Поль Кенни - Путь в ад Страница 5

— Черт возьми! Я имею право знать, что творится в моей лавке. Что это за женщина, которая пристает к вам таким образом?

— Честное слово, не знаю.

— Вы лжете! — ворчливо обвинил его Старик. — В противном случае я вынужден думать, что вы раздаете адрес «Кофизик» первым встречным!

— Вовсе нет! — возразил Коплан. — Я пользуюсь «Кофизик» только по вашим распоряжениям. Я уверен, что речь идет не о частном визите.

— Если так, то вы должны иметь прикрытие, — заключил Старик. — Если это западня, я должен знать, с кем имею дело.

— Чего вы опасаетесь?

— Если бы у этой женщины был благовидный предлог, она по меньшей мере представилась бы.

И Старик добавил с иронией:

— На вашем месте пора уже остепениться! С вашей манией соблазнять первую встречную вы падете жертвой убийства из ревности. Я всегда думал, что вы кончите неприятностями такого рода!

Несмотря на обычную сутолоку, царившую в залах и на террасах кафе «Ла Пэ», Коплан сразу узнал свою анонимную посетительницу. Пробравшись между столиками, он подошел, улыбаясь, к молодой женщине, сидевшей одиноко в углу перед пустой кофейной чашкой.

— Сильвия! — воскликнул он. — Какой неожиданный сюрприз!

— Франсис! — эхом отозвалась она, сияя голубыми глазами.

Он сел рядом с ней, спиной к стене, и стал; разглядывать свою знакомую.

— Я уже забыл, что ты так хороша, — прошептал он. — Точно так же я забыл, что ты обожаешь тайны. Почему ты не назвала себя моему другу в «Кофизик»?

— Я в Париже инкогнито.

— Почему не сказать, что ты — моя знакомая из Вены? Я бы понял.

— Потому что это касается только нас двоих, — ответила она убежденно.

— Мне повезло. Я редко бываю в Париже, — сообщил Коплан.

Она лукаво поправила:

— Скажи лучше, что мне повезло. Я приезжаю экспромтом и застаю тебя.

— А какова цель твоего приезда… инкогнито?

— Представь себе, что мне дали пять выходных дней, и я решила провести их в Париже. Во всех туристических агентствах Вены висят большие афиши, рекламирующие красоты Парижа: Сену, Собор Парижской Богоматери, набережные… Афиши кричат: осень в Париже — это незабываемые воспоминания! Мне захотелось встретиться с тобой и составить коллекцию незабываемых воспоминаний.

Он поймал мяч на лету.

— Со своей стороны я сделаю для этого все возможное, Сильвия. Но это зависит и от тебя. Какие у тебя планы?

— У меня нет планов. Думая о Париже, я думала только о тебе… Надеюсь, ты еще не забыл гостиницу «Вайсес Кройц»?

— У меня прекрасная память, особенно на такие вещи.

Подошел официант, и Коплан заказал чинзано. Сильвия предпочла еще одну чашечку кофе.

Франсис спросил:

— В каком отеле ты остановилась?

— В «Амбассадоре», на бульваре Оссмана. Мне очень нравится этот отель: великолепное обслуживание.

— У тебя есть какие-нибудь дела, или ты действительно совершенно свободна?

— Я свободна, как ветер, — подтвердила она смеясь.

— Отлично! В таком случае, если ты не посчитаешь это посягательством на личную свободу, я беру управление операцией в свои руки. Согласна?

— Я на это рассчитывала, — призналась она. — Полагаюсь на тебя душой и телом, Франсис.

Он взял ее руку и нежно пожал ее.

— Я так много не требую, дарлинг, — прошептал он. — Поручаю заниматься твоей душой тому, кому это положено по праву, я буду довольствоваться остальным… В общем, уик-энд влюбленных?

Она быстро заморгала ресницами и выпалила:

— Я люблю Париж, потому что здесь моя любовь.

Коплан выпил глоток чинзано, закурил «Житан» и сказал решительным тоном:

— У меня сегодня вечером было назначено свидание, на десять часов. Придется отменить. Ты не возражаешь, если я позвоню? Я быстро…

Ом хотел встать, но она удержала его за руку.

— Мне очень жаль, — сказала она. — Если это для тебя важно, то я не рассержусь, и ты пойдешь на это свидание.

— Скажешь тоже! Речь идет о старом приятеле.

Он встал, подошел к телефонной кабине, взял у служащей жетон, накрылся и набрал номер, который знал наизусть.

— Господин Паскаль? — спросил он.

— Да, — пробрюзжал Старик.

— Коплан.

— Что там?

— Посетительницей «Кофизик» оказалась очаровательном австриячка по имени Сильвия Роммер. Вам говорит о чем-нибудь это имя?

