торнер. И, пожалуйста, постарайтесь отбросить все эмоции. Помните, что вы это делаете в интересах своей страны.

Тэд кивнул в знак согласия.

— Агент Джонсон! Вы проверили специзделия?

— Да, сэр.

— Тогда покажите мистеру Торнеру, как нужно крепить их.

— Да, сэр.

Адамс пересел на другое сиденье, освободив место для агента Джонсона, который должен был показать Торнеру все нюансы обращения с подслушивающими жучками.

Перед самой остановкой микроавтобуса Джонсон закончил инструктаж и вернулся на свое место.

— Что ж, мистер Торнер, как говорится, ваш выход.

— Я готов, — выдохнул Тэд.

— Тогда идите. И старайтесь не нервничать. Помните, что мы вас страхуем.

Тэд поднялся с сиденья и, застегнув куртку на молнию, направился к двери микроавтобуса.

— Не забудьте подарок, — агент Джонсон протянул Торнеру красочный пакет.

Взяв в руки рождественский сюрприз, Тэд толкнул дверь микроавтобуса и выскочил на промозглую улицу. До дома Корнов нужно было пройти два квартала. Накинув на голову капюшон, Тэд зашагал навстречу неизвестности.

— Жаль, что в нашем доме нет фортепьяно, и жаль, что никто из нас не умеет на нем прилично играть, — сокрушенно констатировал Иван Андреевич.

Мэри хотела возразить отцу, что и без фортепьяно Олег прекрасно поет, но не успела, поскольку в дверь позвонили.

Она посмотрела на отца.

— Может, это Джессика? — предположил Иван Андреевич.

— Не знаю. Сейчас посмотрю.

Она встала из-за стола и грациозно последовала к входной двери. Открыв ее, она удивленно уставилась на Тэда, который, потупив глаза, тихо произнес:

— Я пришел попросить у тебя прощения. И я хочу помириться с твоим женихом. Пожалуйста, не прогоняй меня. Мне сейчас очень плохо.

Это было сказано таким тоном, что Мэри отошла в сторону, пропуская Тэда в дом. Переступив порог, молодой человек несмело прошел в столовую и с порога обратился к мужчинам:

— Мистер Корн и мистер Умелов, простите меня, что я нарушил ваш семейный вечер. Я скоро уезжаю из Филадельфии в Нью-Йорк навсегда. Я не мог не прийти, чтобы не попрощаться с вами. Мистер Умелов, извините меня за мое поведение. Хоть мне и больно это говорить, но я желаю вам счастья с Мэри. Пожалуйста, сделайте ее счастливой.

Мэри слушала монолог Тэда, стоя позади него. Иван Андреевич подошел к Тэду и с радостью пожал ему руку. Повернувшись к Умелову, он вопросительно посмотрел на него.

— Олег, вы не будете против, если я приглашу мистера Торнера за наш стол?

Умелов тоже поднялся и, обойдя стол, подошел к ним. Посмотрев на Тэда, он первым протянул ему руку, сказав при этом: