Елизавета Берестова - Корона клинков Страница 53

— Ага, — Мышонок вгрызся в своё, — такого фрукта, как наш сосед ещё поискать надо: злющий, жадный, вредный, а уж когда выпьет, то вообще спасу нет. Представляешь, арбалет купить грозился, чтобы нашего брата отстреливать.

— Стрелять в твоего брата? — не понял Аэций.

— Ну, в нашего брата, мальчишек. У Кемара, знаешь ли, самые крупные и вкусные груши во всей округе.

— И что?

— Что? — вскинул брови Мышонок, — так говоришь, будто вовек за чужими грушами не лазил.

— Нет, не лазил, — с достоинством ответил принц, которому Антоний привил стойкое отвращение к бытовому воровству.

— Бывает, — великодушно посочувствовал герою Мышонок, — но спереть несколько груш у такого жмота и сволочи, как наш сосед, вовсе не зазорно. Но арбалет он, хвала богам, приобрести так и не сподобился, а вот пёсика завёл.

— Очень интересно узнать, где таких необычных собачек продают.

Аэций не смог удержаться от улыбки, вспомнив, как злобное чудовище стало милой шавкой.

— По весне к нам один заезжий маг пожаловал, — охотно принялся рассказывать новый знакомец, — расположился он со своим фургоном на площади и давай волшебных собак предлагать. Хоть сам маг с виду и завалящий был, псов держал первоклассных. Это тебе любой подтвердит. Я сам медяка не пожалел, чтобы посмотреть. Ты не поверишь, монстры, а не псы: глаза красные, зубы — с мой палец, говяжьи кости перекусывали, будто прутики. Одним словом, жуть.

— И что, небось, многие на такое позарились?

— Нет, как-то желающих особо не нашлось. Больно уж высокую цену заломил маг за свой товар, аж по четверти золотого. Да у нас в Пригорицах за такие деньжищи почти корову сторговать можно, если не коня.

Аэций закивал со знанием дела, он ведь недавно покупал лошадей.

— Маг же обещал ещё и на выбор любую собаку наколдовать. Говорил, сотворит, мол, какую пожелаешь: чёрную, рыжую или в пятнах. Ума только не приложу, откуда они у него брались. Я даже собирался ночью подежурить возле фургона, да мамка не пустила, ещё и подзатыльник дала.

Мальчишка тяжело вздохнул по упущенной возможности раскрыть тайну собачьего колдовства и прицельно запустил огрызком в стаю кур.

— И что, Кемар не пожалел денег?

— Аэцию покупка собаки, пускай даже трижды волшебной, за такую цену казалось глупостью.

— Он сперва неделю ходил, приглядывался да присматривался, после пил вместе с магом этим заезжим в корчме. Всё, сказывают, у него выпытывал, насколько ловко волшебные собаки воров рвут. Естественно, маг на похвалы для своих зверюг не скупился, вот и убедил Кемара. Видел бы ты, с каким гордым видом демонстрировал наш сосед своё приобретение. Теперь, говорил, ни одна сволочь к моим фруктовым деревьям и близко не подойдёт. А коли сунется, Дракон из любого мясные ошмётки сделает, да ещё и пообедает на халяву.

— Неужели Дракон и в правду кого-нибудь задрал?

— Ну, что ты! Кемарово пазьмо все стороной обходили. Ты первый, на кого он собаку натравил. До тебя одни кошки были. Вот и нашего Пушка этот гад задушил, — мальчик шмыгнул носом, вспомнив погибшего любимца.

Аэций догадался об источнике волшебных псов заезжего мага.

— Думается мне, владелец фургона по ночам бродячих собак отлавливал и наводил на них какие-то чары, — пояснил принц, когда они миновали мост, — вот бедный Жулик и стал Драконом. Интересно, каково ему было в шкуре большого злобного монстра?

— Наверное, плохо, — посочувствовал Мышонок, — никому не охота сидеть на цепи и зубами клацать.

Улицы стали знакомыми и более многолюдными. За очередным поворотом показался долгожданный «Приют ветерана».

— Ну, вот и пришли, — Мышонок засунул руки в карманы и кивнул в сторону гостиницы, — рад был познакомиться.

— Я тоже, — улыбнулся принц, — спасибо и пока.

— Пока!

Первое, что увидел Аэций, когда вошёл во двор почтенного заведения вдовы лысого ветерана, были купленный им лошади. Они стояли возле коновязи, и кто-то их постояльцев их восхищённо рассматривал. И только потом он обратил внимание на вдову, она стояла в дверях кухни и усиленно подавала Аэцию какие-то знаки.

— Скорее, молодой господин, — проговорила она весьма озабоченным тоном, — поторопитесь. Батюшка твой сильно сердиться изволит. Я уж сказывала ему, мол, это я — старая дура, тебе присоветовала на ярмарку податься, что скоро ты появишься, и беспокоиться не о чем.

