Гэвин Лайалл - Очень опасная игра Страница 39

А снаружи меня ожидало небо в виде купола гигантского собора с погашенными свечами, и моей задачей было прокрасться между церковными скамьями и ущипнуть напрестольный покров на алтаре. Основная трудность такой задачи состояла в том, что в глубине сознания всегда гнездилось предчувствие, что тебя при этом непременно схватят.

Я отодвинул карту в сторону. Джад уже опустошил свою тарелку и ободряюще поглядывал в мою сторону. Миссис Бикман вернулась в свой угол и, пуская носом табачный дым, спокойно смотрела на меня.

— Ну как ты? — поинтересовался Джад.

— Плохо. Я снова ощущаю себя шпионом. И мне это не нравится.

Он хмыкнул и достал еще одну сигару. Я подтолкнул ему карту.

— Вот маршрут. Это лучшее, что можно было придумать.

Маршрут был разбит на четыре участка. Первые три пролегали приблизительно на юго-восток, потом на восток и северо-восток, образуя плавную кривую, прорезающую долины и пересекавшую границу посередине и южнее трех радарных станций. Каждый участок был протяженностью около двадцати пяти узлов. Четвертый резко поворачивал на юго-восток и пятнадцать миль тянулся вдоль речной долины к месту нашего назначения.

Джад взглянул на маршрут с сомнением:

— Выглядит слишком сложно, а сложные планы никогда не срабатывают.

— То же можно сказать и о простых планах — таких элементарных, как сама идея перескочить границу России, чтобы подобрать какого-то типа. Если желаешь, чтобы нас поймали, можешь сам заняться разработкой маршрута.

Он по-прежнему смотрел недоверчиво.

— При более простом и коротком маршруте у них будет меньше времени для каких-либо действий в случае, если нас засекут.

— Джад, в подобном деле нужно забыть о быстрых прорывах и не полагаться на удачу, даже если раньше она тебе не изменяла.

— Ну… — тут он пожал плечами. — Ты здесь хозяин.

Эта его фраза вполне могла быть удостоена Нобелевской премии, если бы была учреждена таковая за лицемерие.

Он встал и застегнул «молнию» на куртке.

— Пора собираться.

Ко мне подошла миссис Бикман.

— Ты считаешь задачу выполнимой?

Я поскреб давно не бритую щетину на подбородке.

— Если это возможно в принципе, то у меня получится. Правда, пилоты — народ самоуверенный, всегда так считают.

— Если ты вылетишь в девять, то разминешься с ним.

— Кроме всего прочего.

Она печально улыбнулась.

— Хочется думать, что вы вернетесь, — повернулась она к Джаду. — Если я не дождусь вашего возвращения, то подниму такой шум, что все газеты только об этом и будут писать.

Джад кивнул:

— Если мы не вернемся, важные лица сразу об этом узнают.

Он вынул магазины из моих пистолетов, потом посмотрел на охотничьи ружья и винтовку на стене. Я догадался: Джад думает о том, что может случиться, когда Элис останется с ними одна.

— Она не попытается ими воспользоваться, — заверил я.

Джад вопросительно взглянул на нее:

— Обещаете?

— Я не хочу, чтобы вы открывали пальбу, — сказал я Элис. — Мне известно о них гораздо больше, чем вам. Если бы этим можно было чего-нибудь добиться, я бы давно занялся этим сам.

Она задумчиво кивнула:

— И ты тоже без полной уверенности ничего не предпринимай…

Затем я прижал к себе миссис Бикман, маленькую, но сильную и трепетную, поднял ее голову и поцеловал.

Она отступила на шаг и, стараясь сохранять спокойствие, сказала:

— Что бы ни случилось, мне не в чем себя винить.

Мне оставалось только кивнуть и отвернуться, но тут же я повернулся обратно.

— Дай мне напрокат свою губную помаду, ведь это незаменимый навигационный карандаш.

Она порылась в сумочке и, протягивая мне помаду, добавила с улыбкой:

— Не забудь вернуть ее мне.

Я улыбнулся в ответ и направился к выходу.

Глава 23

Ночь была не то что темной, а как бы непроницаемой. Никаких звезд. Слоистые облака сделались плотнее, и небо теперь напоминало грязный, опутанный густой паутиной потолок, нависший над самыми верхушками деревьев, отчего деревья выглядели какими-то размытыми и отбрасывали на землю тусклые, неясные тени.

Окажись я здесь лунной ночью, мне захотелось бы укрыться в тени деревьев или молить тучи заполонить небо. Не исключено, что я просто опасался получить пулю в спину.

