Чингиз Абдуллаев - Кубинское каприччио Страница 24

– По-моему, да. Он сбежал во Францию и там умер.

– Ясно. Спасибо тебе. – Дронго отключил телефон.

Он убрал телефон и снова задумался. Предположим, что об алмазе знал еще кто-то другой. Зинур Марчиев утверждает, что не видел этого камня. Странно, что он так говорит. Ведь он был правой рукой покойного ювелира. И было бы логично, если бы покойный показал этот алмаз своему помощнику. Но он этого не сделал. Значит, собирался сохранить для своих племянников. Похоже, Борис прав. Семен Борисович собирался оставить этот алмаз в своей семье и поэтому никому не собирался его показывать. Даже Марчиеву. И только один раз он сделал исключение из этого правила, уступив просьбе Валиде, показал алмаз любимой женщине. И об этом узнал убийца. Так. Здесь нужно остановиться и подумать. Валида не стала бы рассказывать каждому встречному об этом камне. Но убийца все равно узнал. Семен Борисович вообще исключается, он не показал алмаза даже своему самому близкому помощнику. Тогда кто? Кто мог узнать об этом камне?

Фатьма могла услышать об этом камне. Кто еще? Возможно, кто-то еще мог узнать. И решить, что ювелир отдал алмаз именно своей знакомой. Но кто? И почему именно так решил? Он поднялся и подошел к окну. Дурацкая загадка. Нужно не просто найти алмаз, который вдруг исчез из такого тайника. Нужно еще и вычислить возможного убийцу. Если этот разносчик прав, то получается, что убийцей мог быть старый врач Мильман. Нет, в это невозможно поверить. Тогда кто?

Дронго зашагал по комнате. Если бы не исчезнувший алмаз, можно было попытаться вычислить убийцу. Но этот пропавший камень путал все карты. Кто и как мог его достать? Кто мог узнать про тайник? Куда подевался этот алмаз? Ведь если его украл кто-то из своих, то он должен хотя бы понимать, какова ценность такого камня. Попытается его продать или распилить? Или хотя бы вывезти в другую страну? Нужно попытаться узнать, кто из этих людей обращался в ОВИР за загранпаспортом. У кого паспорт может быть? У Туфана наверняка, тот работает с Россией, ему нужен паспорт для частых выездов. А у остальных? У Валиды тоже был загранпаспорт, ведь она ездила со своим другом в Израиль. Кто еще? Нужно будет проверить. Получение паспорта еще не улика, но интересная деталь.

Он вышел из комнаты. Прислушался. В этом большом доме слышны были различные звуки, словно в нем обитали сразу несколько семей. Хотя он точно знал, что в соседних комнатах находятся только двое мужчин. Борис Измайлов и Зинур Марчиев. Больше на втором этаже никого не было. Дронго спустился вниз по лестнице. Вышел из дома. Увидел Гулама, работающего у дерева, и спустился к нему.

– Добрый вечер, – приветливо поздоровался он, – я вижу, вы спокойно сидеть не можете.

– Конечно, не могу, – ответил Гулам, – посмотрите, как живут все соседи в Красной Слободе. У них такие красивые дома и такие ухоженные сады. Такие сады бывают еще только у молокан. Я вот не понимаю, почему так происходит. У этих молокан, которые живут, например, в Исмаиллинском районе, в садах словно райские кущи. А земля повсюду одинаковая.

– Они много работают, – пояснил Дронго, – и так везде. Там, где люди стараются много работать, там и создают рай. А где не работают, там и не может быть райских кущ. В этом саду вы хозяин, и поэтому он такой ухоженный.

– Спасибо, – сказал польщенный садовник, – но не только поэтому. За этим садом нужно было не просто ухаживать. Сюда привозили особые породы деревьев, сажали такие красивые цветы. Все это начинал делать еще прадед нынешних хозяев – Ибрагим Измайлов, мир его праху. Он был настоящим хозяином. До девяноста лет жил в этом доме, такой известный человек был. И потом его сын нанял садовника, чтобы смотреть за садом. Во времена Бориса Ибрагимовича отсюда иногда до тонны яблок вывозили, можете себе представить. Все мальчишки из Кубы сюда ходили, и он всех угощал, никогда и никому не отказывал. А потом его дети здесь жили. И тоже следили за садом. Меня сюда Семен Борисович пригласил. Мне говорили, что в Англии есть такая пословица: чтобы был хороший парк, за ним нужно ухаживать триста лет. И это правда. Земля любит, когда к ней хорошо относятся. Тогда и она к тебе будет хорошо относиться.

– А вы философ, – улыбнулся Дронго.

– Думаешь, что если я садовник, значит, ничего не знаю, – рассмеялся Гулам. У него были мелкие крепкие зубы. Чуть желтоватые, но здоровые.

– Я так не думаю.

– У меня большая библиотека в доме, – похвастался Гулам, – и я все читаю. Меня даже грамотой почетной наградили. В Баку вызывали и там награждали. Говорили, что я пропагандирую книги.

– Правильно делаете. А зачем вы вчера ездили в Баку? – поинтересовался Дронго. – И ничего не сказали Борису Измайлову? Он даже не знал о вашем отъезде.

