Блондинка из Претории - де Вилье Жерар Страница 36

Глава 15

Небо было божественно звездным, с Южным Крестом, низко нависшим над горизонтом. В южном полушарии созвездия казались более яркими, чем в северном.

Малко добрался до автостоянки при «Могамбо», мучимый навязчивой идеей, которая буквально терзала его на протяжении всего ужина: Марчелло, управляющий игорным залом. Единственный человек, который мог привести его к Ванде, Он работал до двух часов ночи. Значит, у Малко было достаточно времени. Шедшая перед ним Кэрол что-то весело напевала. Она, должно быть, одна опорожнила пару бутылок капского вина. Малко догнал ее и взял за руку. Воздух благоухал благодаря аккуратно возделанным цветочным клумбам. Так они сделали несколько шагов — рука в руке — к его машине, новой «сьерре», белой на этот раз и опять-таки нанятой у Бюдже еще днем.

— Это очень романтично, — заметила смеясь Кэрол, — можно сказать: двое возлюбленных. Не хватает только затяжного кинопоцелуя...

Малко повернул ее лицом к себе; Кэрол тотчас же прильнула к нему и с жадностью начала целовать, вытанцовывая языком какой-то сумасшедший танец. У нее были тугие полные груди, и, когда он начал их ласкать, она даже взбрыкнула, словно пронзенная электрическим разрядом.

Они продолжали любовную игру, опершись о машину, как бы обследуя друг друга. Кэрол попробовала остановиться.

— Это чистое безумие! — жарким шепотом проговорила она. — Ведь сюда могут прийти.

Малко приподнял юбку Кэрол и ласково гладил внутреннюю сторону ее ляжек, медленно приближаясь к заветному месту. Он начал касаться обтянутой нейлоновыми трусиками выпуклости и почувствовал, что молодая женщина дрожит всем телом от возбуждения. Его собственная плоть была так напряжена, что даже ему самому причиняла боль. Вот так он и массировал Кэрол, мягко, нежно, а затем проник и туда, куда так отчаянно стремился. Кэрол как-то странно всхлипнула, но не отстранилась.

Малко продолжал мягко ласкать ее, медленными круговыми движениями, что еще больше ее возбуждало. Внезапно пальцы Кэрол сомкнулись на его плоти и тут же начали ласкать ее в бешеном ритме, словно призывая его быстрее с нею соединиться.

Это было слишком глупо: прекращая свою любовную игру, Малко стал снимать с нее трусики. Кэрол слегка противилась этому, но ему не составило никакого труда спустить маленький нейлоновый треугольничек до ее лодыжек. Чтобы не упасть, стреноженная таким образом молодая женщина вынуждена была приподнять одну из своих красных лодочек и избавиться от нее. А ее нейлоновые трусики так и остались висеть белым комочком на ее левой лодыжке.

Малко оставалось лишь подтолкнуть ее назад, прижав спиной к капоту автомобиля. Он склонился, и его плоть отыскала разверстое чрево, в которое мгновенно и глубоко погрузилась.

Пылая от счастья и страсти, Кэрол стремительно прильнула к нему своим тазом, оперлась обутой в лодочку ножкой о бампер машины, а затем вытянула другую ножку почти вертикально в какой-то акробатической позиции, вовсю открыв свое чрево. Задетый за живое этой необычайной позой, Малко устремился в него изо всех сил. И тут Кэрол принялась дрожать, постанывать, беспрерывно и как-то странно всхлипывая, что прекратилось лишь тогда, когда они слились воедино. Ножка, поднятая к небу, опустилась, опершись о спину Малко, и молодая женщина вздохнула:

— Это было приятно, но без удобств...

Они выпрямились. В тот самый момент, когда Кэрол натягивала трусики, откуда-то из мрака появился какой-то негр и открыл им дверцу. Малко оставалось только дать ему пять пула. В добавление к зрелищу.

Кэрол чуть не лопнула от смеха. Едва усевшись в машину, она склонилась к нему и начала вновь приводить его в надлежащее состояние. Судя по всему, вечер для нее еще не кончился. Она совсем уж было завершила свое занятие, когда они въехали в ворота «Габороне Сан». Прежде чем последовать за Кэрол, Малко незаметно взял крупнокалиберный браунинг, спрятанный им под сиденье машины.

