Чингиз Абдуллаев - На стороне бога Страница 4

— Кто поедет со мной?

— Вейдеманис, — сразу показал на своего друга Дронго.

— Нет! — крикнул тот. — Я пойду пешком. У меня есть теплая куртка.

Дронго взглянул на Вейдеманиса. Мужчине иногда нужно бросить вызов самому себе, чтобы испытать свои силы. Дронго понял состояние друга и не стал настаивать.

— Мы пойдем с вами, — решительно сказал Отари. — Нельзя сильно нагружать машину. В такую погоду это небезопасно. Пусть поедут кинематографисты — у них нет теплой одежды. — Здесь недалеко идти, — показал водитель в сторону Мархала, — минут двадцать, не больше.

— Тем более, — кивнул художник. — Если вы позволите, я положу к вам свою картину. Хочу закончить ее сегодня ночью. И свои кисти.

— Кладите, — засмеялся водитель, махнув рукой, — только быстрее.

— Я пойду с вами, — предложил Гасан. — А наши гости из Москвы могут поехать в машине.

— Вы ставите нас в неудобное положение, — нахмурился Погорельский. — Почему вы считаете, что именно мы должны воспользоваться вашим предложением?

— У вас легкая вельветовая куртка, — пояснил Отари, — а у вашего спутника вообще нет теплых вещей. Мы здесь отдыхаем несколько дней и знаем, что вечера бывают холодными. Поэтому у нас есть теплые вещи. Лучше не спорьте.

Будет правильно, если вы поедете с нашим водителем. А ваш актер поможет разгрузить машину.

— Я бы лучше пошел с вами, — несмело сказал Буянов.

— Вам лучше поехать в машине, — возразил Дронго. — Водителю действительно понадобится помощь. Иначе он не успеет вернуться в город.

— Хорошо, — кивнул Буянов, — я согласен.

— А мы пойдем пешком, — громко сказал Мамука, восторгаясь собственным великодушием.

— Мы должны уходить, — напомнил Гасан, глядя на небо.

Погорельский не стал больше спорить, очевидно, согласившись с подобным раскладом. Отари принес свою картину, завернутую в холст, положил небольшой чемоданчик, краски. Погорельский уселся рядом с водителем, Буянов с трудом поместился на заднем сиденье. Машина тронулась и довольно быстро исчезла в тумане. Снова раздались раскаты грома. Мамука оглянулся по сторонам и поежился.

Похоже, он уже сожалел о своем благородстве.

У повара был длинный плащ, а у остальных четверых — куртки типа штормовки. Все подняли воротники и поспешили наверх, туда, где скрылась машина.

Идти было тяжело с первых шагов. Не только сильный дождь, но и порывистый ветер буквально сбивали с ног. В некоторые мгновения приходилось пригибаться почти к земле, чтобы сохранить равновесие.

Они прошли примерно половину пути, когда показалась машина. Водитель остановил ее и испуганно оглядел группу уставших мужчин.

— Садитесь, я успею вас довезти, — предложил он.

— Нет, — возразил Гасан, как самый старший из группы, — ты не успеешь добраться до города. В санатории остались три женщины, наши работницы. Забери всех и уезжайте. Только очень осторожно, на реке может начаться наводнение.

Дождь сегодня очень сильный.

— Хорошо! — крикнул водитель. — Я доеду до города и скажу, чтобы вам прислали помощь.

— Не нужно пытаться добраться до города! — прокричал в ответ Гасан. — Лучше оставайся в деревне, на этом берегу реки. На другую сторону уже не попадешь. Ты меня понял?

— Посмотрим! — закричал водитель.

Машина во второй раз скрылась за плотной завесой дождевого тумана, и пятеро мужчин продолжили свой тяжкий путь наверх. В обычные дни дорога к дому занимала гораздо меньше времени, но в такую погоду идти было очень тяжело. Они уже различали очертания здания, когда случилось несчастье. Повар вдруг всплеснул руками, неловко оступившись, сделал шаг назад, попал в лужу и рухнул на дорогу, подвернув под себя Другую ногу. Он с размаху всем телом сел на вытянутую ногу и громко вскрикнул. Дронго бросился к нему. Вейдеманис, которому было тяжелее всех, хрипло дыша, подошел следом.

Гасан лежал на дороге, закрыв глаза. Когда подбежали Отари и Мамука, Дронго попытался с помощью остальных повернуть несчастного на спину. Тот в ответ застонал, приходя в себя.

— У него сломана нога, — устало сказал Дронго. — Придется нам втроем его нести.

— Вчетвером, — упрямо возразил Вейдеманис. — Я помогу вам.

— Сейчас не время спорить. Гасана нужно отнести в дом. Снимем с него плащ и отнесем на нем к дому.

— Может, позвать остальных? — предложил Мамука, с сомнением глядя на грузного повара, лежавшего на земле.

— А его оставить под дождем? — строго спросил Дронго. — Давайте его поднимать. Нам осталось идти метров пятьдесят илисто.

Никто не стал больше спорить, и они с трудом стащили плащ с несчастного. Повар был действительно грузным человеком, и следующие шаги были очень трудными. Вдобавок ко всему ветер усилился и перешел в настоящий шторм.

— Нужно было позвать мужчин, — бормотал Мамука. Остальные молчали.

Когда наконец они оказались почти у дома и остановились на мгновение, чтобы передохнуть, Мамука достал платок, который был абсолютно мокрым, вытер лицо, выжал платок и сказал, укоризненно качая головой:

— Нужно было собрать всех мужчин. Быстрее бы донесли. У меня жена — врач, она бы помогла. — Давайте быстрее внесем повара в дом, — прервал эти причитания Дронго.

— Нужно, чтобы ваша жена его осмотрела. Они снова подняли повара, который оставался без сознания, и через несколько минут были уже у дома. На их громкий стук им почти сразу открыли дверь. Они внесли тело в дом под испуганные восклицания со всех сторон. Ни один из них даже не подозревал, что все самое страшное еще впереди…

Глава 3

Двухэтажный особняк был построен в дни благоденствия, когда казалось, что советская власть утвердилась в этих местах всерьез и надолго. Тогда здесь отдыхали только гости первых секретарей, которым разрешали вкусить отдых небожителей. Но ничто не вечно под Луной. Советская власть исчезла, первых секретарей больше не было, имущество частично разворовали, но сам дом все равно остался символом прежних времен. Большой массивный двухэтажный особняк был предназначен для элитных гостей.

На первом этаже располагались просторная гостиная и небольшой зал с камином, где стоял бильярд. К дому примыкала специально построенная сауна, отделанная мастерами из столицы. На втором этаже находились три спальные комнаты и кухня, где готовилась еда для гостей. Тут же была большая веранда, где гостям нравилось сидеть в погожие дни, наблюдая за прекрасным пейзажем, открывавшимся с горы.

Мужчины внесли Гасана и подняли его в спальную комнату, в которой жил один из приехавших гостей. В каждой спальне стояли две кровати, и повара уложили на одну из свободных кроватей, чтобы его могла осмотреть супруга Мамуки Сахвадзе. Эта спальня находилась в правом крыле здания. Нани сразу осмотрела несчастного повара. Она подтвердила худшие опасения — у Гасана была сломана нога. Нани ощупала ногу все еще лежавшего без сознания повара и покачала головой.

— Похоже на закрытый перелом. Нужно срочно вызывать помощь.

— Каким образом? — услышал Дронго за своей спиной. Он обернулся. На пороге стоял неизвестный ему мужчина. Ему было лет сорок. Среднего роста, худощавый, темноволосый. Брови почти срослись на переносице, кривой нос походил на ятаган турецкого янычара, темные пышные усы дополняли его облик.

— Кто вы? — спросил Дронго.

— Меня прислали к гостям, — пояснил неизвестный. — Я Мехти Алиев, работаю на нашем Щелковом комбинате.

— Очень хорошо, — кивнул Дронго. — Как быть с пострадавшим? Вы его знаете?

— Конечно, знаю, — усмехнулся Мехти. — Это мой дальний родственник.

Нужно вызвать врача, но у нас не работает телефон. Наверное, ветер порвал провода.

— У нас есть врач, — показал на Нани Сахвадзе Дронго, — но нам нужна помощь. У нее нет лекарств. Его следует отвезти в больницу.

— Я детский врач, — пояснила Нани. — Я одна не справлюсь.

— У вас нет рации? — спросил Дронго.

— Здесь никогда не держали рацию, — ответил Мехти.

— Может, мобильные телефоны работают? — с надеждой уточнил Эдгар Вейдеманис.

— Не работают, — развел руками Мехти. — Ни один мобильный телефон здесь не работает. Горы мешают. Нужно спуститься немного ниже, там еще телефоны могут работать. Но в такую погоду врачи к нам не доберутся.

— Вы хотите, чтобы он умер? — разозлился Вейдеманис.

— Нет, конечно, — испугался Мехти. — Вы думаете, это так серьезно?

— Ему очень плохо, — подтвердила Нани Сахвадзе, сидевшая у постели.

Рядом стояла супруга Отари Квачадзе, готовая помочь подруге. Остальные столпились у входа в спальню.

— Я оденусь и спущусь вниз, — предложил Мехти. — Постараюсь найти врача. Но мы вернемся не скоро, примерно часа через три или четыре.

— У вас есть снотворное или болеутоляющее? — спросила Нани.

— Есть аптечка, — вспомнил Мехти. Он вышел из спальни и скоро вернулся с аптечкой в руках. Нани нашла там солпадеин и аспирин.