Жерар Вилье - SAS на Багамах Страница 35

— Отлично, — ответил Василий. — Когда отплываем?

Иисус-Мария посмотрел на него так, словно тот глубоко оскорбил Фиделя Кастро.

— Отплываем? Куда?!

Русский нахмурился.

— Как куда? На Кубу! Надо спешить, пока сюда не нагрянули американские агенты или друзья Берта Мински.

Иисус-Мария хлопнул себя по лбу.

— Сеньор Василий, это невозможно! Надвигается циклон. Кто же выходит в море в такую погоду?!

Сарков заговорил таким тоном, словно урезонивал упрямого ребенка:

— Но ведь у тебя же хороший корабль. Ты сам говорил. И радиостанция есть. Она поможет нам обойти циклон. Ну поехали, поехали.

Кубинец чуть не плакал.

— Да вы с ума сошли! Включите радио и послушайте сами!

Он потащил Василия в каюту, где стоял громоздкий черный приемник. Иисус-Мария сел на табурет, завертел ручки, хлопнул по крышке, наткнулся на кубинскую музыку, выругался и наконец настроился на серьезный мужской голос, с сильным испанским акцентом называющий какие-то буквы и цифры. Иисус схватил карандаш и стал лихорадочно записывать. Василий хладнокровно наблюдал за ним.

Кубинец убавил громкость и потряс записями перед носом русского:

— Смотрите! Ураган “Флора” приближается. Вот координаты: он идет прямо на нас. Ветер до двухсот семидесяти километров в час...

Василий нахмурился. Анонимный голос в динамике продолжал монотонно предупреждать жителей Багамских островов об опасности, носящей романтическое имя “Флора”.

Но Василию Саркову было наплевать на циклон. Ему приказано доставить Вернона Митчелла на Кубу, и он не собирается ждать. Тем более что этим дикарям свойственно всегда преувеличивать масштабы бедствий...

— Слушай, ты, Иисус! — резко произнес он. — Я приказываю тебе поднять якорь через десять минут. Ясно?!

— Нет, нет и еще раз нет! — закричал кубинец. — Я не хочу умирать! У нас нет ни единого шанса уцелеть! Циклон пройдет как раз между нами и Кубой!

— Так ты отказываешься подчиняться? — угрожающе спросил русский.

Иисус-Мария оттолкнул его и прыгнул к лестнице, ведущей на палубу. Василий бросился за ним и поймал его за ногу. Капитан уже наполовину выбрался наружу. Русский силился втащить его обратно, но в этот момент случайно взглянул в иллюминатор и крикнул:

— Смотри!

Вдали, на шоссе, показалась машина.

— Американцы!

Кубинец мгновенно спустился обратно в каюту. Несколько секунд он и Сарков молча смотрели друг на друга.

— Заводи мотор, — сказал русский. — Они ищут нас. Капитан медленно покачал головой.

— Нет. Лучше уж американцы, чем циклон.

В следующее мгновение Сарков направил ему в живот пистолет “ТТ”.

— Если через десять секунд ты не дашь команде сигнал к отплытию, я убью тебя и возьму командование шхуной на себя, даже если мне придется управлять “Эрной” в одиночку.

Корабль раскачивался и скрипел. Иисус-Мария несколько раз открывал и закрывал рот, пытаясь возражать, и наконец выдавил из себя:

— Вы безумец! Настоящий безумец! Ладно, раз дам так этого хочется, умрем вместе. Но вы окажетесь в аду раньше меня. С Богом!

Василий хотел было заметить, что коммунисту не к лицу упоминать имя Господа, но сейчас было не время делать подобные замечания.

Иисус-Мария уже отдавал распоряжения троим матросам. Они ошарашенно смотрели на него. Им еще ни разу не приходилось сниматься с якоря в такую погоду.

Сунув пистолет за пояс и тайком проглотив две противорвотные таблетки, Василий спокойно наблюдал за действиями команды. Он был полон решимости застрелить кубинца при первых же признаках неповиновения, но ему не пришлось этого делать: Иисус-Мария с каменным лицом готовил шхуну к отплытию.

“Эрна” стала удаляться от пристани на вспомогательном двигателе. Вскоре они уже следовали мимо Райского острова под защитой прибрежных скал, приближаясь к восточному маяку. На маяке прерывисто замигал прожектор.

— Что это они? — спросил Сарков.

— Сигналят, чтобы мы поворачивали обратно.

Русский молча пожал плечами.

Но едва лишь на шхуне подняли паруса, как она превратилась в беспомощную щепку. Судно уже вышло из-под прикрытия острова и попало под яростный боковой ветер. Море бесновалось.

Шхуна то поднималась на гребень волны, то проваливалась вниз, скрипя всеми досками и тросами. Водяной шквал то и дело обрушивался на палубу, смывая все, что не успели как следует закрепить. Сарков и Иисус-Мария уже промокли насквозь. Из трюма доносилось отчаянное мычание коров.

