Чингиз Абдуллаев - «Гран-при» для убийцы Страница 44

«Нужно немного пройтись по городу», — подумал Дронго. Потом два дня ему придется сидеть в номере. Он оделся и вышел на улицу, стараясь не отходить далеко от отеля. Повсюду висели портреты президента Сирии Хафеза Асада. Он как заботливый отец смотрел с них, то улыбаясь, то пристально вглядываясь в прохожих. «Как странно, — подумал Дронго, — практически единственное демократическое государство в этом регионе — это Израиль. Ну, может быть, относительно и Ливан. Все остальные демократическими вряд ли можно назвать. Это либо монархии по типу Саудовской Аравии, Кувейта, Иордании, Арабских Эмиратов, либо режимы с несменяемыми президентами по типу Египта, Сирии, Ирака. Кажется, на их фоне есть еще одно демократическое, где граждане все-таки имеют право выбора, — подумал Дронго. — И это исламский Иран. Вот тебе и религиозные I страны. Иудейский Израиль и исламский Иран демонстрируют региону демократичность выборов, тогда как другие страны с умеренными теологическими воззрениями выказывают откровенное неприятие любой демократизации собственных режимов.

Почему Мул так рискует? — в который раз подумал Дронго. — Почему он решил сунуться в Ливан, который нашпигован израильской разведкой и проиранскими группами? И те, и другие готовы растерзать его на месте, едва только обнаружив.

Но он решился переправить груз в Дамаск, а отсюда в Бейрут. Почему? Может, у него здесь самый безопасный канал переправки грузов в Европу? И что было в этих проклятых ящиках, из-за которых он прилетел в Баку, а его сообщник даже вылетел на один день в Москву? Что они могли привезти из России? Что могло быть в этих ящиках? Узнав это, можно будет примерно вычислить, где собирается нанести удар Мул и его группа».

Он пообедал в городе и, вернувшись к отелю в четвертом часу, заметил здесь Алису Линхарт. На этот раз она была в темном костюме. Несмотря на ветреную погоду, в апреле в Сирии бывает достаточно тепло.

— Где вы пропадаете? — рассерженно спросила она. — Я гуляю около отеля уже третий час.

— Я обедал, — улыбнулся Дронго.

— Оно лежит в сейфе вашего номера, — гневно сообщила женщина, — код четыре тройки. Там есть глушитель, на всякий случай, чтобы не будить всю гостиницу. Для чего вам пистолет?

— Здесь нельзя разговаривать, — оглянулся по сторонам Дронго, — давайте поднимемся в ресторан на последний этаж. Там очень красивая перспектива. Но учтите, что после этого вы не должны со мной даже разговаривать.

«Что он из себя строит?» — поморщилась она, но не стала возражать.

Они поднялись в ресторан, заказали бутылку вина и легкие закуски. Когда официант отошел, Дронго наклонился к женщине.

— На меня было покушение в Тегеране, — сообщил он.

— Нам об этом известно, — саркастически сказала она, — его организовала иранская разведка. Которая наверняка негласно поддерживает Мула.

— Нет, — убежденно возразил Дронго, — это не они. И я собираюсь это доказать.

— Я не совсем понимаю, чьи интересы вы представляете в Сирии. Их или наши?

— Свои собственные, — мрачно ответил Дронго, — не перебивайте меня, лучше выслушайте. Покушение в Тегеране было организовано самим Мулом, который заранее знал о моем визите в Тегеран, о чем не могла знать иранская разведка.

Поэтому я решил поставить маленький эксперимент. Вчера ночью я поочередно сообщил МОССАД, Службе внешней разведки России и Министерству национальной безопасности Азербайджана о том, что нахожусь в Дамаске, в отеле «Шератон тауэр». Сообщил всем свой номер, попросив информировать меня о возможных новых фактах.

— Ну и что? — не поняла женщина. Официант принес вино, откупорил бутылку, налил немного в высокий бокал и протянул его Дронго. Тот согласно кивнул и попробовал. Вино было терпким и сладким. Разрешив разливать его в бокалы, Дронго подождал, пока официант закончит и отойдет от их столика.

— Я попытаюсь, во-первых, доказать, что иранцы не будут поддерживать Ахмеда Мурсала. А во-вторых, еще раз убедиться в том, что кто-то сообщает Мулу о моих передвижениях, пытаясь помешать расследованию. И наконец, самое важное.

Я сделал это специально, чтобы вызвать огонь на себя. Известная мусульманская пословица гласит: «Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе». Если мы не можем найти в огромном городе Мула, значит, нужно сделать так, чтобы он прислал своего убийцу ко мне в номер. Узнав о том, где я нахожусь, он обязательно решит со мной посчитаться. Хотя бы за убийцу в Тегеране, который уже никогда к нему не вернется. Мне остается только ждать. Ваше здоровье! — Он поднял бокал.

Она ошеломленно взяла бокал, взглянула на него. Потом сделала глоток и закашляла. После чего поставила бокал и тихо сказала:

— Но они придут убивать вас.

— Конечно. И это единственный способ вытащить зверя из логова.

Ненависть — самое действенное оружие. А судя по личному досье, с которым я ознакомился, Ахмед Мурсал часто мыслит чувствами, а не разумом. Но если даже он захочет применить свой разум, то и тогда не поверит, что я сам решился на такой безумный шаг — сообщил о своем местонахождении. Вы бы поверили в такое безумство?

— Но почему вы решили, что кто-то сообщает ему о ваших планах?

— Я не решил, я в этом уверен. У него есть сообщник, который докладывает ему о моих передвижениях.

— Тогда это скорее русские, — убежденно сказала Алиса Линхарт, — они и раньше были его союзниками.

— Может быть. Но я не мог рисковать, проверяя по очереди, кто именно поставляет информацию Мулу. Я мог исключить только иранцев, так как абсолютно убежден, что они никогда не простят Ахмеду Мурсалу убийство хаджи Карима.

— Вы решили стать приманкой? — сокрушенно покачала она головой.

— По-русски в таких случаях говорят, что он вызвал огонь на себя, — пошутил Дронго.

— Но это очень опасно, очень! Неужели вы не понимаете, что вы наделали?

— У нас нет времени. Это единственный вариант. И потом, вы сами сказали, что шансы у нас равные. Пятьдесят на пятьдесят.

Он снова поднял бокал, сделал еще один глоток. Она машинально подняла свой, тоже сделала глоток и вдруг, улыбнувшись, сказала:

— Нет, Дронго, кажется, я ошибалась. Извините, что я сомневалась в ваших способностях. Боюсь, что я неверно просчитала наши шансы. На самом деле у нас пятьдесят один шанс против сорока девяти. И это благодаря вам, Дронго. Я начинаю верить в те сказки, которые мне про вас рассказывали. Но Боже мой, как сильно вы рискуете! Я бы сейчас не поставила на вас и десяти центов.

Баку. 8 апреля 1997 года

Все три адреса Мансимова, которые ему удалось получить в Управлении кадров таможенного комитета, были у него в кармане. На трех автомобилях с помощниками он выехал на розыск бывшего сотрудника таможни. Все имели фотографии Мансимова и Ахмедова. Чтобы Мансимов не смог скрыться и чтобы его не успели предупредить родственники, важно было провести обыск сразу в трех местах. На даче, на квартире родителей и на собственной квартире Мансимова. По последнему адресу отправился сам Касумов.

Операцию следовало проводить как можно быстрее — слухи о взрывах в аэропорту могли насторожить преступников.

Они скоординировали свои действия по телефону. В тот момент, когда Эльдар Касумов с группой сотрудников таможни подъезжал к дому Мансимова, другие группы одновременно уже начали обыски на квартире родителей и на даче. После неоднократных звонков в дверь квартиры Касумов прислушался. За дверью раздавались шорохи, какие-то звуки. Судя по всему, там кто-то был и этот кто-то не собирался открывать.

— Вызывайте людей, — приказал Касумов, — будем ломать дверь. Лучше вызовите слесаря, пусть автогеном вырежет замок. И следите за балконами, чтобы предотвратить возможное бегство хозяина квартиры, если он находится дома.

Он постучал еще раз, потом позвонил. И громко сказал:

— Мансимов, мы сотрудники Министерства национальной безопасности. Все равно не уйдем отсюда до тех пор, пока вы не откроете двери.

Находившийся за дверью человек явно затаился.

— В последний раз предлагаем открыть дверь, или мы начнем ее вскрывать.

— Что вам нужно? — наконец послышалось из-за двери.

Касумов удовлетворенно кивнул и, посмотрев на своих людей, показал на дверь.

— Он там. — И еще раз громко предложил:

— Откройте!

— У меня нет ключей, — ответили из-за двери. — Я не Мансимов, я его друг.

— Открой дверь, — потребовал Касумов.

— Иди ты… — раздалось из-за двери.

— Принесли автоген, — сказал один из сотрудников.

— Все, — громко сказал Касумов, — сейчас будем вскрывать.

Он повернулся к сотруднику технического отдела, приехавшему с автогеном, и приказал:

— Начинай.

Сотрудник поднес аппарат к двери. Послышалось ровное гудение. Очевидно, его услышал и стоявший за дверью незнакомец. Через минуту Касумову сообщили по рации, что неизвестный вышел на балкон и пытается дотянуться до балкона соседней квартиры. Касумов приказал двоим сотрудникам приготовить оружие и ждать, когда будет вырезан замок в железной двери. А сам поспешил спуститься вниз.