Патрик Ларкин - Московский вектор Страница 56

Рэнди нахмурилась. Выйди она из прикрытия, и ее тут же убьют, если увидят.

Чем-то запахло. Рэнди наморщила нос. Неужели бензин? Внутри дома? Она расширила глаза, догадавшись, в чем дело. Людям Ренке приказали сжечь виллу дотла, чтобы полиция не докопалась до хранимых здесь секретов.

Нахмурившись, Рэнди вскочила на ноги. Что бы она ни предприняла, действовать надлежало немедленно. Быстро и четко. Крепко держа «МП-5 СД» в правой руке, левой оперативница ЦРУ взялась за дверную ручку. Дверь стала медленно и с жутким скрипом отворяться – петли давно не смазывали.

Вперед! Сделав глубокий вдох, Рэнди ударила по двери ногой, выскочила в коридор. Перекатилась через плечо, отдаляясь от дверного проема, и встала на колено, уже беря на прицел верхнюю ступень парадной лестницы.

Внизу мелькнула тень. Мгновение спустя показался крупный темноволосый человек в черном. Он поворачивался, держа наготове пистолет.

«Опоздал, сукин сын», – злобно подумала Рэнди, спуская курок.

На лестницу устремился шквал пуль. Часть обрушилась на перила и мраморные ступени, в воздух взлетели фонтанчики искр. Темноволосого от мощных ударов по бронежилету отбросило в сторону. Он согнулся от неожиданности, прислоняясь к расшатанным пулями перилам, и вдруг взревел от ужаса, когда металлические прутья подались под его весом. Рэнди продолжала с ожесточением стрелять.

Отчаянно размахивая руками в напрасной попытке восстановить равновесие, раненый повалился во тьму за спиной. Пронзительный крик резко оборвался.

Рэнди выдохнула и наконец ослабила нажим на спусковой крючок. Пистолет-пулемет замолчал.

– Scheisse! – прогремело где-то рядом.

Проклятие!

Рэнди молниеносно повернулась, беря на мушку стройного человека с тонкими губами, появившегося на пороге кесслеровского кабинета. Этот тоже был в броне и в черном комбинезоне.

Но в руках держал не пистолет – оружие висело у него на спине, – а металлическую канистру с бензином. Их с Рэнди разделяли метров десять, не больше.

Злобно зарычав, человек отбросил канистру. Та, выплеснув часть бензина ему на штаны, поскакала в сторону по устланному ковром коридорному полу. Тонкогубый рывком вынул из кобуры на поясе полуавтоматический «вальтер».

На столь малом расстоянии пистолет показался Рэнди огромным. Человек выстрелил, и из дула вырвались белые языки пламени.

Пуля прошла аккурат мимо щеки Рэнди – настолько близко, что лицо обдало горячим воздухом. В ушах зазвенело. Рот заполнил солоноватый привкус свежей крови. Оперативница нажала на спусковой крючок, не целясь.

Одна из пуль угодила в канистру.

Та вздрогнула от сильнейшего удара и, щедро расплескивая бензин, взлетела вверх. На разорванном металле блеснула искра.

Горючее с глухим свистом воспламенилось. Огненные змейки с ошеломляющей скоростью помчались во все стороны по ковру.

Тонкогубый в ужасе уставился на вспыхнувшие штанины. Его лицо исказилось от страха, он отшвырнул «вальтер» и стал в панике бить по ногам руками. Из груди вырвался дикий вопль, когда огонь переметнулся на выпачканные бензином ладони и устремился по одежде к лицу. Буквально через секунду человек превратился в горящий факел. Пламя пожирало его заживо. Оглушительно вопя, он двинулся в сторону Рэнди.

Та, подавив в себе приступ тошноты и испуг, прицелилась и выстрелила умирающему в голову. Он безвольно повалился на окутанный густым едким дымом пол.

Кабинет Кесслера полыхал. Рэнди увидела сквозь желто-красные пламенные языки второй объятый огнем труп. «Кесслер, – подумала она мрачно. – Сгорает вместе с тайнами, которые могли вывести нас на убежище профессора Вольфа Ренке».

Следовало осмотреть убитого головореза. Рэнди отбросила пистолет-пулемет, поднялась на ноги, влетела, перебежав коридор, в одну из комнат для гостей, схватила с кровати толстое шерстяное одеяло и выскочила назад.

Огонь пылал с пущим задором, дым сгустился.

На бегу обмотав голову одеялом и закрыв глаза, Рэнди прыгнула в пламенную завесу. Жар едва коснулся ее.

Приземлившись прямо возле трупа, она сняла с головы одеяло, быстро затушила им огонь, поглощавший кожу и одежду мертвеца.

Кривясь от жгучей боли в пальцах, торопливо обшарила его карманы. Нашла изуродованный пламенем сотовый, обгоревшие документы, паспорт и бумажник и рассовала их по собственным карманам.

Огонь яростно ревел. Сверху обрушивались куски опаленной штукатурки. Стены вокруг, ковер, потолок – все устилал толстый пламенный слой.

Пора уходить.

Рэнди поспешно накрыла обгорелым одеялом голову, плечи и руки. Кашлянула от дыма, набившегося в легкие, выпрямилась и, устремляясь к главной лестнице, снова прыгнула сквозь огненный полог.

Пламя опять лизнуло ее. И на сей раз уцепилось за одеяло и одежду. Запахло жженой шерстью.

Выскочив к лестнице, Рэнди мгновенно скинула с себя одеяло, бросилась вниз и покатилась по полу, неистово хлопая ладонями по загоревшимся джинсам и куртке. Затушив их, снова вскочила и что было духу помчалась вниз, перепрыгивая то через две, то через три ступени. Огонь у нее за спиной бушевал все яростнее, нещадно расправляясь с дорогостоящей старинной мебелью, редкими книгами и шедеврами живописи.

Уже задыхаясь от кашля, Рэнди сбежала на первый этаж, вылетела из дома в спасительную зимнюю свежесть, перевела дух и повернула голову. Горел весь второй этаж виллы. Оранжево-красно-белое пламя колыхалось в диком танце, рвалось сквозь лопнувшие стекла и образовавшиеся в крыше дыры кверху, в черное небо.

В необъяснимом оцепенении Рэнди несколько долгих мгновений смотрела на ревущий ад. От осознания того, что минуту назад она была в полушаге от смерти, ее всю трясло. Прижав руки к карманам, в которых лежали обгорелые телефон и документы, она задумалась, стоило ли рисковать ради них жизнью. И вспомнила о трех погибших членах своей команды.

С губ Рэнди слетел вздох. Теперь она просто обязана разгадать зловещую загадку. Во имя товарищей.

Медленно, с тяжестью в ноющем сердце, Рэнди отвернулась от горящей вилы и шагнула во тьму.

Глава 39

К северу от Москвы

Владик Фадеев заехал на вершину холма, свернул вбок, погасил фары и заглушил мотор небольшой «Лады» российского производства. Работая на «Группу Брандта», он зарабатывал достаточно, чтобы купить машину поприличнее, но оставался верен старенькой «Ладе». Новые автомобили, особенно иномарки, привлекали к себе внимание. Снайпер же любил теряться в окружающем пространстве, сливаться с фоном.

Достав из футляра длинный фонарик, он раскрыл дверцу и ступил на твердую, промерзшую грунтовую дорогу. С минуту стоял на месте, светя вокруг фонарным лучом. Понять, как тут было дело, для него не составило труда. По следам на дороге было видно, в каком месте остановились машины Брандта. По стреляным гильзам – где открыли огонь.

Фадеев презрительно фыркнул. Оставлять за собой гильзы – непростительная небрежность. Профессионалы уходят бесследно. Впрочем, умозаключил он, наверное, ребята очень торопились.

В последнее время сероглазый немец Брандт, подгоняемый таинственным заказчиком, все время куда-то спешил, чаще обычного рисковал жизнью подчиненных. Фадеев нахмурился. Горячка до добра не доведет, подумалось ему. Не так надо работать. А как в былые времена, когда «Группа Брандта» выполняла заказы без суеты, с чувством, с толком. Сегодня аккуратно убрала политического диссидента, завтра – чьего-нибудь сильного конкурента в бизнесе. Тогда было совсем другое дело.

Он повернулся в ту сторону, где в сугробах на склоне холма темнели глубокие вмятины и поломанные ветви. По-видимому, именно здесь «УАЗ» свалился в овраг.

Фадеев достал из машины старенький «Токарев». Осматривать обломки разумнее было с ним, а не с любимой винтовкой «СВД», которая предназначалась для стрельбы с приличного расстояния, а не для того, чтобы добивать тяжелораненых. Именно это, по предположению Фадеева, ему и предстояло сейчас сделать.

Он засунул пистолет в карман маскировочной куртки и сначала медленно, а потом все более уверенно зашагал вниз по склону. У края оврага на миг приостановился, достал «Токарев» и осветил дно фонарем.

Обломки «УАЗа» кособоко лежали на куче булыжников метрах в десяти. В покалеченной ходовой части машины Фадеев насчитал более дюжины пулевых отверстий. В окнах лишь по краям поблескивали удержавшиеся на месте осколки.

Снайпер вздохнул.

Лезть в овраг в такую темень не очень-то хотелось. Лучше бы дождаться рассвета. В конце концов покойнику отсюда не уйти, а вместе с ним, соответственно, и его документам. Но приказ следует выполнить – Брандт в последние дни стал особенно нетерпеливым и не прощал подчиненным ни малейшего проступка. «Покончу с делом сейчас, – твердо решил Фадеев. – Зато потом смогу спокойно ехать в Москву, в свою теплую квартирку».