Сергей Донской - Дай умереть другим Страница 4

– Где твоя сестра? Она мне срочно нужна.

– Да пошел ты!..

Громов покачал головой. В принципе он ничего не имел против современной молодежи, особенно когда она не мозолила ему глаза. Но сейчас было некогда искать ключик к душе этого шалопая. Анечка находилась в руках похитителей, и каждая минута была дорога.

– Повторить вопрос? – Громов приподнял бровь.

– Заведи себе попугая типа какаду и задавай ему свои вопросы, – высокомерно бросил Семен.

– Значит, доверительная беседа не состоится?

– Фак ю! – В воздух были выброшены сразу два оттопыренных средних пальца.

Один из них Громов тотчас перехватил и рванул на себя, вынуждая собеседника подняться на ноги, а в следующее мгновение аккуратно съездил локтем по выпяченному подбородку. Удар был нанесен вполсилы, но теперь строптивому молодому человеку предстояло позабыть о чипсах и жевательной резинке как минимум на неделю.

С глазами, полными слез и укора, Семен рухнул на диван, а Громов, прихватив с тумбы моток скотча, пристроился рядом.

– Если я наклею пару полос этой липучки на твою волосатую грудь, а потом одновременно оторву их, тебе придется очень и очень худо. Ты можешь даже потерять сознание. Болевой шок. Приходилось тебе когда-нибудь его испытывать?

Семен помотал головой, жалобно мыча. Выбитая из суставов нижняя челюсть придавала ему некоторое сходство со смышленым шимпанзе, силящимся произнести нечто членораздельное. Вздохнув, Громов извлек из кармана ручку, блокнот и протянул их парню со словами:

– Думаю, тебе будет удобнее писать свои ответы, чем произносить их вслух. Грамотой владеешь?

– Угу.

– Отрадно. В таком случае открой последнюю страничку и напиши, где находится твоя сестра и когда она должна вернуться. Коротко и ясно.

Через минуту перед его взором возникли две корявые строчки:

РАЯ ПО-ЗАВЧЕРА ПОЗВОНИЛА С СОЧИ. СКАЗАЛА, ЧТО БУДЕТ ЧЕРЕС НЕДЕЛЮ.

– С кем она отправилась на курорт? – спросил Громов, заподозрив неладное.

Телефонный звонок мог быть сделан откуда угодно. А внезапное исчезновение Светлицкой работало на его версию. Девушка из банка проболталась кому-то о внушительной сумме, поступившей на счет Ленкиной фирмы. Судя по тому, что после этого Рая уничтожила данные по «Эвересту» и больше не появилась на рабочем месте, она действовала по наущению похитителей. В качестве сообщницы или жертвы? В данный момент это волновало Громова не так сильно, как судьба Анечки.

Пока он бегло складывал факты воедино, Семен успел нацарапать новое послание, такое же малограмотное, как и первое:

НЕЗНАЮ. НА ВЕРНОЕ С ДЭНОМ.

– Денис? – уточнил Громов. – Даниил?

ДЭН ОН И ЕСТЬ ДЭН. НЕГАТИВ.

– У меня нет настроения разгадывать твои загадки, парень!

Примерившись, Громов двинул открытой ладонью по обращенной к нему челюсти, вставляя ее на место. Семен охнул и сделал несколько пробных жевательных движений, но на «спасибо» не расщедрился. Вот и рассчитывай после этого на людскую благодарность.

– Уточни, – потребовал Громов. – Что еще за негатив?

– Дэн – черномазый, – пояснил Семен, болезненно морщась. – Из Нигерии, что ли.

– Студент?

– Ну да, в нашем универе учится. Райка только с ним в последнее время тусовалась. Они вроде как окольцеваться решили.

– Где обитает этот Дэн?

– В четвертой общаге, где же еще! Там все иностранцы живут.

– В лицо его знаешь? – спросил Громов.

– Знаю, – неохотно подтвердил Семен.

– Поехали, покажешь.

– Говорю же, Дэн и Райка в Сочи! Она не могла умотать туда одна. Любовь у них. Парная гребля с утра до ночи.

– Вот и проверим, – сказал Громов. – Одевайся.

– Никуда я не поеду! – заверещал Семен, предусмотрительно прикрывая лицо обеими руками. – Вон на столе фотография. Любуйтесь на здоровье своим негритосом.

Громов взял в руки цветной снимок, обрамленный золотистой рамочкой, и поднес его к глазам. Рая выглядела в объятиях своего черного друга такой счастливой, словно он только что сообщил ей, что в Нигерии у него имеется персональный гарем, в котором новой подружке будет отведено место любимой жены. Сам Дэн походил сложением на боксера, хотя, судя по фотографии, ростом вышел не очень. Серо-коричневый, как застоявшийся кофейный напиток, обритый наголо, зато с бородкой, подчеркивающей квадратные очертания лица. Колоритный тип, запоминающийся. Такого не спутаешь ни с кем другим даже в толпе его чернокожих собратьев.

