Питер О`Доннел - Вкус к смерти Страница 59

Вилли сидел на одном колене. Воздух со свистом вырывался из его легких. Потом он удостоверился в том, что Деликата мертв. Это было нетрудно сделать. Череп расколот, шея сломана. Вилли поднялся на ноги и помахал сидящей у стены Модести.

Казалось, только теперь осознание проделанного пришло к нему. Его начала бить мелкая дрожь, будто в ознобе. Вилли представил себе, что произошло бы, случись все по-другому. Он стоял, слегка пошатываясь, глядя на Модести устало и зло. Его окровавленная грудь тяжело вздымалась. И, наверно, потому, что он никогда так не говорил с ней, Вилли произнес немного заикаясь, с трудом выговаривая слова:

— Т-ты… ты что, совсем р-рехнулась? Я был уверен, что ты в безопасности! А т-ты… Да… ведь он чуть б-было не уб-б-бил т-тебя! Он бы это сделал медленно, очень медленно! — Трясущимися руками он провел по волосам, полным песка и пыли. — Ты же знала, здесь нужно чертово чудо… и, ради Бога, больше т-т-так глупо никогда не делай!

Дрожащий смех вырвался у нее, но слабость взяла верх. Модести закусила губу и зажмурилась. Слезы потекли из-под плотно прикрытых век, сбегая по измученному, осунувшемуся лицу.

— Пожалуйста, не злись на меня, Вилли-солнышко. — Ее голос дрогнул.

Гарвин опустился на колени и обнял Модести.

— Я скотина, — в ужасе прошептал он. — Боже, прости меня, Принцесса! Успокойся, все в порядке… — Он держал ее в объятиях, пока Модести не справилась с рыданиями, потом встал и поднял ее на руки, чувствуя, как вместе с радостью его переполняет неизвестно откуда взявшаяся сила. — Полежи-ка еще немного в постели, а я осмотрюсь. У меня такое чувство, что сегодня наш счастливый день.

Минут пять спустя, когда Модести уже лежала в прохладе спальни, она расслышала звук въезжающего во двор грузовика. Потом в комнату вошел Вилли, улыбаясь всем своим разбитым лицом.

— Теперь я скажу тебе, что у нас сегодня на обед, — сказал он, присаживаясь на корточки рядом с ней и беря ее за руку. — Суп, цыплята, картошка, зелень. Все консервированное, но ничего. Галеты, шоколад, компот, финики, сыр, изюм. Выбирай все, что хочешь, и я тут же это принесу. Дня через два ты сможешь в одиночку справиться с медведем.

Модести улыбнулась.

— Об этом-то я всегда и мечтала.

Вилли радостно кивнул.

— Это еще не все. В машине все наши вещи — оружие, одежда, все, что мы взяли с собой на «сессну». Тридцать галлонов воды и баки, в которые можно налить еще столько же. Их мы наполним водой из колодца. И большой запас медикаментов — бинты, антисептики, пенициллин, все.

— И машина, чтобы отвезти нас.

— Машина? Боже ты мой, подожди, сама ее увидишь, Принцесса. — Вилли не скрывал восторга. — Это «элвис столворт». Шесть ведущих колес. С легкостью берет пять тонн груза. Топливный бак на сто галлонов, сейчас наполнен на три четверти, но в канистрах есть еще пятьдесят. Двигатель «роллс-ройс Б81» в двести двадцать лошадиных сил. Полностью оборудован для езды в пустыне. Есть даже холодильник, работающий от аккумуляторов. Может одолеть ров в пять футов шириной. — Гарвин тряхнул головой и снова усмехнулся. — Ну а если нам вдруг потребуется перебраться через реку, он превратится в амфибию!

Модести посоветовала:

— Достань прежде всего аптечку и позаботься о себе, Вилли.

— Точно. — Он встал. — Только избавлюсь от трупа Деликаты и закончу осмотр груза. Там есть еще три каких-то больших ящика в глубине. Я не успел посмотреть, что в них.

Модести опять засмеялась, все еще слабо, но уже не останавливаясь. Вилли в недоумении посмотрел на нее. Модести хитро прищурилась:

— Угадай-ка, что там?

— Я что-нибудь забыл?

— Кое-что забыл! У тебя голова занята другим. Сначала я со своей рукой. Потом Деликата. И ты совсем забыл про Домициана Маса. Это же сокровища, Вилли. Сокровища.

Вилли молча смотрел на нее. Потом медленно произнес:

— Точно. Совсем забыл. Ну… взглянем на них попозже. Пока мне гораздо больше нравится наш грузовик и все остальное.

— Мне тоже. Так наши вещи целы? Там должно быть мыло. Боже, как мне хочется смыть с себя грязь, Вилли, ты бы знал. Но сначала иди приведи себя в порядок.

Через час Вилли принес Модести к колодцу, раздел ее и вымыл в нагретой солнцем воде, набранной в каменный лоток. В аптечке нашлась мазь с антибиотиком, и Гарвин наложил свежую повязку на ее рану. Вымыв и высушив ей волосы, он осторожно расчесал их. Нашел чистую одежду, одел Модести и перенес обратно в прохладную спальню.

— Еще два дня, Принцесса, ты будешь есть, как лошадь, и спать, как слон. Потом — в путь. — Гарвин удовлетворенно вздохнул. — Похоже, наша операция подходит к концу.

— Только похоже. — Модести продолжала улыбаться, каждой клеточкой радуясь чистоте и покою. Но странная пустота затуманила ее взор. — Только похоже, — повторила она. — Остается еще Пристайн.

Глава 21

— Я ожидал увидеть вас раньше, — сказал Пристайн. — Уже почти целый месяц…

Таррант молча кивнул. Прошло двадцать шесть дней с тех пор, как Стивен Колльер позвонил ему из Бкхаль-Суахель — аэропорта Танжера.

Двое мужчин сидели на каменной террасе по разные стороны низкого столика. Таррант был одет в легкий голубой костюм, простую белую рубашку с клубным галстуком. На Пристайне были только пляжный халат и плавки.

Перед ними плескались воды пустынного залива, находящегося между Каннами и Сан-Рафаэлем. Весь залив являлся собственностью Пристайна. Длинное строение — вилла, покрытая красной черепицей, — прилепилось к склону скалы в пятидесяти футах над уровнем спокойного моря, темно-синего в лучах яркого летнего солнца. Широкие ступеньки, высеченные в камне, вели от дома к низкому клифу, украшенному изящной белой пристанью.

Взглянув на часы, Пристайн спросил:

— Это официальный визит?

Таррант покачал головой.

— Официальных визитов не будет. Профессор Танджи и его люди могут сообщить полиции только то, о чем вы наверняка уже прочитали в газетах: что какая-то банда захватила их экспедицию в Масе и чрезвычайно жестоко с ними обращалась. Ничего более определенного они не скажут.

— Да, скорее всего вы правы, — согласился Пристайн. — А Колльер и слепая девушка?

— Тоже молчат. Только не со мной, естественно. Они с большим нетерпением и надеждой ожидали возвращения Модести Блейз и Вилли Гарвина. — Таррант сделал короткую паузу. — Которые прилетели ровно две недели назад.

— Вот как, — заметил Пристайн. Выражение его лица не изменилось, он по-прежнему спокойно наблюдал за морем. — Они не афишировали свое возвращение. Им что-нибудь известно о Деликате?

— Да. Это Деликата убил Габриэля и Макуиртэра — по всей видимости, по вашему указанию, в связи с изменившейся обстановкой. Потом он отправился в путь на грузовике. Куда именно он направлялся — мне неизвестно, но, очевидно, хорошо известно вам. Однако он столкнулся в пустыне с Модести Блейз и Вилли Гарвином. И теперь похоронен где-то в Сахаре. Как я понял, памятника ему не поставили.

— А груз?

— Тоже захоронен. Во всяком случае, самая интересная часть груза.

— Так. — Пристайн помолчал. Потом задумчиво произнес: — Мне всегда казалось, что справиться с Деликатой невозможно. Вероятно, они и в самом деле профессионалы высокой квалификации.

— Вероятно.

Пристайн взглянул на Тарранта.

— Конечно, я знаю, что вы очень влиятельный человек. Вы имеете возможность обратиться даже к премьер-министру. И все же, если вы в самом деле попытаетесь выступить против меня, думаю, вы проиграете. Я владею тем, что газеты называют индустриальной империей. Это дает мне массу скрытых возможностей, и мое влияние гораздо больше, чем ваше. И к тому же не думаю, что вам поверят, Таррант. Есть вещи, в которые просто невозможно поверить.

— Совершенно верно. На этом-то и построен ваш расчет. Я понимаю.

Пристайн кивнул и снова взглянул на часы.

— Я всегда начинаю плавать в одиннадцать часов, так что через пять минут буду вынужден извиниться и покинуть вас. Не перейти ли вам прямо к цели своего визита?

Таррант, прикрыв рукой глаза, посмотрел на едва различимую точку, только что появившуюся на горизонте.

— Давным-давно существовал оригинальный, но довольно разумный обычай. Если обнаруживалось, что джентльмен растратил казенные деньги или провинился еще чем-то в этом же роде, ему вручали пистолет и он уединялся в своем кабинете. Тогда предпочитали застрелиться, чем потерять честь.

Пристайн пожал плечами.

— Вы правы, весьма оригинальный обычай. Но несколько устаревший. И, в конце концов, мне же не угрожает бесчестье. Я не могу себе представить, ради чего мне стоило бы застрелиться.

— А я могу, — спокойно возразил Таррант. — И, кроме того, если вы сами этого не сделаете, то Модести Блейз убьет вас.

Пристайн с легким любопытством взглянул на него.

— Это месть? Так сказать, справедливое возмездие? Или самозащита?