— А он? — сглотнул Аэций. Нехорошее предчувствие начисто стёрло удовольствие от удачной покупки.

— Он даже бровью не повёл, — сокрушённо ответила женщина, — и так на меня посмотрел, что я сразу поняла, не моего ума это дело, советовать такому благородному господину. Сам после того вышел на террасу и стоял там, будто изваяние какое. Только перед самым твоим приходом в комнату пошёл. Ну а я тут дежурить осталась, чтобы тебя упредить.

Аэций кивнул и удручённо поплёлся к себе в номер.

— Вы-то хоть на меня не обижайтесь, — вслед ему крикнула вдова, — я и не предполагала, что всё так обернётся.

— Я и не обижаюсь, не берите в голову. — Откликнулся принц.

Хоть он и бодрился перед вдовой ветерана, ноги его сами замедлили ход, когда мальчик завернул в коридор второго этажа.

— Ну, ведь я всё-таки будущий император, — сам себе сказал принц, — почему я должен держать отчёт о своих поступках, будто школяр перед учителем? Просто зайду и скажу: так, мол, и так, задержался слегка с покупкой лошадей. Да мало ли какие дела могут быть в городе у взрослого ответственного человека! Пора привыкать, я уже не ребёнок, внук простого травника, я наследник Хелвуда Барса. Не зря дядя твердил об этом всю дорогу до Пригориц.

Перед дверью он сделал глубокий вдох и вошёл.

Ясень сидел и смотрел в окно, на вошедшего мальчика он не обратил никакого внимания. Аэций прикрыл за собой дверь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально.

— Извини, я немного задержался, лошадей нам покупал.

— И как, — поинтересовался старший из эльфов.

— Что, как? — не понял Аэций.

— Я спрашиваю, преуспел ли ты?

— Ещё как преуспел. Посмотри в окно: вон какие красавцы стоят. Хозяин конюшни мне так прямо и сказал: «У вас отличный вкус, молодой человек!», — не удержался от похвальбы принц.

— А вот теперь выскажусь я, — Ясень встал, и весь его вид не предвещал ничего хорошего. — Такое поведение непростительно даже для деревенского парня с ограниченными умственными способностями и пробелами в воспитании. Для тебя же, молодой человек с отличным вкусом, оно могло иметь просто фатальные последствия.

Аэций, обиженный тем, что дядя не оценил его предусмотрительности, выпалил:

— Я, как будущий император, вполне могу предвидеть последствия своих поступков.

— Да? — Ясень сверху вниз посмотрел на племянника, словно увидел нечто страшно интересное, — почему ты тогда скрываешь эту свою замечательную способность?

— Я не скрываю, я подумал, что в случае чего лучше уехать из города на лошадях, чем опять топать на своих двоих.

— Это ты правильно подумал, — похвалил принца дядя, — жаль только ты не подумал о палачах, которые с отменным профессионализмом и без спешки уже успели бы превратить тебя в аккуратную кучку костей и мяса.

Аэций сдержал приступ тошноты и сказал:

— Никто ведь не знает, что мы здесь. Ты сам говорил, наша сила в скрытности.

— Именно поэтому тебе и не следует болтаться по городу, мы не можем быть уверенными, что наш старый добрый знакомец Осокорь не имеет сикофантов в славном городе Пригорицы — столице Серакского виноделия.

Эльф не успел как следует развить свою мысль, как его прервал требовательный стук в дверь. Ясень взял посох и подал племяннику знак отойти. В открытую дверь ввалился Кемар. С момента их с Аэцием встречи он явно прибавил в красноте лица и наглости. И первое, и второе было следствием принятого по дороге спиртного.

Злобные поросячьи глазки Кемара пробежали по скромной обстановке гостиничного номера, задержались на потёртых кожаных штанах Ясеня, а уж мнимую хромоту эльфа (он тяжело опирался на свой посох) взглянули с почти не скрываемым презрением.

— Чем обязан? — холодно осведомился Ясень.

— Обязан, ещё как обязан, — забухтел пришелец, — сопливец ваш меня нынче в немалые убытки ввёл.

Кемар извлёк из кармана мятый носовой платок и принялся утирать потное лицо.

— Не думаю, что вы пришли по адресу, — простонародный говор сделал речь эльфа типичной для жителя серединных провинций. — Полагаю, вам указали не тот номер, сейчас я вас провожу.

— Ничего-то я не ошибся! — заорал Кемар, для которого скорость перехода в злобное состояние стремительно возрастала от принятого на грудь, — не позволю всякому грязному эльфийскому отродью из себя посмешище делать!

Появление шумного крикливого незнакомца могло привлечь нежелательное внимание, поэтому Ясень посмотрел на виновато потупившегося Аэция и сказал примирительным тоном: