Ян Флеминг - Голдфингер. Операция «Удар грома». Шпион, который любил меня Страница 43

— Пора тебе уже пересаживаться из детской машины в скоростную карету. Эта езда на велосипеде в одиночку старит. В один прекрасный день ты остановишься, а когда ты остановишься, ты начнешь умирать.

Лайтер засмеялся:

— Видишь впереди зеленый свет? Спорим, я проскочу раньше, чем он переключится на красный?

Машина рванула вперед, как будто ее сильно пнули сзади. Громко сигналя, она неслась, лавируя в потоке машин со скоростью девяносто миль в час, проскочила светофор и плавно покатила по центральной линии.

— Когда-нибудь ты нарвешься не на того полицейского, — спокойно сказал Бонд. — И твое удостоверение агентства Пинкертона не поможет. Они тебя посадят не за то, что ты слишком медленно едешь, а за то, что машины сзади тебя сталкиваются между собой. Тебе нужна машина вроде старого доброго «роллс-ройса» «Серебряная тень» с бронированными стеклами, чтобы ты мог любоваться красотами природы, — Бонд показал на тяжелый лимузин, едущий рядом. — Максимальная скорость пятьдесят, может останавливаться и даже, при желании, давать задний ход. Сигнальные рожки. Вполне подходит твоему малохольному стилю. Кстати, скоро один такой будет продаваться — голдфингеровский. А что, собственно, произошло с Голдфингером? Они его еще не взяли?

Лайтер посмотрел на часы и перестроился в боковой ряд, сбросив скорость до сорока.

— Сказать по правде, мы слегка обеспокоены, — серьезно ответил он. — Газеты шпыняют нас, точнее гуверовскую клику, со страшной силой. Сначала они спустили на нас собак из-за того, что мы не взяли бандитов раньше. Мы не могли сказать, что мы-то здесь ни при чем, что это кое-кто в Лондоне, старая лиса М., настоял на этом. Газетчики кричали, что мы путаемся в собственных ногах и так далее. Должен заметить, Джеймс, — голос Лайтера приобрел извиняющиеся нотки, — мы не можем подобрать ключ. Они нашли локомотив. Голдфингер поставил его на автоматическое управление и пустил со скоростью тридцать миль в час. В каком-то месте он сошел со своим корейцем, а возможно, и с этой девицей Галоре и четырьмя бандитами, потому что они тоже испарились. Мы, конечно, нашли его грузовики, они стояли на шоссе при выезде из Элизабетвиля. Ни одного водителя. Так что Голдфингер со своей мощной командой где-то залег на дно. Они не могли попасть на крейсер «Свердловск» в Норфолке. Мы поставили в доках кучу агентов в штатском, и они сообщили, что крейсер ушел по расписанию, посторонние на борт не поднимались. Ни одна собака не появлялась вблизи склада на Ист-Ривер, никто не появлялся в Айдлуайлде или на границах — мексиканской и канадской. Могу поклясться, что этот Джед Миднайт вывез их каким-то образом на Кубу. Если они взяли пару-тройку грузовиков и гнали со страшной скоростью, то довольно быстро могли добраться до Флориды, до Дайтон-Бич, например, а у Миднайта там все схвачено. Береговая охрана и авиация были подняты по тревоге, но ничего не обнаружили. Но они могли днем скрываться, а ночью отправиться на Кубу. Все этим сильно обеспокоены, а Президент буквально мечет икру.

Весь предыдущий день Бонд провел в Вашингтоне, топча толстые дорогие красные ковры. Произносились речи в Монетном дворе, Пентагоне, он провел довольно сложные четверть часа с Президентом, а оставшуюся часть дня работал со стенографистами в гуверовской конторе. Потом у него был короткий разговор с М. по телефону из посольства. М. рассказал, как развивались события в Европе. Как Бонд и рассчитывал, телеграмма Голдфингера в «Юниверсал экспорт» была воспринята как SOS. Предприятия в Рикалвере и Копэ были подвергнуты тщательному обыску, и там нашли дополнительные улики, подтверждающие контрабанду золотом.

Правительство Индии было уведомлено о самолете, в Бомбее его ждали, швейцарская спецбригада быстро нашла автомобиль Бонда и путь, по которому Бонда и девушку вывезли в Америку. Но здесь ФБР потеряло нить. М. казался довольным тем, как Бонд справился с операцией «Большой шлем», но сказал, что Английский банк обеспокоен судьбой голдфингеровских двадцати миллионов. Голдфингер собрал их все в банках Нью-Йорка, но в день «X» изъял оттуда и вывез в крытом грузовике в неизвестном направлении. Английский банк уже получил право на конфискацию этих денег в случае их обнаружения. Но поскольку это дело велось теперь казначейством США и ФБР, а М. не имел никаких прав на территории США, Бонду лучше сейчас же вернуться в Англию и помочь утрясти это дело. Ах да, была еще просьба Премьер-министра разрешить Бонду принять американскую правительственную награду. Конечно, М. пришлось объяснить Премьер-министру, что правила Секретной службы не позволяют этого, особенно в отношении иностранных государств, какими бы дружественными они ни были. Нехорошо, конечно, но М. знал, что Бонд к этому готов. Правила ему известны. Бонд сказал «да», конечно, и «спасибо большое» и взял билет на ближайший же рейс.