— Секретарша Клауса Налози, так?

— Потрясающая память! — восторженно воскликнул Коплан. — Гениально!

— А какова цель этого неожиданного визита?

— Никакой, абсолютно никакой, если смотреть в профессиональном плане. Это визит… э… чисто дружеский. Сентиментальный, если угодно.

В голосе Старика слышалась горечь.

— Плохо кончите, Коплан!

— Вы так думаете?

— А вы так не думаете? — ответил Старик вопросом.

— Я польщен, — ответил Коплан. — Польщен, но скептичен.

Глава четвертая

Секунду помолчав, Старик спросил:

— Что наплела вам австрийская коллега? Я имею в виду, что она хочет от вас?

— У нее есть несколько свободных дней и только одно желание: любить вашего покорного слугу!

Старик дал волю своей язвительности.

— Вот оно что! Если я вас правильно понял, ей захотелось продолжения безумных ночей, проведенных с вами в деревенской гостинице в окрестностях Вены?

— Похоже.

— А что вы решили? Дать ей сатисфакцию?

— Ну а почему бы и нет?

Старик властно добавил:

— Если эта женщина вас вдохновляет, я не могу вам запретить доставить ей удовольствия, которых она от вас ждет. Только будьте осторожны! Отведите ее на холостяцкую квартиру на улице Ренуар. Я тотчас же дав необходимые инструкции.

— О’кей, — согласился Коплан.

Он вышел из кабины и вернулся к Сильвии.

— Все в порядке! — весело сообщил он ей. — Все улажено. Я полностью к твоим услугам до понедельника.

— Великолепно! — обрадовалась она. — Приехав бег предупреждения, я знала, что не буду разочарована Однако я рисковала…

От Оперы Коплан и Сильвия Роммер пошли пешком к саду Тюильри. Вечер был теплый, приятный и романтический.

Франсис обратил внимание своей спутницы на великолепные статуи Майоля, кажущиеся в сумерках живыми. Затем, чтобы исполнить желание красивой австриячки, они гуляли по набережным Сены, взявшись за руки. Они любовались Собором Парижской Богоматери, светящимся в ночи, и плутали по волнующим улицам острова Сите.

На ужин Коплан пригласил Сильвию в ресторан старого Парижа «Людовик XIV», где они отведали перепелку с виноградом, запивая восхитительным «Шато-Лафит-Ротшильдом», от которого щеки Сильвии запылали. После изысканного ужина взгляд молодой женщины стал томным и призывным, дающим понять партнеру, что для достойного завершения их встречи теперь пора перейти к более интимным и более жгучим наслаждениям.

Он прямо спросил у нее:

— Пойдем ко мне?

— Как хочешь. Я тебе уже сказала, что полагаюсь на тебя душой и телом.

— У меня не очень роскошно, но вполне комфортабельно и уютно.

С налетом цинизма она спросила:

— Кровать не очень жесткая?

— Она крепкая, — ответил Франсис в том же духе.

Они сели в такси и через двадцать минут были в Пасси, на улице Ренуар, 172-бис.

Она спросила:

— Ты здесь живешь?

— Да.

— Здесь красиво.

— Это район снобов, но мне здесь нравится.

В действительности этот дом принадлежал СВИК. Он был сконструирован наподобие театра, с кулисами и наблюдательным пунктом.

Жильцом первого и второго этажей, так называемым владельцем дома, был генерал в отставке, активный агент СВИК.

За время своей карьеры Коплан неоднократно использовал квартиру третьего этажа. Он всегда носил с собой ключи от дома и квартиры, и эта предусмотрительность часто оказывалась ему полезной.

Этот внешне безобидный дом был оснащен не только постом воздушного наблюдения за улицей, фотографирующим прохожих, но также системой тайных дверей и мебелью с двойным дном, подслушивающими и записывающими устройствами, прозрачными зеркалами…

Войдя в квартиру, Сильвия воскликнула:

— Здесь чудесно! Ты сам занимаешься квартирой?

— Да нет. Когда я отсутствую, приходит одна женщина… Когда я в Париже, она отдыхает… Ты выпьешь скоч?

— С удовольствием, — согласилась она.

— Снимай пальто и устраивайся поудобнее.

Она сняла коричневое пальто, оставшись в оранжевом трикотажном платье, по последней моде облегающем ее божественные безупречные формы.

— Садись на диван, — предложил ей Франсис.

Он придвинул низкий столик, поставил на него две рюмки и бутылку «Катти Сарк».

— К сожалению, у меня нет льда, — извинился он. — Я только что вернулся из путешествия и еще даже не успел включить холодильник.