Чингиз Абдуллаев - Путь воина Страница 4

— Я думаю, он пришел не из-за этого, — ответила Сэцуко. — Тогда умер наш первый вице-президент после тяжелой болезни. Он умер совсем молодым, и Симура решил готовить себе преемника. Вот, наверно, тогда он и выбрал Такахаси.

Он готовил его восемь лет.

— Стимул стать президентом крупного банка мог оказаться решающим, — согласился Дронго. — Но у вас есть другие вице-президенты, которые могли претендовать на должность президента.

— Нет, — ответила Сэцуко, — не могли. Хидэо Морияма еще молод, ему только сорок три года. И он совсем недавно стал вице-президентом банка. А Каору Фудзиока, наоборот, слишком стар. Ему уже шестьдесят один год. У нас такие вопросы не обсуждаются. Все знают, что Такахаси займет место президента, Фудзиока его место, а Морияма будет курировать вопросы, которыми раньше занимался Фудзиока. В наших банках не бывает интриг, свойственных американским или европейским банкам, — добавила она, снова улыбнувшись.

— И тем не менее Вадати кто-то подставил, — напомнил Дронго.

— Да, — согласилась она, — но его смерть не обязательно связана с работой в банке. Еситака Вадати был очень влиятельным человеком, у него было много друзей среди сотрудников полиции и управления национальной безопасности.

И было много врагов среди нашей мафии — «якудзы». Он финансировал борьбу против «якудзы». Об этом знали многие в Японии. Вадати принимал участие в борьбе против коррупции среди наших чиновников. Был организатором специальных фондов.

— В вашем банке предусмотрены должности трех вице-президентов, — уточнил Дронго, — не считая первого вице-президента. Предположим, что Такахаси перейдет на должность президента. Фудзиока станет первым вице-президентом, Морияма займет его место. Остаются еще два вакантных места. Кто займет эти места?

— Один вице-президент по вопросам безопасности, — ответила Сэцуко, — это будет Удзава. А другой вице-президент занимается нашими филиалами. Если уйдет Морияма, то его место могут занять два человека. Или Кавамура Сато — он руководитель нашего отделения в Осаке. Или Аяко Намэкава. Она руководит нашим филиалом в Нью-Йорке.

— Я полагал, у вас более патриархальное общество, — вставил Дронго. — Не думал, что в руководстве вашего банка могут работать женщины.

— Она возглавляет наш филиал в Нью-Йорке, — возразила Сэцуко. — Вы же знаете, какое значение американцы придают эмансипации женщин. Мы должны выглядеть в их глазах более развитым обществом. Поэтому Симура решил назначить в наш нью-йоркский филиал Аяко Намэкаву. Она молодая женщина, ей тридцать восемь лет. Знает несколько иностранных языков. Разведена. У нее есть дочь.

— Идеальный руководитель банка в Америке съязвил Дронго.

— Да, наверно. Завтра она будет на нашем приеме. Учтите, нельзя брать с собой оружие и мобильные телефоны. Там будут премьер-министр и члены его кабинета. Они придут из уважения к президенту банка. Все знают, что это его последний прием и он уходит из банка. Будут руководители и других банков, иностранные послы.

— Вы знаете, какие вопросы курировал в своем банке Такахаси?

— Нет, — удивилась Сэцуко, — но я могу узнать, это нетрудно.

Он согласно кивнул головой и затем спросил:

— Вы давно работаете в банке?

— Уже три года, — ответила Сэцуко. — Раньше я работала в газете, но потом перешла в банк. И сейчас я назначена заместителем руководителя пресс-службы нашего банка.

— А кто до вас работал на этом месте?

— Наш новый пресс-секретарь Фумико Одзаки. Она стала руководителем нашей пресс-службы.

— Что стало с ее предшественником?

— Он был хорошим журналистом и ушел работать в газету. Он давно мечтал уйти в газету. И ему предложили стать редактором крупной газеты.

— Вы тоже хотите уйти?

Она смутилась. Потом улыбнулась.

— Конечно. Любой журналист мечтает о карьере в газете или в журнале. В банке готовить пресс-релизы не совсем творческая работа. Но я полагаю, что здесь можно многому научиться. В том числе вы получаете и очень хорошие связи с руководителями всех крупнейших банков страны и их пресс-службами.

— Кажется, вы сумели проникнуться европейским прагматизмом.

— Скорее американским, — рассмеялась Сэцуко. — Я не сказала, что еще стажировалась в Америке.

— Ну, это как раз чувствуется. Кто из руководителей банка говорит по-английски?

— Все, — удивилась Сэцуко. — Наш президент выучил английский уже в пятьдесят лет. Такахаси очень хорошо говорит. Морияма учился в Бостоне.

Фудзиока все понимает, но говорит с акцентом. У нас все знают английский язык.

Такахаси говорит еще и на китайском, а Морияма знает французский. Аяко Намэкава знает испанский и итальянский языки. Не считая английского. Даже Фумико знает несколько языков.

— Очень впечатляюще, — пробормотал Дронго. — Теперь остается узнать, на каких языках говорите вы. Кроме английского?

— Китайский и французский, — улыбнулась Сэцуко, — но китайский я начала учить недавно. А французский изучала еще в школе, в Австралии.

— Тогда мне повезло с помощником, — усмехнулся Дронго. Она нравилась ему своей жизнерадостностью и молодым задором. — Можно я приглашу вас на ужин в японский ресторан? — неожиданно спросил он.

— Вы любите японскую еду? — обрадовалась Сэцуко. — Только разрешите, я сама выберу ресторан.

— Конечно, — согласился Дронго.

Поужинать с такой симпатичной женщиной было приятно. И ей незачем знать, что он не очень любит японскую еду. Он просто не понимает, как можно поглощать сырую рыбу в сасими или сваренные рисовые шарики суши с кусочками рыбы и овощей. Ему гораздо больше нравилась китайская или итальянская еда. Не говоря уже о французской. Перед тем как сесть за руль автомобиля, она чуть поколебалась и неожиданно спросила у Дронго:

— Вы хотите сами повести машину?

— С правосторонним движением? — развел руками Дронго. — Я оценил вашу учтивость, но будет лучше, если машину поведете вы.

— Обычно европейцы любят садиться за руль, — удивилась Сэцуко. — И мы заказали эту машину для вас. Тем более если вы англичанин.

В Японии и в Англии одинаковое правостороннее движение.

— Значит, я на них не совсем похож, — резонно ответил он.

Они отъехали от отеля, когда она сказала:

— В отеле «Окура» есть несколько ресторанов — японский, китайский, французский. Этот отель находится в районе Роппонги, рядом с американским посольством. Если хотите, поедем туда, но там фешенебельные рестораны, и мне придется переодеться, чтобы появиться в «Окуре».

— Тогда предлагайте другой вариант.

— Поедем в Гиндзу, — предложила она, — там рядом с отелем «Гиндза-Кокусаи» есть очень интересный ресторанчик, где можно попробовать на-Родную японскую еду. Вы не возражаете?

— Сегодня вы мой проводник.

Сэцуко повернула руль влево. «Странно, эта молодая женщина так бесшабашно ведет машину, недовольно подумал Дронго. — Она едет слишком быстро. Это, наверно, тоже влияние американцев».

Через пятнадцать минут они были на месте. Небольшая вывеска ресторана, несколько столов в глубине зала. Все столы были заняты, причем здесь обедали в основном европейцы.

— Здравствуй, Сэцуко, — приветствовала их пожилая женщина лет шестидесяти. Она появилась в зале, улыбаясь новым гостям и что-то продолжая говорить на японском. Дронго не понял ни слова, но он понял жест его провожатой.

— Я приехала не одна, — сказала Сэцуко, показывая на гостя, и что-то добавила. Женщина рассмеялась и кивнула головой в знак согласия.

— Я попросила ее показать все свое мастерство, — пояснила Сэцуко. — Это очень известный ресторан.

Пожилой мужчина, чуть хромая, подошел к ним и показал на пустой столик в глубине зала. Они прошли туда и уселись довольно близко друг к другу.

— Здесь вы попробуете настоящую японскую народную еду, — улыбнулась Сэцуко.

На стол поставили маленькие чашечки для сакэ и белый кувшин. Дронго дотронулся до него, он был горячим. Перед ними поставили пустые тарелки, палочки для еды.

— Как они называются по-японски? — спросил Дронго, показывая на палочки.

— Хаси, — объяснила Сэцуко.

Хромающий официант принес и поставил на стол другой кувшин. Дронго дотронулся до него. Он был ледяным. Им дали еще две чашечки, чуть побольше.

— Это кальпис, — продолжала свои объяснения Сэцуко, — японский прохладительный напиток. Он немного похож на йогурт. Его готовят на молочной основе. Говорят, в России есть похожий напиток, кажется, называется кефир.

— Надеюсь, мой желудок все это выдержит, — пробормотал Дронго.

Она разлила сакэ, и они выпили первые чашечки, слегка чокнувшись друг с другом. Ноги Дронго иногда касались ее ног. Ему было неловко, но изменить положение он не мог. С одной стороны была стена, а с другой сидела Сэцуко.

В течение следующего часа он попробовал сначала закуску, называемую татамииваси, состоящую из ломтиков сушеной мелко нарезанной рыбы. Затем им принесли мисо — густой японский суп из перебродивших бобов. Им подавали хорошо прожаренный тайяки, состоящий из крупно нарезанных кусков свежего карпа. Они ели умэбаси — токийское кушанье из слив — и наслаждались тэмпу-рой — ломтиками рыбы, начиненной овощами и завернутой в тесто. В этот вечер он узнал много нового о японской кухне.