Патрик Ларкин - Зеленая угроза Страница 58

Смит чувствовал, как капли пота прокладывают себе дорожки через слой грязи, облепившей его лоб. Он нетерпеливо смахивал их, не желая, чтобы они просачивались под прилегавшей ко лбу оправой очков ночного видения и затекали в глаза. В стеклах непрерывно возникали стебли растений, причудливо изогнутые виноградные лозы, выкрашенные в зеленый цвет, быстро проплывали и исчезали позади, по мере того как он, извиваясь, словно червяк, миновал их. Здесь, в сердце чащобы, под спутанным пологом растений, видимость сократилась до нескольких футов. Воздух был теплым и густо пах сырой мшистой землей и свежим звериным пометом.

Время от времени пули свистели над их головами или с хрустом пролетали через кусты где-то по бокам. Теперь стреляли все четверо наемников, развернувшихся в цепочку позади них, но огонь велся наугад, лишь для того, чтобы вынудить прячущуюся в кустах добычу двигаться туда, где с ними разделается заблаговременно и продуманно выставленная засада.

Смит тяжело дышал, и причиной тому были не только физические усилия, но и нервное напряжение. Он был сосредоточен на том, чтобы следовать за Питером как можно ближе и смотреть, куда его старший товарищ ставит ноги и руки, – нужно было стараться повторять его движения, чтобы не тревожить лишний раз растительность, по которой они пробирались.

Внезапно Питер замер на месте. В течение нескольких долгих секунд он сохранял полную неподвижность, всматриваясь и вслушиваясь. Потом он приподнял над землей затянутую в перчатку руку и сделал Джону знак, предлагая придвинуться поближе.

Смит осторожно приподнял голову и посмотрел сквозь стену травы на окружавший их ландшафт. Они находились на северном краю поля. С востока на запад тянулась покосившаяся и кое-где обвалившаяся ограда. Сразу за остатками изгороди земля уходила вниз, образуя небольшую ложбину, противоположный край которой представлял собой четко выраженный невысокий уступ. На подходе к ложбине виднелось лишь несколько кустов и чахлых березок; в целом местность здесь была значительно более открытая, и прятаться было куда труднее.

Питер ткнул пальцем в сторону дальнего края впадины и сделал рукой жест, означавший «враги».

Смит кивнул. Уступ был самым подходящим местом для засады, к которой их гнали. Любой находившийся за гребнем имел бы вполне приличный обзор и сектор обстрела, почти полностью перекрывавший прилегавший участок фермы. Он нахмурился. Шансы против них очень быстро нарастали.

Питер разглядел выражение его лица и пожал плечами.

– Ничего не поделаешь, – пробормотал он, а потом вытащил из кармана для боеприпасов своего жилета пустой магазин от автомата и подождал, пока Джон делал то же самое.

– Прекрасно, – с величайшим спокойствием сказал Питер. – Вот вам план. – Он поднял пустой магазин. – В качестве отвлекающего маневра мы бросаем их как можно дальше направо. И тут же совершаем перебежку через гребень, забираем направо и атакуем с тыла, убивая по пути всех врагов, которые нам попадутся.

Смит задумчиво посмотрел на него.

– Вы так думаете?

– Джон, у нас нет времени изобретать что-то более изящное, – терпеливо разъяснил англичанин. – Мы должны бить быстро и сильно. Скорость и смелость – единственные карты, которые мы можем разыграть. Если кого-то из нас зацепит, другой должен уходить в одиночку. Согласны?

Смит кивнул. Все это ему совершенно не нравилось, но его напарник был прав. В такой ситуации любая задержка – по любой причине, пусть даже для оказания помощи раненому товарищу, – была бы фатальной. У врага было такое численное превосходство, что их единственный шанс на спасение состоял в том, чтобы любыми средствами пробить путь через любой заслон и как можно скорее бежать прочь отсюда.

Держа пустой магазин в левой руке и «МП-5» в правой, он медленно поднялся на одно колено, готовый совершить рывок через полуразрушенный забор и открытое пространство за ним. Рядом Питер сделал то же самое.

Позади прогремела еще одна очередь, направленная наугад. Потом снова наступила тишина.

– Пора, – прошипел Питер. – На старт! Внимание! Марш!

Оба изо всех сил швырнули пустые магазины, полетевшие по широкой дуге направо. Шум, который металлические рожки произвели, упав в кусты, прозвучал неожиданно громко.

И сразу же Смит сорвался с места и рванулся вперед. Он поднырнул под провисшую слегу забора, перекатился по уходящему вниз склону и снова вскочил на ноги. Питер был на несколько ярдов впереди.

Сзади и справа Смит услышал удивленные крики, но враги заметили их слишком поздно. Они с Питером беспрепятственно преодолели неглубокую впадину и крутой, но не замедливший их движения противоположный склон.

Там Смит сразу же метнулся направо. Автомат он держал в обеих руках и в поисках врагов всматривался в мистический зеленый полумрак, каким ему представлялось сквозь очки окружающее. Вот! Менее чем в десятке ярдов от себя, под низко нависшими ветвями березы, он увидел движущийся силуэт. Человек, лежавший плашмя на земле лицом к гребню, возился, пытаясь повернуться и направить на неожиданно появившегося врага свое собственное оружие – автомат «узи».

Реакция Джона оказалась быстрее. Он вскинул свой «МП-5», нажал на спусковой крючок и прицельно выпустил три пули во врага. Все выстрелы попали в цель. Бандита отшвырнуло назад, он дернулся и вытянулся на земле, привалившись к белому как мел стволу тонкой березки.

Они побежали дальше вдоль края ложбины, плавно поворачивавшей на северо-восток. Держались они поодаль друг от друга, чтобы враг не мог уложить их обоих одной очередью. На этой стороне во множестве росли березы, среди которых возвышались кряжистые сосны, но лес изобиловал множеством крошечных полянок. Встревоженные внезапной стрельбой, четверо наемников, выступавших в роли «загонщиков», открыли бешеную пальбу. Правда, они сосредоточили огонь на уже покинутом двумя разведчиками склоне. Пули, рикошетируя от деревьев, взлетали высоко вверх и сердито жужжали над головами беглецов, как рассерженные пчелы.

Смит осторожно вступил на одну из полянок и уловил краем глаза внезапное короткое движение справа от себя. Резко обернувшись, он увидел темный ствол штурмовой винтовки «M-16», торчавший из-за обвитого виноградной лозой пня дерева. Этот ствол глядел прямо на него! Он бросился наземь как раз в тот момент, когда спрятавшийся бандит выстрелил. Одна из 5,56-миллиметровых пуль задела его левое плечо и оставила глубокую царапину на коже. Еще две пули оставили длинные борозды на земле рядом.

Джон откатился в сторону, отчаянно надеясь, что ему удастся оторваться от прицела вражеского стрелка. Прогремело еще несколько выстрелов, и снова пули ткнулись в землю в считаных дюймах от его головы. Он катился дальше, одновременно глядя по сторонам в поисках любого укрытия, которое было бы в пределах досягаемости. И ничего не видел. Он находился под огнем врага на совершенно открытом месте.

А потом у него из-за спины возник Питер и открыл огонь, методично сажая короткие очереди впритирку к пню. В воздух полетели куски коры и щепки от почти перерубленной виноградной лозы. Прятавшийся за пнем стрелок истошно завопил и умолк.

– Вы в порядке, Джон? – вполголоса окликнул Смита Питер.

Смит наскоро проверил свое состояние. Царапина, оставленная пулей на плече, кровоточила и должна была вскоре страшно разболеться. Но, как ни удивительно, это была его единственная рана.

– В полном, – сообщил он. Ему никак не удавалось отдышаться после испытанного им шока: ведь он лишь чудом не погиб, причем в первую очередь из-за собственной неосторожности. Выход на эту полянку был большой ошибкой, с запозданием сообразил он, – из тех, которые допускают на учебных занятиях лишь совершенно неопытные новобранцы. Он резко мотнул головой, злясь на самого себя.

– В таком случае пойдите проверьте, действительно ли этот ублюдок сдох, – решительно потребовал Питер. – Я вас прикрою. Только поторопитесь.

– Уже иду. – Смит вскочил на ноги и шагнул в кусты, окаймлявшие полянку с одной стороны, чтобы зайти за пень сбоку, не перекрывая зону огня англичанина. Осторожно пробравшись через заросли, он увидел на земле лежавшее ничком тело. Винтовка «M-16» лежала в нескольких футах.

«Ну, и что с этим бандитом?» – спросил себя Смит. Он мог быть и убит, и тяжело ранен, а мог быть и совершенно целым и лишь притворяться мертвым.

Ему пришла было в голову мысль о том, что стоит выпустить в тело короткую очередь и тем самым покончить со всеми сомнениями. Его указательный палец, лежавший на спусковом крючке, уже напрягся. Но он тут же опомнился. В пылу сражения он мог расстрелять врага без малейших колебаний, но он не будет стрелять в неподвижно лежащего человека, возможно, беспомощного и испытывающего ужасную боль. Не будет и останется верным тем клятвам, которые когда-то давал, и, что еще важнее, своим собственным представлениям о добре и зле.