Чингиз Абдуллаев - Наследник олигарха Страница 4

— Через три, — машинально заметил Ринат, — они этим очень гордились. И потом они вместе уехали на Дальний Восток. Но моя мама родилась в Киеве, бабушка вернулась через год рожать именно туда.

— Верно. Однако у Оксаны Смолич был еще один сын. И тоже от вашего дедушки.

— Как интересно. Целая династия Полищуков, — вежливо заметил Ринат. Он уже начал терять интерес к этой глупой беседе. Нужно было появляться здесь этим двум иностранцам, чтобы заниматься поисками его родственников, пропавших более полувека назад.

— У вашего дедушки и Оксаны Смолич родился в пятьдесят шестом году еще один ребенок. Это был их сын — Владимир Петрович Полищук, который приходился единокровным братом вашей матери.

— Очень интересно. Значит, моя мать имела еще сестру и брата, то есть моих тетю и дядю. Как жаль, что я об этом не знал.

— Об этом никто не знал. Но Марина Смолич оставила завещание в Монреале, благодаря которому нам удалось установить, что ее брат Владимир тоже был сыном вашего дедушки.

— Ясно. Кажется, раньше таких называли сводными братьями и сестрами.

— Нет, — терпеливо пояснил адвокат, — сводные братья и сестры — это когда их сводят в одну семью разные родители. А единокровные — это дети от одного отца, тогда как единоутробные — это дети одной матери.

Все понятно. — Он незаметно посмотрел на часы. Глупый и никому не нужный разговор. Напрасно они сюда приехали. Но внимательный адвокат заметил, как его гость взглянул на часы. И улыбнулся.

— Дело в том, что ваша тетка, о которой вы никогда не слышали, умерла два года назад в Канаде, — пояснил он.

— Очень сожалею. Значит, из родственников у меня остался только этот Владимир Полищук. Ему сейчас должно быть под пятьдесят.

При этих словах иностранцы снова переглянулись.

— Вашего дяди тоже нет в живых, — сообщил Леклерк.

— Значит, я остался круглым сиротой, — сдерживая смех, сказал Ринат. — Он тоже умер где-то в Канаде?

— Он погиб примерно полгода назад. В вертолете, который прилетел за его семьей. Вместе с ним погибли его супруга и сын.

— Печальная история, — пробормотал Ринат.

Он наконец понял, зачем его позвали.

— Значит, я остался их единственным родственником? — уточнил он. — У них были большие долги? Или осталось какое-то наследство? Старый дедушкин планшет? Или бабушкин сундук? Зачем вообще вы меня сюда позвали?

Адвокат еще раз улыбнулся. Леклерк опять что-то сказал своему коллеге. Все трое с явным интересом смотрели на сидевшего перед ними Рината, разглядывая его как хорошо сохранившийся музейный экспонат. Он нахмурился. Затянувшееся молчание начало его нервировать. И в этот момент Иосиф Борисович поднялся.

— Мы искали вас целых три месяца, — широко улыбаясь, сообщил адвокат. — Вы единственный наследник Владимира Аркадьевича Глущенко. Поиски затянулись из-за того, что ваша тетя и ваш дядя имели другие фамилию и отчество — они были записаны как Марина и Владимир Аркадьевичи Глущенко, по фамилии и отчеству своего отчима. Мы полагаем, что даже ваш дедушка не знал о том, что у него был сын. Оксана переехала к Глущенко уже на пятом месяце беременности, возможно, решив, что обеспеченный интендант лучше бравого генерала, который наверняка менее всего думал о проблемах бытовой устроенности. Марине Петровне или Марине Аркадьевне было уже десять лет, и она подробно все описала в своем завещании. Кстати, все свое имущество она передала на благотворительные цели. И лишь прочитав ее завещание, мы смогли выйти на вас.

— А если она все перепутала? Она ведь была девочкой? Если Глущенко сын ее отчима? Почему вы так уверены, что он не его сын? — никак не хотел успокаиваться Ринат.

— Мы уже проверяли их медицинские карточки, — пояснил Плавник. Он посмотрел на своих французских коллег, и Леклерк снова вмешался.

Дело в том, что у вашего дедушки была третья группа крови, а у Оксаны была первая группа. Соответственно, у детей может быть только первая или третья группа крови. У Марины Глущенко была третья группа, а у ее брата первая. Тогда как у самого Аркадия Глущенко была четвертая группа крови. У их совместных детей с Оксаной должна быть либо вторая, либо третья группы. И никак иначе. И если Марина еще теоретически может быть дочерью своего отчима, то в отношении Владимира это абсолютно исключено.

— Подождите, — попросил Ринат, — у родителей была первая и четвертая группа крови. А у детей должна быть только вторая или третья? Это, по-моему, нелогично, вы где-то ошиблись.

