Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу Страница 28

        - И массаж?

        - Само собой.

        - С девушками?

        - Непременно…

        В квартиру на Чистые Пруды  Огнев вернулся под утро. Отпустив такси, он расслаблено поднялся на лестничную площадку, открыл дверь  и тут же получил сильнейший удар по голове.

        Очнулся бывший полковник в гостиной. Он сидел в кресле  с наручниками на руках, а напротив,   стоял Лепс, поигрывая пистолетом.

        - Ну как, нагулялся? - поинтересовался он, - а то я уж заждался.

        - Что за дела, Лепс?   Сними наручники, - сказал Огнев.

        - Э нет, Юра, ты беглый преступник и я обязан сдать тебя органам. Только  сначала ответь, откуда у тебя это? - кивнул он на  лежащие  на столе слиток и «ТТ». Ограбил кого?

        - Не твое собачье дело.

        - Ну и ладненько. Золото я заберу себе, за хлопоты. Потом вызову ментов, и сдам тебя правосудию.

        - А что будет с тобой, когда я выйду?

        - Выйдешь ты, Юра не скоро. Лет, эдак, через десять. Но можно и раньше, если подпишешь одну бумажку.

        - Какую?

        - Доверенность на продажу твоей квартиры.  Ты ее подписываешь, и менты   не находят при тебе «ТТ».  Видишь, какой я добрый?

        - Ну и гад же ты, Лепс. Кому же после этого верить?

        - А никому. Я давно так живу. В нашей чудной стране по иному нельзя.  А что б ты не питал ненужных  иллюзий по поводу мести, знай. В ближайшее время я выйду в отставку и свалю «за бугор». И бабки за этот слиток и твою квартиру мне будут очень кстати. Так подпишешь доверенность?

        - Подпишу, только сними наручники.

        - Э, нет, Юра. Это можно сделать  и в них. Держи. 

        Лепс достал из кармана и протянул Огневу лист бумаги. -  Слева от тебя журнальный столик. На нем ручка, там и подписывай.

        Огнев   взял бумагу скованными руками, стал читать, потом мучительно закашлялся и уронил ее на пол.

        - Что ж ты такой нелов…, -  наклонился за бумагой  Лепс и не успел закончить фразы.   Ногой Огнев нанес ему молниеносный удар  в лицо, и  приятель отлетел к окну, ударившись головой о мраморный подоконник.   

        - Вот так-то, Андрюша,-  процедил Огнев, с трудом вставая  и подходя к нему.  

        Лепс не подавал признаков жизни, а  под его затылком, на полу растекалась темная  лужа крови.  Огнев встал на колени и приложил ухо к груди лежавшего. Тот был мертв.

        Непослушными руками Огнев обшарил   карманы  приятеля и, найдя ключ, освободился от наручников. Судя по поведению Лепса, о том, что он здесь,  пока никто не знал. А значит  у Огнева был запас времени.

        Первым делом он поднял с пола доверенность и  положил ее  в кейс вместе со слитком и  «ТТ». Затем,  обыскав карманы Лепса, извлек из них  ключи от машины и бумажник. После этого снял с трупа наплечную кобуру, надел ее под свой пиджак и сунул туда пистолет  Лепса. Потом одел куртку, прошел на кухню и,  открыв все конфорки газовой печи, поджег одну из них.

        Закрыв за собой дверь, Огнев тщательно протер  ее  ручку  носовым платком,   и прислушался - дом спал. Он  удовлетворенно хмыкнув и спустился вниз.

 Машина Лепса  стояла  за углом. Он нажал кнопку на фирменном брелоке ключа и  «Ауди»  с готовностью мигнула фарами.

Глава 6. Встреча с прошлым

       Через пару часов, оставив  незапертую машину на  площади  у «трех вокзалов», Огнев дремал в салоне  автобуса, следовавшего  рейсом на Ростов. В связи со случившимся, все его планы, касающиеся столицы, рушились.

        Труп Лепса вскоре обнаружат, опознают и  начнут искать убийцу. Причем дотошно - он  действующий генерал.  

        Следовательно, на это время необходимо покинуть город, залечь на дно и в спокойной обстановке решить, что делать дальше.

        Ростов Огнев выбрал не случайно, поскольку вспомнил приглашение «Душмана». К тому же его заинтриговала найденная в самолете записка. Судя по рассказу Сашки, его дед   и написавший записку старшина, - могли быть одним и тем же  лицом. Адрес, где должен проживать старик, Огнев помнил - улица Седова.

        В Ростов автобус прибыл  поздно вечером и подрулил  к железнодорожному вокзалу. Сдав в автоматическую камеру хранения кейс, на ночь Огнев поселился в расположенной неподалеку гостинице. Там он принял горячий  душ, побрился и  поужинал в небольшом ресторане. После этого вернулся в номер, заперся  и принялся изучать содержимое бумажника Лепса.

        В нем оказались водительское удостоверение, несколько визиток,  две тысячи рублей  и девятьсот долларов сотенными купюрами. Удостоверение и визитки он спустил в унитаз, предварительно изорвав их на мелкие клочки,   деньги положил в карман висящей в шкафу куртки, а бумажник швырнул в ящик стола. После этого   достал служебное   удостоверение Лепса,  пробежал его глазами и  сунул в нагрудный карман пиджака.

        Проснулся он поздно и взглянул на часы. Было без четверти девять. За окном ярко светило солнце, а  на ветках растущей напротив  старой акации весело чирикала стайка воробьев.

        Огнев  снова принял душ, оделся, сдал номер горничной и спустился  вниз.   После шумной столицы,  улицы южного города показались ему необычно  тихими и пустынными. Автомобилей было значительно меньше, прохожие никуда не спешили и шли размеренным шагом.

        Заметив неподалеку от гостиницы  стоянку такси, Огнев направился к ней. 

        - Привет, мастер, - поздоровался он  с лузгающим семечки  у крайнего автомобиля пожилым  небритым водителем. - До центрального рынка подбросишь?

        -  Стольник, - флегматично произнес тот.

        - Поехали.

        Центральный рынок, или как здесь его называли Старый базар, поразил Огнева своим многолюдьем, шумом и южным колоритом.

        На многочисленных лотках и прилавках, всей палитрой цветов  веселили глаз разнообразные фрукты и овощи,  в павильонах и киосках   торговали мясом, птицей  и рыбой, а в молочных рядах - молоком, сметаной и творогом. Русский говор переплетался с неспешной украинской речью и гортанным клекотом горцев.

        Перекусив в одном из рыночных кафе и побродив по базару, Огнев  купил  бутылку марочного коньяка «Дербент», розовой домашней ветчины и сыру, пару золотистых вяленых лещей и душистую самаркандскую дыню. Все это  сложил в приобретенную здесь же, полиэтиленовую сумку и направился к выходу.

        Улица Седова, на которой его высадил подвернувшийся «бомбила», находилась в старой части города и была застроена  частными домами с высокими  глухими заборами.

        - Вы не подскажете, где здесь живет Вонлярский? - спросил Огнев  у идущей ему навстречу пожилой женщины, ведущей за руку маленькую девочку.  

        -  Это Дим Димыч? Как же, подскажу. Вон в том доме, у которого «жигули» стоят.  

        - Спасибо, -  поблагодарил ее Огнев.

        Дом, к которому он подошел, был  каменным, с зелеными резными ставнями на окнах   и высокими шатровыми воротами. 

        Сбоку от врезанной в ворота калитки, виднелась  кнопка звонка. Огнев нажал на нее и прислушался. Где-то в недрах дома хлопнул дверь, затем вторая и кто-то, шаркая подошвами,  направился к воротам. Потом щелкнул  запор, и калитка неслышно отворилась.

        Перед Огневым стоял высокий костистый старик в  накинутой на плечи телогрейке и резиновых колошах.  

        - Тебе кого сынок?  - поинтересовался он.

        - Мне нужен Вонлярский.

        - Это я.

        - Вам от внука  привет и гостинец.

        - Не забыл, знать Петька деда?

        - Не Петька, а Сашка.

        - И точно, Сашка, - хитро прищурился хозяин.- Ну, что ж, проходи, коли зашел. 

        Посторонившись, старик пропустил гостя во двор, запер калитку и они пошли к дому. Судя по всему, здесь жил рачительный хозяин.

        Вдоль всего двора, плотно вымощенного булыжником,  тянулась увитая виноградной лозой, терраса. Напротив дома  высилась летняя,   красного кирпича кухня, а в конце двора капитальный гараж, за которым проглядывались садовые деревья  и мохнатые багровые астры.  

        Поднявшись на высокое крыльцо, хозяин и гость прошли на веранду, а оттуда, открыв обитую утеплителем дверь, в дом. В первой комнате, судя по всему выполнявшей роль прихожей и кухни, топилась обложенная кафелем «голландка» с парящим на ней чайником, а у стоящего возле окна стола, на табурете дремал рыжий кот.

        - Брысь, Боцман, - столкнул его на пол дед и снял с плиты кипящий чайник.

        - А ты, парень,  разблокайся и  присаживайся, в ногах правды нету.

        Огнев  поставил сумку у двери, снял куртку, повесил ее на вешалку и  присел к столу.