Майкл Куни - Судный день в Англии Страница 29

Киз не верил своим ушам.

— Разрешите мне посмотреть досье.

Даже без высокого пасторского воротничка он узнал это лицо на фотографии. Киз начал читать досье.

Христианское имя — Дадли, место рождения — Бирмингем, профессия отца — рабочий по изготовлению котлов.

Образование: начальная школа, средняя школа, вечерние курсы, инженерные курсы. Отказался от достигнутого сознательно, по причине, связанной с ракетной программой (что за чушь!). Случайные работы в Лондоне: садовник Риджент-парка, уборщик клозета Совета Лондонского графства (в этом месте Киз поставил знак вопроса). Вновь вечерние курсы, немецкий язык и математика четыре раза в неделю в политехе. Стипендия для учебы в Оксфорде. Получил диплом второй степени по английской литературе. Прошел по конкурсу на должность администратора в Министерстве Общественного строительства и ремонтных работ. Служил во второй секции, следящей за состоянием и оборудованием здания на Даунинг-стрит, 10 (??). В связи с работой на Даунинг-стрит направлен на курсы службы безопасности. Принят в службу безопасности Лайонелом Плюмом, в то время заведующий кадрами. При приеме был понижен в должности с административного служащего до офицера-исполнителя (что, впрочем, не было удивительно, так как многие были готовы потерять в должности, лишь бы попасть в Службу).

Обязанности: наблюдение за различными посольствами. Специализация — связист. По заданию вступил в Коммунистическую партию.

Этот пункт досье не удивил Киза, поскольку в настоящее время каждый второй член Английской Коммунистической партии был секретным офицером службы безопасности.

Киз быстро досмотрел досье: «Отпуск — Лас-Пальмас, выходные дни — Брайтон. Визиты к отцу в Бирмингем. Киз вернулся к предыдущей странице: последние шесть месяцев Крэнби числился сотрудником Министерства Общественного строительства и ремонтных работ».

«Типичная «крыша» для голубоглазых мальчиков Плюма, позволявшая им отлучаться со службы в любое время или торчать в офисе в случае дождя», — ехидно подумал Киз.

Он еще раз перелистал страницы. «…Движение в защиту «Желтых». Специальная школа вблизи Сент-Айвз по подготовке духовных лиц. Получение духовного сана. Направлен в Северный Уэльс для внедрения в подкомитет движения «Запретите бомбу!», занимавшийся информационной деятельностью. Болезнь вследствие образования свищей. Госпитализация в частной резиденции Генерального директора в Хоуве, графство Суссекс». Голубоглазый мальчуган — не придерешься…

Каждый этап в карьере агента фиксировался в его личном досье. Никто и никогда не мог скрыть даже самого ничтожного события в своей жизни. Киз еще раз прочел последние строки в деле Крэнби, написанные на зеленом листке бумаги: «Объект ликвидирован секцией К. Сброшен в море пилотом Дженнингсом с борта самолета, регистрационный номер 2BX/49L. Досье закрыто. Подпись: Т. П. Барнет, помощник младшего секретаря Министерства Обороны». Рядом с подписью стояла дата и до конца страницы проведена косая черта. После ликвидации секцией К не могло быть никаких приписок, объяснений, пенсий и компенсаций. Никогда и ничего. Конец.

Киз захлопнул досье и передал его премьер-министру.

— Дайте мне немного времени на размышление, господин премьер-министр. Кое-что уже проясняется. Можно с уверенностью сказать, что есть какая-то связь между только что полученной информацией и «Судным днем». Предоставьте это мне. Впрочем, вам пора привыкнуть к тому, что расследование в связи с «Судным днем» находится полностью в моих руках.

Привычным жестом Френсис Трент поднял руки.

— Хорошо, Киз, как скажете. Давайте перейдем к делу. Как ваш визит в Министерство Торговли? Что сказал Джонсон?

Киз положил перед премьер-министром лист бумаги и книгу, которую достал из папки. Книгу он открыл на той самой странице, которую отметил Йенси Флойд.

— Благодаря Президенту и Йенси Флойду, в Публичной библиотеке Нового Орлеана была найдена эта книга. В ней дается подробное описание «Штормоцвета». В других источниках указано, что одна французская семья избрала «Штормоцвет» в качестве родового герба. Нам известно, что это слово имеет какое-то отношение к «Судному дню», мы не знаем только, какое именно…

Френсис Трент сделал знак Кизу продолжать.

— На этом рисунке изображен товарный знак, показанный мне сегодня вашим другом Джонсоном из Министерства Торговли.