У Джада, как мне удалось разглядеть при свете лампы, был «смит-и-вессон» 38-го калибра со срезанным курком. Прекрасное оружие — его удобно носить при себе. Однако излишне короткий ствол обеспечивает точное попадание в цель разве что при самоубийстве. Это меня отнюдь не вдохновляло. Джад вряд ли собирался застрелиться, а неточный выстрел и сомнительная меткость оружия компенсировали друг друга.

Минут двадцать одиннадцатого мы добрались до озера. Я залез в «Бивер», а Джад встал позади меня на поплавок, следя за моими действиями. Я отпустил тормоза, вылез из кабины и столкнул «Бивер» в воду.

Потом вернулся в кабину, нащупал выключатель и, включив освещение, стал рыться в кармане дверцы в поисках старого, поцарапанного угломера. Когда Джад за моей спиной протиснулся в кабину через пассажирскую дверь, «Бивер» качнуло.

— Мне лучше находиться здесь, — заявил он. — А где радарный приемник?

— Я никогда им не пользовался. Он в багажном отделении, в последнем отсеке.

Джад отправился в хвостовую часть фюзеляжа, и самолет снова закачался. Кабина «Бивера» в ширину и высоту не превышает четырех футов, так что добраться до хвостового отсека, пролезая через сиденья, было задачей не из легких. По той же самой причине мне будет нелегко завязать с ним борьбу, тем более что он сидит сзади меня. А после того как мы поднимемся в воздух и будем лететь в нескольких футах над землей, эта задача станет вовсе невыполнимой.

— А где мне закрепить антенну? — спросил Джад спустя некоторое время.

— Скорее всего, ты сейчас стоишь на решетчатом люке, просунь ее через крышку и выведи наружу, — сказал я и занялся измерением углов.

Выстрел прозвучал довольно глухо. Сообразив, что Джад меня не застрелил, я повернулся, чтобы взглянуть, что случилось.

— Извини, — сказал Джад. — Просто мне нужно было проделать отверстие в крышке. Мне следовало тебя предупредить.

И он спокойно стал разматывать антенну. Я выключил огни и посмотрел на озеро. Вода была гладкая как зеркало, вдали едва виднелись расплывчатые тени деревьев. При скорости ветра больше пяти узлов тумана не будет. И это не осложнит моей задачи при той высоте, на которой я полечу. Но лучше б я подумал о ветре, чем о тумане.

Джад протиснулся ко мне и перебросил через мое правое плечо провод.

— Ты сможешь это подключить?

Мой радиопередатчик был британского производства, и штекер приемника подходил к его разъему питания. А я во время этого полета не собирался ни принимать, ни отправлять радиограммы.

— Спасибо, — поблагодарил Джад и потащился назад.

— Включишь эту штуку только после того, как я запущу мотор, — предупредил я.

— Хорошо, — проворчал он, держа в руке ручку антенны. — Если нас зацепят, я постараюсь определить приблизительное направление и расстояние от нас. Хорошо?

— Ладно.

Джад уселся на свое место. Позади двух передних кресел стояла еще одна пара, затем небольшое пространство, где в полу имелся откидной люк, а дальше начинался хвостовой отсек. Он уселся на сиденье по диагонали от меня. Ручка антенны оказалась за его спиной, так что он мог дотянуться и повернуть ее.

— У меня все готово, — радостно улыбнулся Джад.

Часы показывали пять минут двенадцатого. Я протянул ему листок бумаги:

— С этой минуты ты — штурман. Будешь читать вслух, когда мне понадобится.

Он достал из кармана карандаш и пробежал им по строчкам.

— Выглядит несколько сложнее обычного.

— Пусть это тебя не волнует. Ведь все равно неизвестно, какой будет ветер.

Его улыбка заметно померкла.

— Как тебе будет угодно.

— Я предлагаю, давай пошлем все к чертовой матери и сразу полетим в Хельсинки попить пивка.

— Можно бы, если бы не тот тип.

Я кивнул и запустил мотор. Джад так ни разу и не оказался в пределах моей досягаемости, и теперь мне ничего не оставалось, кроме как отправиться в Россию.

Мы стартовали в семь минут двенадцатого. В моей власти было прибегнуть к какой-нибудь из множества уловок: пересосать горючее, или опустить вниз ручку аварийного отключения подачи топлива, или попытаться запустить мотор всухую. Скорее всего, он не сумел бы разобраться, в чем дело, но ему достаточно было бы всего лишь одного подозрения, что я что-то сделал не так. Джад был верным служакой и мог застрелить меня, только чтобы лишний раз доказать это.

Я покружил над озером и на высоте двухсот футов взял курс 156, потом ударил по таймеру на приборной доске и спросил: