След Полония - Филатов Никита Александрович Страница 5

Еще через пару минут шофер наконец отыскал свободное место, припарковался и выключил двигатель:

— Извините, сэр, но дальше придется пешком.

— Дождь идет, — недовольно отметил человек, сидящий рядом с водителем, одетый в очень дорогой, прекрасно сшитый костюм, который, впрочем, на его огромной фигуре боксера-тяжеловеса выглядел тесноватым.

Охранники с такой внешностью привлекают к себе излишнее внимание и редко оказываются эффективны в боевом применении, но, очевидно, тут сказывался восточный колорит с его своеобразной системой внешних приоритетов и с собственными представлениями о престиже.

— Все в порядке?

— Здесь недалеко, сэр. — Водитель с некоторым смущением оглянулся на заднее сиденье и добавил: — У меня есть зонтик!

Ответа пришлось подождать — тот, к кому он обращался, последнее время старался не принимать поспешных решений. Наконец он покачал рыжеватой бородой:

— Ну, разве что — зонтик…

Во внешности сорокалетнего бородача и его сопровождающего на первый взгляд было не так уж много общего. Однако на далекой, оставшейся за тысячи километров отсюда исторической родине каждый милиционер безошибочно и мгновенно отнес бы обоих мужчин к пресловутой категории лиц кавказской национальности.

— Хорошо, прогуляемся.

Первым вышел из автомобиля охранник. Поводив головой по сторонам и оценив обстановку как не внушающую опасений, он тихо щелкнул предохранителем и убрал руку от пояса:

— Прошу вас!

Водитель уже был тут как тут; обежав нескончаемо длинный, похожий на черную субмарину представительский «мерседес», он потянул на себя дверцу и раскрыл над головой пассажира обещанный зонтик:

— Прошу вас, сэр…

Так они и двинулись по Олдергейтс-стрит, перегороженной длинной цепочкой красных и белых пластмассовых конусов: впереди — молодой и широкоплечий здоровяк, а за ним, в двух шагах, охраняемое лицо и водитель с зонтиком.

— Там, дальше, — дорожные работы, никак нельзя…

Вот как раз в этом не было ничего удивительного — лондонские улицы с завидным постоянством перекапывают вдоль и поперек представители газовых, электрических, кабельных и телефонных сетей.

— Эти ремонтники, они ведь заранее не предупреждают…

Водитель продолжал зачем-то оправдываться, но бородач его почти не слушал:

— Все в порядке, я сказал!

Это было произнесено таким тоном, что человек с зонтиком осекся на половине фразы, и дальше все трое двигались в полном молчании.

Из-за противной даже по лондонским меркам погоды праздношатающейся публики навстречу почти не попадалось — только туристы, группами и по одиночке. Местные жители, очевидно, уже расселись по пабам или коротали время дома перед телевизором.

Луж не было, однако подошвы опасно скользили по мокрой каменной мостовой.

— Простите! — Сопровождающий задел бородача краем зонтика.

— Ничего страшного…

Судя по афише, сегодня на камерной сцене всемирно известного лондонского театрального комплекса «Барбикан-центр» давали «Гамлета» — очередной аргумент против тех, кто решился бы обвинить англичан в пренебрежении культурным наследием прошлого.

— Сюда заходим?

— Да, одну минуту.

Охранник внимательно, с профессиональной настороженностью, наблюдал за действиями человека с зонтиком, умудряясь одновременно не выпускать из поля зрения окружающее пространство.

Кажется, оснований для беспокойства не было и сейчас.

— Смотрите под ноги, здесь ступенька…

В помещение театра все трое попали через один из служебных входов.

Миновав бесконечный и безликий коридор, единственным украшением которого оказалась шеренга однообразных дверей с номерными табличками, спутники поднялись по чисто вымытой мраморной лестнице.

Нужный номер обнаружился в конце следующего коридора, за поворотом.

— Салам, уважаемый господин Закатов! Прошу, проходите, присаживайтесь.

Человек, шагнувший навстречу гостям, оказался немного моложе бородача: улыбчивый, русоволосый, с широким славянским лицом и с глазами, цвет которых при тусклом электрическом освещении определить было невозможно.

Пришедшие ответили на приветствие, и гость обвел взглядом комнату:

— Странное место вы выбрали.

— А почему бы и нет? Идеальное место для встреч без свидетелей… К тому же мне в некотором роде захотелось сделать вам приятное.

— Не понял.

— Если не ошибаюсь, в молодости вы и сами имели отношение к актерской профессии?

— О, вы очень хорошо осведомлены!

В действительности много лет назад, еще при советской власти, молодой комсомольский функционер, выпускник театрального института Ахмед Закатов не только играл на сцене, но и руководил в родной горной республике культурно-массовой работой среди молодежи. Однако вдаваться в подробности собственной биографии, особенно здесь и сейчас, не имело особого смысла.

— Присаживайтесь, уважаемый…

Оставшись вдвоем за бесшумно и плотно прикрытыми от остального мира дверями, собеседники расположились в черных кожаных креслах напротив друг друга.

— Как дела? Как здоровье?

— Благодарение Аллаху, — поморщился гость.

— Я очень рад, господин Закатов, что вы согласились уделить мне немного вашего драгоценного времени.

— Надеюсь, общение будет взаимно полезным.

— Мы можем разговаривать достаточно откровенно?

— Да, конечно. — Гость качнул бородой и приготовился слушать.

— Видите ли, уважаемый господин Закатов, прежде всего мне хотелось бы попросить вас об одной веши… надеюсь, эта просьба не окажется слишком бестактной?

— Смотря о чем идет речь.

— Поверьте, в высшей степени важно, чтобы не только этот разговор, но и сам факт нашей встречи ни при каких обстоятельствах не стал достоянием гласности. Понимаете?

— Пока не очень, — усмехнулся Закатов.

— Видите ли, я пригласил вас на эту встречу по собственной инициативе. Однако и у вас и у меня имеются определенные обязательства перед определенными людьми…

— Вы хотите сказать, что об этой встрече не догадывается даже ваш… хозяин? — Ахмед Закатов намеренно выделил интонацией последнее слово.

Глаза сидящего напротив человека опасно сощурились: он всегда был болезненно, до отчаяния самолюбив, и, если не встал тотчас же и не ушел, хлопнув дверью, значит, причины для этого имелись серьезные.

— Я предпочел бы в дальнейшем использовать слово «друг»… если не возражаете.

— Хорошо-хорошо, конечно!

Серьезный разговор — это не кавказская кухня, тут главное не переперчить и не пережарить.

— Как бы то ни было, мы с вами находимся на территории государства, предоставившего многим противникам нынешнего московского режима не только политическое убежище от преследований в России, но и возможность продолжать борьбу… Насколько мне известно, здесь, в Англии, местные мусульманские общины из года в год собирали весьма значительные средства на нужды вооруженного чеченского сопротивления. Однако сейчас, после известных событий, общественное мнение Великобритании…

— Вы имеете в виду теракты в лондонском метро? — пригладил бороду Ахмед Закатов.

— Совершенно верно.

— Вы их осуждаете?

— А вы разве нет? — ответил вопросом на вопрос собеседник.

— Из-за этих взрывов некоторые наши английские друзья считают теперь преступниками и нас… Однако, надеюсь, это не все, что вы хотели мне сказать, приглашая на встречу?

— О, нет, конечно же, не все, уважаемый господин Закатов…

Неожиданно что-то громыхнуло — раскатисто и неопасно: звук был приглушен то ли расстоянием, то ли толстыми стенами.

— Гроза? — прислушался Ахмед Закатов.

За годы, прожитые в эмиграции, он так и не смог привыкнуть к причудам и неожиданностям лондонской погоды.

— Нет. — Человек, сидящий напротив него, отрицательно покачал головой. — Просто внизу начинается вечернее представление.

— Какое представление?

— «Гамлет, принц Датский». Здесь, кстати, любопытная труппа. И режиссер… Не видели еще?