– Не сказал, – нахмурился Гулам, – подумал, что не обязательно все говорить. Я считал, что успею поехать и вернуться. Если бы не эти паршивые «Жигули». Так обидно получилось.

– Вы не сказали, зачем ездили в Баку, – тоном терпеливого человека напомнил Дронго.

– По личным делам, – снова уклонился от ответа садовник, – у меня могут быть и свои личные дела. Я хотел вернуться сегодня днем, чтобы успеть к ужину, но вот все так получилось. Хорошо еще, что наши вещи привез Иса, иначе было бы совсем обидно.

– Ваш дом на том берегу Кудиалчая?

– Не совсем на берегу. Немного дальше. Мы живем в старой части города. Там еще мои деды и прадеды жили. Но дом у меня хороший. Большой и каменный. Его мой дед строил. И я думаю, что он еще сто лет простоит.

– Вчера, попав в автомобильную аварию, вы сразу позвонили Исе Ашурову, чтобы он забрал вещи у вашего старшего брата. Правильно?

– Звонил. Хорошо еще, что нашел его вчера, иначе бы мои вещи остались в городе. А почему вас так интересует, где я был вчера и что делал? Думаете, что это я бедную Валиду убил? Если я охотник, значит, мог и ее убить?

– А вы охотник?

– Да. И хороший охотник. Птицу на лету сбиваю. Вы спросите в Кубе, там все скажут, что лучше садовника Гулама никто в целом городе не стреляет.

«Два выстрела в грудь и ни одного контрольного, – вспомнил Дронго, – при этом первый выстрел уже пробил сердце. Похоже, что там стрелял опытный стрелок».

– Значит, вы еще и охотник, – кивнул Дронго. – И часто бываете на охоте?

– Очень часто. Я даже на медведей ходил и на кабанов. А вы тоже охотник?

– Нет. Я не люблю стрелять в живых существ. Хотя стреляю неплохо.

– Какой же вы тогда охотник, – засмеялся Гулам, – как это – не стрелять в живых существ. А в кого тогда стрелять? В мишени в тире? Это не охота, а баловство.

Дронго не стал уточнять, что в его жизни иногда приходилось стрелять совсем в других двуногих существ. Которые вместо когтей и клыков были вооружены пистолетами и ножами. Но об этом сейчас не следовало говорить.

– А мяса вы тоже не едите? – спросил Гулам. – Я таких людей странных иногда встречаю. На курицу смотреть не могут, когда ей голову отсекают. Но мясо куриное любят. И говядину любят, и баранину. Только для того, чтобы все это покушать, нужно кровь пролить и кого-то заколоть. Корову или барана. Иначе не получается.

– У вас философия хищника, – заметил Дронго, – если не убьешь, то и не покушаешь.

– Верно, – кивнул садовник, – все так и есть. И в жизни, и в природе. Никто этого круговорота отменить не может. Сильный поедает слабого. Чтобы иметь еду, нужно заколоть жертву. Только так. Иначе не получается. Хочешь быть принципиальным – не кушай мяса, переходи на траву. Только на одной траве и фруктах мужчине трудно долго продержаться. Это кролики бывают вегетарианцами, а настоящим мужчинам нужно есть свежее мясо. С кровью.

– После разговора с вами хочется стать кроликом, – пошутил Дронго.

– Не стоит, – очень серьезно ответил садовник, – у кролика много врагов. И он ничего не может сделать. Только бояться и прятаться. Лучше быть волком. Полезнее для здоровья и выгоднее. Так ты сам чужую кровь пьешь, и все тебя боятся. Или вы не согласны со мной?

– Не согласен. Рано или поздно появится такой охотник, как вы, против которого у волка не будет никаких шансов. Даже если мясо волка не пойдет никому в пищу. Его просто убьют, так, шутя, из-за забавы.

Гулам нахмурился.

– Ничего, – резко произнес он, – если волк опытный, то не убьют. А если мудрый, то успеет уйти. Если смелый, то вцепится охотнику в горло и перед смертью заберет с собой этого охотника на тот свет.

– В таком случае мне интересно, к какой породе волков вы относите именно себя?

– К какой? Я волк-одиночка. Чтобы меня загнать, нужно найти много охотников. И много ружей. Иначе меня не остановить.

Гулам повернулся и пошел к сараю, находившемуся у забора. Дронго долго смотрел ему вслед. Но садовник не обернулся.

Глава 13

Вечером к дому подъехал «Мерседес» с Хуршидой и Туфаном. Они въехали во двор, а потом, о чем-то громко пререкаясь, поднялись в дом. За столом они сидели ближе к окну, с правой стороны длинного, большого стола, сделанного на заказ еще дедушкой нынешних хозяев дома. Рядом с ними устроился Зинур Марчиев, на которого Хуршида недовольно покосилась, но промолчала. Напротив сели Борис Измайлов и Дронго. Рядом с Зинуром было место для Фатьмы, но она стеснялась и почти не сидела вместе со всеми, все время уходила на кухню. Рядом с Дронго устроились Гулам и Иса. Хуршида громко и недовольно вздохнула, но промолчала. Здесь были свои порядки и, когда поминали умершего, нельзя было отказывать кому бы то ни было в еде.