Ян Флеминг - Живи, пусть умирают другие Страница 33

Бонд примерил тонкий черный резиновый костюм, который облегал его, начиная со шлема, снабженного отверстиями для глаз, и кончая длинными черными ластами. Все сидело, как перчатка на руке, и Бонд поблагодарил соответствующую службу их ведомства.

Затем они с Куоррелом проверили два двойных цилиндра, в каждом из которых было по тысяче литров воздуха, сжатого под давлением 200 атмосфер, и Бонд нашел, что управляться с этим оборудованием достаточно несложно. На той глубине, где он собирается работать, этого запаса воздуха хватит ему на два часа.

Тут же были новое мощное подводное ружье и нож, каким вооружают коммандос — модель его была разработана Уилкинсом еще во время войны. И, наконец, в коробке с надписью «Осторожно» помещалась тяжелая мина с присоской и взрывателем конической формы. Она была так сильно намагничена, что прилипала, словно моллюск, к любой металлической поверхности. Находился тут и десяток стреловидных металлических и стеклянных запалов, которые срабатывали во временном диапазоне от десяти минут до восьми часов. Инструкции по обращению с этим оборудованием были такими же простыми и четкими. На самом дне — коробка с анаболиками, которые должны поддерживать бодрость духа и физическое состояние во время операции, а также целый набор подводных фонариков, в том числе и совсем крохотный, отбрасывающий луч не толще лезвия.

Бонд с Куоррелом все тщательно просмотрели, проверили контакты и соединения. Убедившись, что все в порядке, Бонд вышел наружу и до боли в глазах принялся вглядываться сквозь просветы между деревьями в водную даль, измеряя глубину, прокладывая маршрут мимо обтесанного волнами рифа, прикидывая местоположение луны, по которой он только и сможет ориентироваться во время своего смертельно опасного путешествия.

В пять появился Стрейнджуэйз с известиями о «Секатуре».

— Они отплыли из Порт-Мария и через десять минут появятся у входа в залив. У мистера Бига паспорт на имя Галлиа, с ним девушка — Латрель, Симона Латрель. Она не выходила из каюты, капитан-негр сказал, что у нее морская болезнь. Может, так оно и было. На борту полно пустых резервуаров для рыб. Больше сотни. Помимо этого — ничего подозрительного, им дали добро. Сначала я хотел подняться на борт под видом офицера таможни, но потом передумал — пусть все будет как обычно. Мистер Биг не выходил из своей каюты. Когда к нему зашли проверить документы, он читал. Как снаряжение?

— Отлично, — ответил Бонд. — Операцию, скорее всего, проведем завтра ночью. Надеюсь, подует хоть какой-нибудь ветерок. Иначе будут заметны пузырьки от воздуха на воде и нам придется туго.

Вошел Куоррел.

— Яхта огибает риф, капитан.

Они приблизились к берегу на максимально безопасное расстояние и нацелили окуляры биноклей.

Яхта, что и говорить, была красива: в нижней части — черная, сверху — сероватая, семьдесят футов в длину. Она была словно специально создана для быстрого передвижения. «По меньшей мере двадцать узлов», — прикинул Бонд. Он знал ее «родословную». Судно построили в 1947 году по заказу миллионера: дизельный двигатель, стальной корпус, новейшее оборудование, включая беспроволочную телефонную связь «яхта — берег» и автоматический навигатор. На салингах развевались алые вымпелы, а на корме — американский флаг. Сейчас яхта двигалась со скоростью три узла, приближаясь к пролому в рифе шириной в двадцать футов. Она проскользнула сквозь риф и направилась к той части острова, которая выходила в открытое море. Там судно сделало полуоборот и пришвартовалось. Трое негров в парусиновых штанах бегом спустились по каменным ступеням утеса к узкому молу и приготовились поймать конец каната. Швартовка была проведена умело и быстро, два больших якоря проскрежетали по кораллам, вросшим в дно, и яхта замерла прямо напротив наблюдателей. Она была хорошо защищена от северного ветра. По расчетам Бонда, под килем у нее было не менее двадцати футов. В этот момент на палубе появилась мощная фигура мистера Бига. Он ступил на причал и медленно пошел вверх по ступеням, часто останавливаясь, и Бонд подумал, что сердце в этом крупном теле больное, и ему трудно качать кровь.

За мистером Бигом следовали двое негров с легкими носилками, к которым был привязан какой-то человек. В бинокль Бонд разглядел черные волосы Солитер. От ее близости забилось в волнении и тревоге сердце. Он молил небо, чтобы носилки оказались лишь мерой предосторожности, благодаря которой Солитер невозможно узнать с берега.

Затем на трапе выстроилась цепочка из двенадцати человек. Они принялись передавать из рук в руки резервуары. Куоррел насчитал сто двадцать штук.

Затем таким же образом проследовали наверх ящики.

— На этот раз груз у них небольшой, — заметил Стрейн-джуэйз, когда операция была кончена. — Только с полдюжины. Обычно бывает штук пятьдесят. Вряд ли они задержатся здесь надолго.

Едва он умолк, как один резервуар, наполовину заполненный, как они разглядели в свои бинокли, водой и песком, живо вернули назад на судно, передавая его, как и раньше, из рук в руки. Затем еще и еще — с пятиминутными интервалами.

— Вот те на, — сказал Стрейнджуэйз. — Уже грузятся. Значит, отбывают утром. Может, они решили вообще убраться отсюда, и это их последний рейс?

Бонд какое-то время внимательно наблюдал за происходящим, а затем они со Стрейнджуэйзом медленно побрели к дому, оставив Куоррела на посту.

Они устроились в гостиной. Стрейнджуэйз готовил себе коктейль, а Бонд глядел в окно, собираясь с мыслями.

Было шесть часов, и появились первые светлячки. Бледно-желтая луна уже высоко поднялась на востоке, день стремительно угасал. Под легким бризом на берег набегали мелкие волны. Пара облачков, ярко-оранжевых в лучах заходящего солнца, медленно проползала прямо у них над головой, и на прохладном Ветре Гробовщика лениво колебались листья пальм.

«Ветер Гробовщика», — подумал Бонд и криво улыбнулся. Итак, все произойдет сегодня ночью. Это единственный шанс, и условия почти идеальные. Разве что эта противоакулья смесь не успеет прийти. Но это так, изыск. Надо действовать. Ради этого он проделал путешествие длиной в две тысячи миль, ради этого позади остались пять трупов. И все же он вздрогнул при мысли о мрачном приключении в подводном царстве — приключении, уже отложенном им до завтра. Неожиданно море и все, что с ним связано, показалось ему мерзким и страшным. Миллионы крохотных антенн, которые будут шевелиться и отмечать каждый его шаг этой ночью, глаза, которые станут за ним наблюдать, пульс, сбившийся на тысячную долю секунды и затем возобновивший свой ровный ритм, мокрые усики, которые, зашевелившись, потянутся к нему, слепые как ночью, так и при свете дня.

Его окружат миллионы таинственных вещей и существ. Впереди — триста ярдов в холоде и одиночестве, он будет пробираться через лес загадок к цитадели смерти, чьи стражники уже отправили на тот свет троих. Он, Джеймс Бонд, после недельной подготовки под бдительным надзором «няньки», ступит нынче ночью, через несколько часов под черный покров моря совершенно один. Это чистое безумие. Кожа у Бонда покрылась мурашками, ногти впились во влажные ладони.

В дверь постучали, вошел Куоррел. Бонд встряхнулся и отошел от окна, отступив в глубь комнаты, где Стрейнджуэйз при свете затененного ночника попивал свое виски.

— Они включили освещение, капитан, — сказал Куоррел с ухмылкой. — По-прежнему каждые пять минут поднимают новый резервуар. Пожалуй, работы часов на десять. К четырем утра закончат. Раньше шести не отплывут — слишком опасно идти через пролом в рифе без хорошего освещения.

Куоррел не отрываясь смотрел на Бонда своими мягкими серыми глазами в ожидании приказаний.

— Я отправляюсь ровно в десять, — услышал Бонд собственные слова. — Вхожу в море у скал и двигаюсь налево. Нельзя ли сейчас закусить, а потом вынести снаряжение? Погода отличная. Я буду готов через полчаса. — Он посчитал на пальцах. — Мне понадобятся мины с заводом на пять — восемь часов. И одна с заводом на пятнадцать минут, если что-нибудь получится не так. Ясно?

— Разумеется, разумеется, капитан, — откликнулся Куоррел. — Можете быть спокойны.

Он вышел.

Бонд посмотрел на бутылку виски, решился и налил полстакана, добавив три кубика льда. Потом вытащил коробочку с анаболиками и бросил в рот таблетку.

— За удачу, — поднял он бокал и сделал большой глоток. Затем уселся, чувствуя, как по всему телу разливается тепло от виски, которого он не пил уже больше недели. Сколько им времени понадобится, чтобы ошвартоваться и пройти через пролом в рифе? Это последний рейс, не забудь, что на борту на шесть человек больше, чем обычно, да ящики в придачу. Ну-ка, попробуем оценить ситуацию.

Бонд погрузился в море практических деталей, и страх отступил и растворился где-то в густой чаще пальм.

Ровно в десять, испытывая лишь острое предчувствие предстоящих приключений. Бонд, облаченный в темный блестящий подводный костюм, соскользнул, как летучая мышь, со скалы в воду и исчез в глубине.