Дрюмо покачал головой и улыбнулся. Он что-то сказал по-французски, и все трое адвокатов рассмеялись. Очевидно, Плавник тоже понимал французский язык.

— Сколько женщин можно было бы уличить в измене, если бы мужья умели считать по группам крови, — перевел Леклерк. — И тем не менее это научный факт. Если у родителей первая и третья группа крови, как у вашего дедушки и Оксаны Смолич, то дети должны иметь только первую или третью группу крови, а если у родителей первая и четвертая, то дети должны иметь либо вторую, либо третью, но никак не первую и не четвертую. Есть законы генетики, которые невозможно обойти. Но мы все равно будем проверять еще раз.

Это, наверное, интересно. Но я не совсем понимаю, зачем вы все это мне рассказываете. У них остались старые письма? Или какие-то дневники, которые вы хотите мне передать? — Он уже злился. Дима тоже нахмурился. Завтрак ему явно не светил…

— Погибший Владимир Глущенко был одним из самых богатых людей на Украине, — пояснил, продолжая улыбаться, Иосиф Борисович. — По самым скромным подсчетам он входил в число наиболее богатых людей в Восточной Европе. Журнал «Форбс» оценивал его состояние почти в три миллиарда долларов. И еще, — добавил Плавник, — посмотрите на эти три фотографии.

Он эффектно положил на стол первую фотографию. Это была фотография Петра Григорьевича. Он был молодой, красивый, в форме полковника со Звездой Героя на груди. На второй фотографии был полный мордастый тип с немного выпученными глазами. Это был Аркадий Глущенко. И, наконец, третья фотография — погибшего олигарха Владимира Аркадьевича Глущенко. Достаточно было посмотреть на фотографии, чтобы все стало ясно. Если бы олигарх носил усы, как и его настоящий отец, он был бы копией Петра Григорьевича Полищука. В этом не было никаких сомнений.

Ринат криво усмехнулся. Фотографии убеждали лучше всяких выкладок. Наступило долгое молчание. Все еще не сознавая, какое это имеет к нему отношение, Ринат облизнул губы…

— После его смерти остались вилла в Антибе, дом в Лондоне, квартира и дача в Москве, квартира в Монреале, особняк в Киеве, акции его трех компаний и другое недвижимое имущество на сумму в полтора миллиарда долларов, — продолжал рассказывать Плавник. — Сейчас французские адвокаты пытаются выяснить, владельцем каких счетов в Швейцарии и на Багамских островах был Владимир Глущенко. Сумма этих счетов может дойти до миллиарда долларов или более того. Но даже без этих счетов общая сумма наследства с учетом акций, находящихся в доверительном управлении, оценивается более чем в два миллиарда долларов, которые по закону должны отойти к вам как к его прямому наследнику. Сыну его сестры. Вы меня понимаете?

— Два миллиарда долларов? — Сумма была не просто фантастической. Она была абсолютно нереальной. Поверить в подобное было невозможно. Все равно как увидеть инопланетян.

Дима больно толкнул его в бок.

— Чего ты замер? Это тот самый Глущенко, про которого писали все газеты полгода назад. Мы тоже писали о взрыве вертолета в Антибе. Говорили, что это месть мафии. Ты должен о нем помнить. Какой поворот! Значит, он был твой родственник? Ничего себе…

— Это только недвижимое имущество, — вмешался в разговор Леклерк. Он говорил по-русски достаточно хорошо, с небольшим французским акцентом. — Но, по нашим предположениям, на счетах погибшего Глущенко должно быть еще около миллиарда долларов. Незадолго до своей нелепой смерти он продал часть акций Запорожского металлургического комбината, которые оценивались в четыреста миллионов долларов. Деньги были переведены на его счета в банке Нассау, но затем оказались совсем в других местах и в других банках. Сейчас мы занимаемся поисками этих счетов, чтобы предъявить их вам. Дело в том, что господин Глушенко был гражданином Франции, и поэтому мы обязаны заниматься поисками его счетов.

Ринат открыл рот, чтобы что-то спросить. И закрыл. Он ничего не понимал. Три миллиарда долларов. Эта была даже не сумма. Эта был некий другой мир, попасть в которой он не мог ни при каких обстоятельствах.

Глава 3

Целую минуту он молчал. Французы любезно ждали, пока он придет в себя. Даже Дима ошеломленно вертел головой. Такая сумма не укладывалась и в его голове. К тому же он помнил, что именно писал о Глущенко. Тот был одним из тех новых олигархов, которые появились на Украине к концу девяностых. В газетах отмечалось, что погибший Глущенко был даже богаче медиа-магната Рабиновича и зятя бывшего президента Украины Пинчука, которые также были в числе самых богатых людей Восточной Европы.