Как только они вошли в комнату, она обвилась вокруг Малко, и ее пальцы обнаружили пистолет, заткнутый за пояс. Она прикинула его вес на руке, и ее зеленые глаза засверкали еще сильнее.

— Значит, вы именно такой, как о вас говорят, — тихо сказала она.

Малко не ответил, бросил оружие на кровать и обнял ее, ласково поглаживая через платье. Когда он добрался до ее грудей, она начала постанывать все сильнее и сильнее. Он хотел снять с нее платье, но она его остановила:

— Не надо, я предпочитаю оставаться в платье; это еще больше возбуждает.

Она столкнула его на кровать и устроилась на коленях у его ног, охватив плоть Малко своим ртом. Один из ее пальцев прокрался дальше — в ласке особенно дерзкой, буравящей, что наградило его новым приливом удовольствия. Он продолжал разминать ей груди, и от этих движений посыпался дождик из стразовых блестков; он довольно грубо ласкал ссеки се грудей, судорожно сжимая пальцами нежную плоть молодой женщины. С открытым ртом, обезумевшими от страсти глазами Кэрол постанывала от удовольствия. По радио звучала африканская фольклорная музыка, весьма чувственная и ритмическая.

С задранным до бедер пантеровым платьем Кэрол улеглась на Малко и вонзила его в свое разверстое чрево. Потом, вытянув и сплетя над головой руки, она стала изгибать свой таз то вправо, то влево, словно вытанцовывая на пронизывающей ее плоти своего рода эротическую салсу.

Когда она ощутила, что Малко на пределе, движения ее бедер стали круговыми, почти винтообразными вплоть до того момента, когда она медленно упала на него со своим обычным всхлипыванием, почувствовав, что он весь излился в ее чрево. Как кобра, уставшая извиваться перед своим заклинателем...

Комната напоминала сценку в «Казино де Пари», усеянная стразовыми блестками, которые попали и на кожу Кэрол и Малко. В самые неожиданные места... Прикосновениями языка молодая рыжеволосая женщина слизывала с плоти Малко те блестки, которые еще там остались. Потом она засунула в свое чрево утомленную плоть Малко и сказала ему:

— Дай я это сделаю.

Лежа на спине, он повиновался. С закрытыми глазами, выпрямив бюст и подбоченясь, Кэрол начала заниматься невидимой и ошеломляющей гимнастикой. Ритмически сжимая мускулы своего чрева вокруг плоти Малко, которому она помогла попасть в это самое чрево, она создавала у своего любовника такое впечатление, будто десятки миниатюрных пальчиков массировали его, разжигали, укрепляли. По мере того, как кровь приливала к его плоти, ласки таинственных мускулов становились более тягучими, более упорными.

Перед такой гимнастикой не могла устоять никакая усталость.

— Где ты этому научилась? — спросил Малко.

— Йога, — ответила Кэрол. — Подожди, ты еще и не такое узнаешь.

Йога решительно вела ко всему.

Она приподнялась, полагая, что Малко достаточно окреп. Затем неожиданно выпрямилась, соединившимися ногами вытянулась вверх, к потолку. А потом медленно стала отводить ноги за голову до тех пор, пока ее колени, теперь касавшиеся друг друга, не дотянулись до постели. Ее прелестнейшим образом чрезмерно поднятые ляжки предлагали Малко все, о чем только может мечтать мужчина.

— Займись теперь со мной любовью! — сказала Кэрол. — Займись так, как ты хочешь делать это сам.

Она даже не дышала тяжелее, чем обычно, приняв такую акробатическую позицию, которая еще больше воспламеняла желание Малко.

Сначала он возвратился в ее чрево, открыв его медленно и глубоко. Теперь Кэрол задыхалась, постанывала. Через какое-то время он оставил это чрево и добрался до соседнего отверстия. Кэрол и не стремилась отстраниться. Она только резко вздрогнула, когда он туда погрузился. Малко подумал, что поранил ее, и спросил:

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Нет! — произнесла она хрипло. — Продолжай. Сделай мне больно. Возьми меня.

Он повиновался, по крайней мере, последнему из ее приказании... Так он брал женщину впервые. Изогнутая в акробатической позе, Кэрол стойко выдерживала его натиск. Поскольку это его увлекало, она вскрикивала каждый раз, когда он раскрывал ее еще больше. До того момента, когда он в буквальном смысле слова взорвался и когда части тела заняли нормальное положение, медленно, как открывающаяся головка цветка.