Владимир Михановский - Тени Королевской впадины Страница 45

— Теперь каждый день, — вздохнул Орландо. — И я ничего не могу с этим поделать.

— Может, работу ищет?

Орландо покачал головой:

— Она надеется найти там следы Гарсиа, «хотя бы какую-нибудь нить» — так она сказала. Надеется отыскать того бразильца, который помог добраться генералу Четопиндо до бензоколонки.

— И сегодня она поехала в Санта-Риту?

— И сегодня.

— Не нравится мне этот тип, — нахмурился Гульельмо, когда батрак в пончо снова прошел мимо них.

— Как у тебя дела с листовками? — спросил Орландо.

Гульельмо махнул рукой:

— Это сейчас не самое главное.

— Что же ты предлагаешь? Отказаться от листовок?

— Листовки листовками, но мы должны выйти на улицы с красными знаменами. Массы нас поддержат — и докеры, и рабочие, и батраки… Красное знамя — лучший агитатор, лучшая листовка.

— У меня нет времени снова вступать с тобой в спор, — сухо произнес Орландо. — Изволь подчиняться партийной дисциплине. Рамиро вчера сказал мне, что…

— Пусть Рамиро и занимается листовками, — перебил Гульельмо, закашлявшись.

— У каждого свое задание, Гульельмо, — сказал Либеро, дождавшись, пока у Новака пройдет приступ кашля. — Делай что хочешь, но чтобы завтра ротатор был подготовлен.

Когда они прощались, Миллер кивнул двум молодчикам, которые стояли поодаль, любезничая с весовщицей. Те с готовностью подошли к нему.

— Вот этого, тощего… — кивнул Миллер в сторону медленно удалявшегося Гульельмо Новака.

— Убрать? — подхватил один.

— Охранять. Чтобы волос с его головы не упал, — веско сказал Миллер.

— А второй? Орландо Либеро?

— Этим я сам займусь.

Со времени таинственного исчезновения Гарсиа прошло несколько месяцев.

Обнаружить пропавшего шофера генерала Четопиндо нигде не удалось, несмотря на длительные усилия, предпринятые сыскным аппаратом страны. Во всяком случае, по мнению Четопиндо, высказанному им на страницах печати, Гарсиа едва ли мог бы так долго скрываться на территории Оливии, будучи неопознанным. Оставалась заграница, но и оттуда пока что никаких сигналов не поступало.

Чаяния генерала Четопиндо, связанные с последствиями его секретной акции, не оправдались: ожидаемого взрыва в Королевской впадине — средоточии всей смуты — не произошло, хотя в день, когда было официально объявлено о бегстве Гарсиа, казалось, что именно к этому идет дело. Легко подавив спровоцированную стачку, генерал развязал бы себе руки.

Однако кто-то сумел «заморозить» события в Королевской впадине.

Вместо этого в порту исподволь разворачивались весьма нежелательные события. Прежние стачки в Королевской впадине — а их было немало — отличались плохой организованностью и в подавляющем большинстве своем они заканчивались для докеров ничем, слишком легким делом оказывалось расколоть на несколько пластов эту шумную, беспокойную, разнородную массу. Такой раскол уже предрекал поражение докеров. Осуществив его, не составляло труда залить костер забастовки водой мелких подачек самым крикливым. Остальным предназначались посулы, впоследствии не выполняемые.

На этот раз все происходило иначе. В том, как развивались события, чувствовалась опытная рука. О, если бы узнать, кто руководит действиями этих голодранцев! Выявив зачинщика в Королевской впадине, Четопиндо уж сумел бы убрать негодяя без лишнего шума — хотя бы с помощью своего нового помощника.

Однако все попытки обнаружить тех, кто руководит действиями докеров в порту, до сих пор оставались безуспешными. Не помогали и штатные осведомители, которые загодя сумели внедриться в среду докеров. Чтобы «излечить» одного новичка от излишнего любопытства, рабочие так его избили, что тот — к вящему огорчению Четопиндо — по крайней мере на две недели выбыл из строя.

Едва став на ноги, агент притащился в Комитет общественного спокойствия. Четопиндо принял его сразу, не поманежив в приемной ни минуты — верный признак того, что генерал пребывал в состоянии некоторой растерянности.

— Садись, — кивнул Четопиндо агенту.

Агент сел на краешек стула, угодливо глядя на грозного хозяина.

— Ну, как после взбучки? — спросил Четопиндо. — Пришел в себя?

— Пришел…

Четопиндо одобрительно кивнул.

— И готов вернуться в Королевскую впадину, — торопливо докончил агент. — Вчера я там, кажется, кое-что выудил…

Четопиндо посмотрел на него и бросил:

— Выкладывай.

— Одним из руководителей докеров в порту является Рамиро Рамирес.

— Что? Этот нищий гитарист? — недоверчиво усмехнулся Четопиндо.

— Он самый.

— Чепуха! Я уже допрашивал его и ничего не добился.

— У меня несколько косвенных доказательств, что Рамиро Рамирес — один из руководителей, — сказал агент.

— Ты что же это дурака валяешь, голубчик! — рассердился Четопиндо. Он порылся на столе, отыскал нужную бумажку и прочел: — «Что касается Рамиро Рамиреса, полагаю, что брать его пока нецелесообразно. Рабочие не очень ему доверяют, и левые в профсоюзах считают его слишком легкомысленным. В то же время Рамирес популярен в рабочей среде благодаря своим песням, и арест его мог бы вызвать нежелательные волнения…» Чье это донесение? — возвысил голос Четопиндо, переводя взгляд с листа на агента.

— Мое.

— Так когда тебе верить?

— Обстоятельства переменились, ваше превосходительство, — пробормотал агент.

Генерал спросил:

— Что ты имеешь в виду?

— Людям свойственно меняться. И это приходится учитывать в нашей работе. Взять, к примеру, того же Рамиреса. Прежде пел он себе и пел, вроде как птица небесная. Нет, я не пускал дело на самотек, собирал тексты, просматривал их. Белиберда сплошная: любовь, жемчужная морская пена, печальные глаза Люсии, которые зовут, словно звезды в ночи… Чепуха собачья. Политикой в его песнях, короче, и не пахло.

— Ну?

— А теперь… Не знаю, какая его муха укусила.

— Не иначе, цеце, — не преминул вставить Четопиндо.

— Рамирес превратился в политического агитатора, — продолжал агент, кривой улыбкой отреагировав на юмор шефа.

— Продолжай наблюдение, собирай материал. Приближаются выборы в парламент. Нужно успеть до них с корнем вырвать заразу.

Четопиндо закурил, с наслаждением затянулся, окутавшись синеватым облачком дыма. Агент внутренне сжался, стараясь вдыхать как можно менее глубоко: после дыма от сигар, которые курил шеф, он всегда чувствовал себя неважно. То начинало клонить в сон, то, наоборот, одолевала какая-то бесшабашная удаль, которая толкала на самые немыслимые поступки. Кончалось, однако, всегда одинаково — раздирающей головной болью.

— Гитариста мы прижмем к ногтю, — задумчиво произнес генерал и сделал пометку в блокноте, раскрытом на столе.

Дверь отворилась, и в кабинет уверенно вошел плотный человек. Агент сразу догадался, что это Карло Миллер, помощник генерала Четопиндо. До этого агент видел загадочного помощника только на газетных фотографиях.

Агент бросил на вошедшего взгляд, полный любопытства. Он успел рассмотреть его атлетическую фигуру, слегка втянутые щеки, покрытые ровным румянцем.

Помощник Четопиндо не обратил на агента никакого внимания, он прошел к столу, поздоровался с Четопиндо.

— Я просил не входить, когда у меня люди, Карло, — сказал недовольно генерал.

— Но при чем тут агенты?

— Откуда ты знаешь, что это агент?

— Интуиция, ваше превосходительство, — осклабился Миллер.

Четопиндо осторожно сбил пепел с сигары.

— Ты подготовил то, что поручено? — спросил он.

— Так точно.

Миллер и Четопиндо разговаривали на немецком языке, который агент немного знал.

Агент сидел отрешенно, не подавая вида, что он их понимает, между тем стараясь не пропустить ни слова из разговора, который вело начальство. Уловив в разговоре упоминание о стадионе, стал слушать еще внимательнее.

Интересно, зачем может понадобиться генералу Четопиндо стадион? В футбол он, что ли, собирается гонять? Агент усмехнулся своему нелепому предположению и тут же бросил осторожный взгляд на Четопиндо. Тот, однако, резко поменял тему разговора:

— Похоже, мы нащупали, наконец, в порту одного из тех, кто руководит докерами.

— Поздравляю, — произнес Миллер. — Кто же это?

— Возможно, ты слышал о нем, личность в Оливии довольно популярная: его зовут Рамиро Рамирес, — сказал Четопиндо.

— Знаю, — кивнул помощник. — Мне его имя встречалось частенько в «Ротана баннере».

— Ты настолько овладел испанским, что свободно читаешь наши газеты?

— Ну да. А откуда сведения о Рамиресе?

— Вот он принес из Королевской впадины, — кивнул Четопиндо в сторону агента, который слегка поклонился. — Но обезвреживать его не торопись, Карло. Рамирес мне пока нужен в порту. Установим за ним слежку. Быть может, он окажется той самой ниточкой, которая поможет нам распутать весь клубок.