Премьер-министр наклонился над рисунком, достал из нагрудного кармана очки и, водрузив их на нос (кстати, эти очки были неотъемлемой частью его имиджа), начал рассматривать иллюстрацию в книге, сравнивая ее с рисунком на листке.

— Да, — наконец, произнес он. — Не знаю, каково ваше мнение, Киз, а, по-моему, они чертовски похожи, а?

Он поднялся и подошел к Кизу вплотную.

— К. А., вам известно, чей это товарный знак?

Киз взял листок из рук премьер-министра и убрал его обратно в черную папку вместе с книгой.

— Это, действительно, французская семья, — сказал он.

— Что за таинственность, Киз? — спросил премьер-министр. — Кто это?

Киз глубоко вздохнул.

— Эта фамилия пишется так: Ф-р-е-н-ч, — ответил он. — Очень старая фирма. Изготовители сейфов в Бирмингеме.

Премьер-министр непроизвольно открыл рот.

— Господи, помилуй… — начал он.

— Вот именно, — прервал его «молитву» Киз. — Я знал, что вы будете удивлены. Будьте очень осторожны, если не хотите, чтобы народ стал говорить, что вы используете эту информацию, чтобы свести счеты с политическим противником. Я предупреждал вас, что Малик умнее, чем кажется.

— Я не могу в это поверить, — пробормотал премьер-министр и медленно опустился на ближайший стул. — Бога ради, Киз, сделайте что-нибудь. Что угодно…

Глава 23

…Когда основная цель будет достигнута и все нынешние союзники отвернутся от Англии, мы заставим ее провозгласить самоуправление в Уэльсе, Шотландии и Корнуэлле. В случае мирного завершения операции «Судный день» Вестминстеру будет трудно изменить это политически разрушительное решение.

Киз запустил двигатель одноместного частного вертолета. Когда винт набрал обороты, он немного изменил угол вращения. Вертолет плавно поднялся в воздух и пролетел над Букингемским дворцом. Заметив новое здание отеля «Хилтон» на Парк-Лейн, Киз ненадолго завис в воздухе для ориентировки. Под золотисто-желтым фюзеляжем раскинулся Лондон. Тихо запищал радиодинамик, и Киз настроил передатчик на прием.

— Киз. Кто это?

Говорил Йенси Флойд, причем, очень обеспокоенно:

— Слушай, помнишь, тот «понтиак»? Ну, тот, на котором мы ехали, а они на него мину прилепили…

— Дальше! — скомандовал Киз. — Что с этим «понтиаком»? — И он развернул вертолет на север, точнее, на северо-запад, к Бирмингему.

— Я думал, тебе будет интересно, — продолжал американец. — В машине был жучок, позади сиденья водителя. Поставили, наверное, когда мы были в Министерстве торговли. Когда мы только выехали, его там не было. В общем, получается, что все, что мы говорили в машине о фирменном знаке в виде «Штормоцвета», известно теперь кому-то еще, Синю, скорее всего, а может быть, и Малику.

Киз обдумывал услышанное секунд пятнадцать.

— Ты меня слышишь? — голос американца зазвучал тише, в то время как вертолет пролетел над Финчли по направлению к бетонной полосе шоссе М1.

— Прости, Йенси, — ответил Киз. — Я думал о возможных последствиях. Малик, если он узнает, что мы напали на след, будет действовать решительно. Если же жучок от Синя…

Радио некоторое время молчало, пока американец размышлял. Потом он снова заговорил:

— Если ты подумал именно о том, что я предполагаю, я немедленно переговорю с президентом. Это может быть серьезным ударом, верно?

Киз немного изменил курс полета и ответил:

— Они могут принять решение взорвать бомбу. Сейчас я пошлю аварийный сигнал, он может задержать их на несколько часов.

Киз покрутил ручку настройки и услышал голос:

— Четыре-пять-зебра.

— Чрезвычайные обстоятельства, — заговорил Киз, — сообщает Юникорн десять. Повторяю, Юникорн десять.

Киз вернул ручку настройки в первоначальное положение. С этого момента Англия была временно отрезана от внешнего мира в связи с внезапной эпидемией холеры; если кто-то спросит о причине, а спросят наверняка, Киз надеялся, что поступил правильно. Крайней мерой для сохранения Маликом «Судного дня» могло быть лишь его отключение. Для начала уловкой, затянувшей время поиска и сбивающей со следа, была просьба о политическом убежище. Затем какое-то время можно было бы защищать бомбу с помощью охранников, готовых пожертвовать своей жизнью, и различных электронных ловушек. Наконец, последует ультимативная угроза взорвать бомбу. После нее остается только одно…