Кубинец стоял у штурвала, вцепившись в него мертвой хваткой.

— Сколько нам плыть? — заорал Сарков, стараясь перекричать бурю.

Капитан криво усмехнулся.

— Сеньор Василий! — крикнул он в ответ. — Мы не доплывем никогда! Никогда!!!

Русский махнул рукой: мол, все не так уж страшно.

Однако волны ударялись о палубу все сильнее и сильнее. По небу с невероятной быстротой проносились свинцовые облака. Куда подевалась привычная голубизна тропического небосклона... Свист ветра сливался с протяжными жалобами перепуганных коров.

Василий Сарков почти равнодушно смотрел на бушующее море. Он не отличался слишком развитым воображением, и Карибское море не могло его по-настоящему испугать: в двадцатом веке кораблекрушений не бывает. В крайнем случае можно будет выбросить за борт коров.

Над мачтой изредка пролетали птицы-фрегаты, спеша укрыться на берегу. Некоторые из них, измученные борьбой с ветром, садились отдохнуть на гребень волны и через секунду снова взмывали вверх... Сарков с трудом спустился в каюту и склонился над грязной картой, расстеленной на столе. Самый короткий путь проходил мимо острова Андрос, вдоль Большой Багамской отмели. Они должны были пристать к берегу где-то около Нуэвитаса — у черта на куличках. Однако добираться до Гаваны было бы намного дольше. Если, конечно, они вообще куда-нибудь доберутся...

Временами маленькое судно оказывалось между двумя водяными стенами, и всем казалось, что настал их последний час. Иисус-Мария, мрачный как ночь, ушел в капитанскую каюту, передав штурвал одному из матросов. Чтобы развеять невеселые мысли, Сарков спустился в трюм, где стояло страшное зловоние. Митчелл лежал не двигаясь. Русский толкнул его. Парень застонал, открыл глаза и изумленно уставился на Саркова.

— Кто вы такой? — спросил он. — Где мы?

Русский изобразил на лице добрую улыбку.

— Я ваш друг. Через несколько часов мы высадимся на Кубе.

— На Кубе? Зачем? — спросил Митчелл и попытался встать.

— Но вы ведь сами этого хотели, не так ли? Вы оказались здесь благодаря Ирене.

— Ирене?

— Ну да! Сегодня утром американцы собирались увезти вас из “Эдема”, но мы их опередили. Опять же благодаря Ирене. Вернон Митчелл горько рассмеялся.

— Вас одурачили! Ирена уже неделю работает на американцев. С тех самых пор, как меня перевезли в “Эдем”. Где эта стерва?

— Она погибла.

Сидя на сырой соломе, Сарков отчаянно пытался сообразить, где он допустил ошибку. Итак, американцы по собственной воле отдали ему Митчелла и отпустили с острова. Его, ответственного работника КГБ! Теперь русский понимал, что его “успех” — вовсе не счастливая случайность. Он с силой тряхнул американца за плечи:

— Вы знали, что я должен был приехать?

Митчелл покачал головой:

— Ничего не помню. До вчерашнего дня я находился под присмотром людей из ЦРУ. Сегодня рано утром мне сделали укол, и я заснул. Я думал, что меня насильно возвращают в Соединенные Штаты.

Василий кинулся наверх и столкнулся у трапа с Иисусом-Марией. Кубинец, бледный как полотно, схватил его за руку.

— Идемте на палубу.

Сарков в недоумении последовал за ним. Далеко впереди небе чудесным образом прояснилось. Чернильная синева бури сменилась там жемчужным блеском, на фоне которого переливались радужные разводы.

— Значит, буря прошла? — с облегчением спросил Сарков. Кубинец засмеялся жутким, дьявольским смехом.

— Сеньор Василий, — медленно произнес он. — Через час все мы умрем.

— Умрем?!

— Циклон движется прямо на нас. Я только что слушал радио. Мы находимся как раз на его пути... В таких случаях ветер всегда стихает. Как сейчас.

— Значит, поворачиваем обратно? — спросил Сарков.

Кубинец усмехнулся.

— Но ведь нет ветра, сеньор Василий! Двигатель позволяв развить скорость всего в восемь узлов. Циклон же идет в десять раз быстрее.

Сарков растерянно смотрел то на горизонт, то на капитана.

— И что же нам делать? — спросил он.

— Молиться, сеньор Василий, — ответил кубинец. — Во время карибского циклона на берег никто и никогда не возвращался...

Стив больше не кричал. Ядовитый сок разъедал его тело всю ночь. Уже рассвело, но он не увидел солнца: его глаза превратились в две зияющие раны.

Тело несчастного медленно распадалось на части. Прожигая кожу и мышцы, растительная кислота добиралась до костей.