Теперь, когда они спокойненько ехали в аэропорт, Бонд ощущал легкое чувство неудовлетворенности. Он не любил оставлять дела незаконченными. Ни один из крупных гангстеров не был схвачен, а сам он не выполнил два задания: не захватил Голдфингера и не нашел его золота. То, что операция «Большой шлем» сорвалась, можно было отнести к разряду чудес. Его записка была найдена всего за два дня до событий и доставлена Лайтеру за полчаса до отлета последнего на побережье. Дальше, правда, Лайтер развил кипучую деятельность — сначала к своему шефу, затем в ФБР, где было досье Бонда. К тому же они связались с М. через ЦРУ, и этого оказалось достаточно, чтобы уже через час дело было доложено Президенту. Дальше требовалось только разыграть грандиозный спектакль в Форт-Ноксе, в котором так или иначе были задействованы все его обитатели. Двоих «японцев» легко схватили, и химики подтвердили, что под видом джина в их флягах находится GB в количестве, достаточном, чтобы убить все население Форт-Нокса. Этих двоих быстро и весьма эффективно допросили и выбили из них необходимую информацию. Сигнал Голдфингеру был дан. Затем армия объявила тревогу. Все дороги к Форт-Ноксу были блокированы, поезда и машины задерживались, кроме состава с гангстерами. Все остальное было тщательно разыгранной мизансценой, вплоть до розовой пены на губах и кричащих младенцев для пущей достоверности.

Да, все, что касалось Вашингтона, было в лучшем виде, а вот что до Англии… Кого в Америке трогали проблемы Английского банка? Кого интересовало, что во всей этой катавасии погибли две английские девушки? Кого действительно волновало, что Голдфингер по-прежнему гуляет на свободе, если американские сокровища в целости и сохранности?

Они приехали в аэропорт, когда уже объявили посадку:

— «Пан Америкэн» объявляет об отправлении рейса РА–100. «Трансуорлд эйруейз» вызывает капитана Мерфи. Капитан Мерфи, пожалуйста. ВОАС объявляет о посадке рейса ВА–491. Для пассажиров выход номер девять.

Бонд взял чемодан и попрощался с Лайтером:

— Ну что же, спасибо за все, Феликс. Пиши мне ежедневно.

Лайтер сильно сжал ему руку.

— Конечно, малыш. И не волнуйся. Скажи этой старой перечнице М., чтобы он скорее присылал тебя обратно. В следующий раз мы обязательно найдем время оторваться. Пора тебе навестить мой родной штат. Пока, значит.

Лайтер сел в машину и умчался. Бонд поднял руку. В заднем стекле прощально мелькнул металлический крюк Лайтера, и машина исчезла.

Бонд поднял чемодан и пошел на регистрацию ВОАС. У него было еще полчаса, он с удовольствием потолкался в толпе, выпил бурбон с содовой в ресторане и убил время, выбирая себе чтиво на дорогу. Купил книгу о гольфе, последний роман Чандлера и посмотрел сувениры, чтобы привезти какую-нибудь мелочь секретарше.

Через несколько минут по радио мужской голос зачитал длинный список пассажиров ВОАС, которым нужно было подойти к регистрационной стойке компании. Бонд как раз покупал дорогую шариковую ручку, когда услышал свою фамилию.

— Мистера Джеймса Бонда, вылетающего рейсом ВОАС–510 на Гандер и Лондон, просят подойти к стойке Мистер Джеймс Бонд, пожалуйста.

Наверное, хотят, чтобы он заполнил декларацию на деньги, заработанные им в Америке. Как правило. Бонд никогда этого не делал, и ему только раз пришлось объясняться по этому поводу в Айдлуайлде. Он вышел из магазинчика и пошел к стойке ВОАС. Служащий был вежлив.

— Могу я посмотреть ваш медицинский сертификат, мистер Бонд?

Бонд достал требуемое из паспорта и протянул служащему. Тот внимательно изучил бумагу.

— Мне очень жаль, но в Гандере выявлен случай заболевания тифом, и они настаивают, чтобы все транзитные пассажиры, у которых прививка сделана более полугода назад, повторили ее. Очень жаль, сэр, но они настаивают. Плохо, что у нас нет прямого рейса, но встречный ветер очень сильный.

Бонд ненавидел уколы и раздраженно буркнул:

— Послушайте, я по уши залит всякими вакцинами. Меня колют уже лет двадцать по любому поводу!