Габор Йожеф - Операция «Катамаран» Страница 25

— Спасибо, Золи, поработали вы славно, — похвалил помощника Рона и обернулся к Ладани. — Теперь ваша очередь. Что удалось сделать вам с Шашвари?

Майор доложил об обнаруженной в «остине» ловко замаскированной коротковолновой рации.

— Я включил ее на минутку — эфир молчал. Попробовал настроиться — не выходит. Очевидно, установлена на фиксированную волну, принимает одну станцию. Думаю, она может принимать на этой волне и условные сигналы от других передатчиков, но более мощных.

Рона удовлетворенно кивнул.

— Надеюсь, скоро мы найдем и информатора, работающего на этой волне! — Заметив по лицу майора, что тот еще не закончил, сказал: — Извини. Есть еще что-нибудь?

— Никогда не думал, что подполковник Рона пользуется столь громкой популярностью, как какая-нибудь кинозвезда. В перчаточнице «остина», под подкладкой, я нашел твою фотографию.

Все удивленно переглянулись. Затем Рона извлек из ящика стола пакет со снимками, который оставил ему Имре, и, выбрав тот из них, что изображал его рядом с директором на свадьбе Норы, протянул его майору.

— Эта?

Ладани кивнул.

— Она самая. Только твоя физиономия увеличена раза в четыре, а у остальных видны только плечи.

— «Хоть и хорош портрет, а радость невелика», — процитировал Рона какого-то поэта, мельком взглянув на Кути. — Успокаивает одно: мы на верном пути, теперь это совершенно ясно.

В кабинет вошел Шашвари. Лицо его сияло, в руках он тоже сжимал пакет с фотоснимками.

— Фотографии готовы! — Он положил пакет перед Роной. — Вот взгляните — «наш человек» анфас, в профиль и в полный рост. — На снимках фигурировал Форстер в разных видах.

Рона пустил фотографии по кругу.

— Может быть, лицо знакомо?

Ответа не последовало.

— Кути, передай все это в картотеку. Пусть пошарят там хорошенько. Надо установить, кто он. Бежавший за границу эмигрант или иностранец? Если иностранец, очень важно, когда и откуда у нас появился. И поскорее, дело не ждет.

Кути пошел к двери. Подполковник его задержал.

— Да, вот еще что: если установят личность этого фрукта, пусть постараются составить информацию на него и на владельца квартиры, у которого он проживает.

Подойдя к Салаи, Рона сказал:

— Свяжись-ка сейчас с нашими людьми. Никакой инициативы! Только наблюдать и наблюдать. Держать глаза открытыми, а рот на замке. Действуй!

Пока Салаи связывался с оперативниками, Шашвари продолжал свой доклад. Он положил перед Роной еще одну подборку фотоснимков.

— Вот это — отпечатки следов двух машин возле лесной сторожки Додека. А эти четыре мы сделали два часа назад, на стоянке у площади Энгельса. Если их сравнить, а также сопоставить гипсовые отпечатки, представляется очевидным, что именно этот «остин» стоял в лесу в тот роковой день. Об этом говорят и результаты обмера, характерные отпечатки царапин и следы износа резины. Совпадение полное.

— Молодцы, — коротко похвалил криминалиста Рона.

— Получается, мы нашли убийцу! — воскликнул Салаи, успевший покончить со своим заданием.

— Формулировать надо точнее, — остудил его пыл подполковник. — Пока мы только нашли человека, который предположительно имеет отношение к убийству.

Кути вернулся, держа в руке лист бумаги и магнитофонную кассету.

— Вот запись разговора «герра Петера Вольфа» с Мюнхеном и его перевод. Он говорил по-английски, произношение безукоризненное. Номер абонента в Мюнхене — 0811-126-8972.

Рона стал читать перевод вслух:

— «Звоню по поводу командировки... Как решено? Понял... Сопровождать, охранять от случайных встреч... Где мой билет? Не слышу... В агентстве «Люфтганза»? Так... Думаю, лучше всего оставить его в аэропорту на стоянке. Ведь через три дня мы вернемся... Остальное в порядке... Приму к сведению. До свидания!» Ну что же, — заключил Рона, — теперь мы знаем еще чуть больше.

— Один из этой компании, стало быть, нам теперь известен. — Кути загнул один палец. — Скоро мы будем иметь на него дополнительные данные. Но где еще двое? Те, что были в сторожке, но пришли с другой стороны? По всей вероятности, первый из них — это Нандор Саас, о котором рассказал Бела Имре. А кто второй?

— За этим-то ты и едешь завтра в аэропорт, — пояснил Рона. — Вы слышали сами: «герр Петер Вольф» будет сопровождать Имре в самолете. — Немного подумав, он обратился к Шашвари: — Ты со своими мальчиками тоже отправишься в аэропорт. Сфотографируете всех провожающих самолет на Мюнхен. Всех без исключения, понятно?

— Ясно как день, что этот «Вольф» пересек нашу границу под другим именем. Свяжитесь с паспортным контролем и установите данные, которыми прикрывается этот тип. Оставленный в аэропорту автомобиль осмотрите еще раз, вдруг обнаружите что-нибудь новенькое. Работать только ночью.

Замигала лампочка переговорника.

— Это наблюдатели! — Салаи нажал кнопку.

— Докладывает «четвертый». Объект вышел из дома. — Минуты через две тот же голос продолжал: — Теперь он садится в машину!

Рона переключил связь на себя.

— Следуйте за ним. Думаю, он поедет в представительство авиакомпании «Люфтганза».

— Откуда вы знаете, товарищ подполковник? — В голосе оперативника прозвучало явное удивление.

— Подключил гадалку! — Рона засмеялся, затем уже серьезно добавил: — Докладывайте о каждом его шаге, из виду не терять.

Подполковник выключил переговорник и откинулся на спинку кресла.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Тереза Кипчеш проживала в квартире одна.

Родителей ее уже не было в живых, отец умер три года назад, мать — всего год, и девушка осталась одна-одинешенька в большой двухкомнатной квартире, уютно и красиво обставленной. Несколько чужеродно выглядел только стеклянный шкаф, уставленный многочисленными кубками, медалями и другими призами за победы в автомобильных гонках, а три лавровых венка на стене над ним выглядели и вовсе нелепо. Но именно они были наиболее дороги сердцу завзятой автомобилистки. Почетные трофеи, завоеванные в нелегкой борьбе!

Тереза стояла перед зеркалом и примеряла сшитый на заказ новенький спортивный костюм для очередного ралли, как вдруг у двери раздался звонок.

Девушка никого сегодня не ждала, а потому заколебалась, стоит ли открывать дверь. В конце концов победило женское любопытство. Она на цыпочках вышла в прихожую, заглянула в смотровой глазок и от неожиданности отпрянула.

Перед дверью стоял Балинт Рона.

Тереза отодвинула засов, повернула ручку английского замка и, распахнув дверь настежь, безмолвно уставилась на неожиданного гостя...

— Добрый вечер, Тереза, — поздоровался подполковник, в руках он держал букет цветов. — Я знаю, вас удивил мой столь поздний и, главной, неожиданный визит. Но мне необходимо переговорить с вами, и весьма срочно.

— Проходите, пожалуйста, товарищ Рона, — приветливо сказала девушка. — Но, должна признаться, услышав звонок, я ждала кого угодно, только не вас.

Рона проследовал за хозяйкой в комнату и, когда она обернулась к нему, протянул ей букет.

— Увы, в этот поздний час я смог получить очень скромный букетик только у торговки на углу. Но это полевые цветы, и они идут вам, по-моему, гораздо больше, нежели гвоздики и розы, — сказал он. — Они такие же милые и естественные, как вы сами. — Подполковник был явно не в своем репертуаре.

Тереза рассмеялась:

— Получается, вы пришли ухаживать за мной, не так ли? Не возражаю. — Она поставила цветы в вазу с водой, — Прошу садиться.

Рона сел в кресло и обвел взглядом комнату.

— Хорошо у вас.

Девушка присела на край кушетки, покрытой темно-зеленым ковриком, положила логу на ногу и, обхватив руками колено, приготовилась к разговору.

— Итак, я слушаю.

— А у вас вокруг носа веснушки! В первый раз заметил, ей-богу, очень вам к лицу.

Тереза, уже начиная сердиться, пояснила:

— В начале лета они появляются каждый год. Спасибо, что обратили внимание. Значит, вы и впрямь пришли за мной ухаживать? Послушайте, товарищ Рона, давайте не будем играть в кошки-мышки! Мой начальник, директор Имре, за два последних дня превратился буквально в комок нервов, взвинчен до такой степени, что я просто не могу даже слова ему сказать, А ведь мы не только давно работаем вместе, но и стали в какой-то мере друзьями. Вы, его лучший друг, заявляетесь в восемь часов вечера ко мне на квартиру и пытаетесь затеять со мной весьма милый, но никчемный разговор. Не примите за невежливость, но не лучше ли будет перейти прямо к делу? Мне кажется, я этого заслуживаю.

— Что же, вы облегчаете мне задачу, милая Терике, благодарю вас. Дело в том, что Бела Имре попал в большую беду.

— Я так и предполагала. — Склонив голову набок, Тереза деликатно поинтересовалась: — Вы занимаетесь этой его бедой как друг или как должностное лицо?