– Сейчас ты расскажешь мне все, что знаешь о Раином женихе, – строго сказал Громов. – Если информация покажется мне скудной, мы вновь займемся твоей челюстью. Ну как? Тебе есть чем со мной поделиться?

– Да, – поспешно кивнул Семен. – Я знаю этого ниггера как облупленного.

– Излагай. – Громов закурил сам и угостил сигаретой собеседника.

Выражение его лица сделалось заведомо пасмурным, словно он не надеялся узнать ничего хорошего об иностранном студенте из далекой Нигерии, который решил обзавестись в России не только высшим образованием, но и белокожей женой.

Глава 2

Черное и белое

1

Дэниэл Джошуа Майдугури полагал, что за три года, проведенные в Курганске, он узнал о России все или почти все. Русские ленивы, тупы и необязательны. Мужчины редко меняют носки и склонны к беспробудному пьянству. Женщины любопытны, глупы и доверчивы, как зеленые мартышки с берегов реки Нгуру, хотя внешне, конечно, куда более привлекательны. Великий русский поэт Пушкин был на самом деле «африканос» и употреблял матерные слова. Не менее великий писатель Достоевский зарубил топором собственную бабушку, после чего проиграл ее состояние в русскую рулетку… Не спеши пересекать проезжую часть на зеленый свет – собьют… Не одалживай никому денег – скорее удавятся, чем вернут… К сьожаленью дьень рьожденья тьолько рьаз вь гьоду… Вьодки ньикогда нье бьывает мьало…

Когда знаешь это и многое другое, то о какой загадочной русской душе может идти речь, скажите на милость? Нет никакой загадки. Да и сама русская душа, она – тьфу, пустой звук.

Выходец из отдаленной нигерийской провинции Нгуру, где его предки веками занимались разведением коз и выращиванием маниоки, Дэниэл по непонятной причине чувствовал себя в России кем-то вроде истинного джентльмена, волею судьбы очутившегося среди дикарей. Скорее всего, причиной тому была генетическая память о временах британского владычества, когда славный род Майдугури мог беспрепятственно изучать и перенимать напыщенные манеры своих господ.

Может быть, Дэниэлу слегка не хватало настоящего лоска, зато его английский был для России безупречен. Местный язык он тоже знал неплохо. Вполне достаточно, чтобы договариваться с преподавателями о зачетах и заниматься бизнесом. Последнее увлекало его гораздо сильнее всех университетских дисциплин, вместе взятых.

Знающие люди говорили, что раньше у иностранных студентов имелось два основных вида доходов: заграничные шмотки и валюта. Теперь тряпок хватало и без контрабанды, а обменники торчали почти на каждом углу. В связи с этим приоритетные направления негритянского бизнеса изменились. Валютой у входа в общежитие приторговывали лишь ранним утром да поздним вечером, когда близлежащие обменные пункты были закрыты. А основной доход приносили героин, морфий и марихуана. Дэн знал это наверняка, поскольку лично приобщал русских дикарей к западной цивилизации.

Он входил в состав тройки, территория которой размещалась в чахлом скверике перед общежитием. Конголезец Леон прохаживался у входа, отлавливая потенциальных клиентов, и препровождал их к гражданину Эфиопии Канатэ. Здесь принимались конкретные заказы и деньги. Задача Дэна состояла в том, чтобы, получив условный знак от напарника, достать из тайника требуемый товар, незаметно передать его по назначению и вернуться на свой пост.

Наркотики хранились под бордюром – несмотря на покровительство местной милиции, держать их при себе было небезопасно. Курсируя между тайником и заказчиками, Дэн старался перемещаться спортивным шагом, что в какой-то мере заменяло ему зарядку. Вдобавок он зимой и летом дышал свежим воздухом, что тоже шло на пользу здоровью. А наркотиков Дэн никогда не употреблял, даже безобидный «кэннэбис». Это был лишний повод смотреть на русских свысока. Наркоманов среди них становилось с каждым днем все больше. Невоздержанный, слабовольный народ. Половина молодежи была обречена на вымирание от водки, героина и СПИДа – так полагали в общине иностранных студентов. И Дэн, через коричневые руки которого проходили все увеличивающиеся партии наркотиков, разделял это мнение целиком и полностью.

Главная проблема русских мужчин, по его мнению, состояла в отсутствии у них чувства меры. «Без тормозов» – так называли они свое бесшабашное поведение, даже вроде бы гордясь этим. А еще русские не умели обращаться со своими женщинами. Дэн, сменивший за годы учебы не один десяток белых подруг, слышал от всех них всегда одну и ту же историю, рассказанную разными словами.