Чингиз Абдуллаев - Сколько стоит миллиард Страница 6

— Всеволод Игнатьевич Баженов, — начал заместитель министра по кадрам, — работает в нашей системе более двадцати лет. Кадровый дипломат. Поступал в МГИМО по направлению с завода. Отлично учился. Работал в Нигерии, Сомали, Египте. В центральном аппарате служил директором департамента. Заместителем министра назначен в прошлом году.

Женат. Имеет двух сыновей.

— Внуки есть? — вдруг спросил Дронго.

— Пока нет. Он поздно женился, — удивился вопросу Семен Константинович, — а почему вы спросили про внуков?

— Давайте договоримся, — улыбнулся Дронго, — на сегодняшнюю ночь вопросы задаю только я. А завтра утром, если все закончится нормально, я удовлетворю ваше любопытство.

— У него нет внуков, — повторил заместитель министра.

— Где учатся дети? Где работает жена?

— Его супруга работает экономистом в издательстве «Прогресс». Дети учатся. Один в МГИМО, другой заканчивает школу.

— Ясно. С ним все понятно. Перейдем к следующему. Тот красивый моложавый мужчина, который сидел в приемной, очевидно, директор департамента?

— Да, а как вы догадались?

— У него очень уверенный вид человека, ведущего спокойный, размеренный образ жизни. В отличие от другого дипломата, посла по особым поручениям, который, наверное, уже заработал себе язву в постоянных командировках.

Заместитель министра впервые улыбнулся.

У посла действительно была язва, и он мучился в многочисленных командировках, не решаясь пробовать местную пищу.

— Директор департамента Илья Петрович Костин. — Кадровик достал следующую папку. — Потомственный дипломат. Отец был послом в Южной Корее. После школы закончил экономический факультет МГИМО. Работает у нас четырнадцать лет. Работал в посольствах СССР в Австрии и Бельгии. Последняя должность — консул во Франции. Знает немецкий, французский языки. Начитан, умен.

До сих пор не женат. Вернее, был женат, но развелся восемь лет назад. Коллеги считают, он очень перспективен. Умеет нравиться женщинам.

— А это вы откуда знаете?

Заместитель министра посмотрел на Дронго, снимая очки, чтобы протереть запотевшие стекла.

— У меня такая должность. Я обязан все про всех знать.

— Давайте следующего, — попросил Дронго, и его собеседник взял третью папку.

— Михаил Аркадьевич Арсенов, посол по особым поручениям. Пятьдесят шесть лет. Работал в райкоме комсомола, райкоме партии, потом поступил в МГИМО, но на дипломатической службе находился всего несколько лет, работая в Пакистане. Потом снова перешел на партийную работу, был секретарем парткома, заместителем заведующего горкома партии, заведующим. Оттуда направлен послом в Непал. Четыре года назад назначен послом по особым поручениям. Женат. Двое детей. Трое внуков. Умеет говорить на нескольких языках, хотя хорошо знает только английский.

— Чем он занимается как посол по особым поручениям?

— Урегулирование конфликтных ситуаций в СНГ. В основном «горячие точки». Он безотказный человек, сказывается партийная закалка.

Заместитель министра вспомнил, что рядом сидит министр, и покраснел. Тому могло не понравиться последнее выражение своего зама.

— Следующий, — попросил Дронго.

— Алена Королева, секретарь Всеволода Игнатьевича, двадцать шесть лет. Отец работает во внешнеторговом представительстве в Австралии. Закончила МГУ, филологический факультет. Знает английский. Не замужем, хотя одно время встречалась с каким-то молодым человеком, который приезжал за ней на очень роскошном «Мерседесе». Сейчас по вечерам уходит с работы одна. Она живет здесь недалеко, на Кутузовском. До работы в МИДе служила в какой-то коммерческой фирме.

— Ясно, — кивнул Дронго, — давайте последнюю папку.

— Светлана Мухина, — открыл следующую папку заместитель министра, — двадцать девять лет. Разведена. Имеет пятилетнего сына.

Работает в министерстве уже три года. Очень пунктуальна и аккуратна. Знает английский и французский. Считается одной из лучших стенографисток. Несколько раз привлекалась к обслуживанию высокопоставленных делегаций из США, Канады и Франции. Образование высшее. В настоящее время готовится защитить кандидатскую диссертацию.

— У вас все?

— В общих чертах все, — кивнул заместитель министра, положив пятую папку на стол, — но это, конечно, только в очень общих чертах.

Я думаю, вам нужно более подробно ознакомиться с личными делами всех пятерых сотрудников.

— Для чего? — улыбнувшись, спросил Дронго.

Заместитель министра, не ожидавший такого вопроса, оглянулся на министра. Потом твердо сказал:

— Чтобы лучше их знать.

— Неужели вы думаете, что в биографии кого-нибудь из них я смогу прочесть, как именно он готовился сотрудничать с террористами? — засмеялся Дронго — Мне гораздо важнее не бумаги, которые вы так тщательно собрали и подшили в их дела, а ваши рассказы, наблюдения. Я не сомневаюсь, их личные дела в полном порядке. Меня волнует другое — кто из них и почему решил стать пособником террористов? Поэтому нам с вами еще придется поработать, дорогой Семен Константинович. Начнем с ними беседовать и попытаемся выяснить, кто из них мог предупредить террористов.

Глава 5

Первым, по предложению самого Дронго, вызвали Михаила Аркадьевича Арсенова, посла по особым поручениям. Он вошел в кабинет министра как-то боком и сел на краешек стула, хмуро глядя на присутствующих В отличие от всех остальных подозреваемых, ему было много лет, и все знали, что он скоро завершит свою карьеру дипломата и выйдет на пенсию по болезни.

— Михаил Аркадьевич, — обратился к нему Дронго, — вчера в вашем присутствии приехавшие дипломаты ООН решили отменить свой вылет и перенести его на сегодня. Вы не вспомните, как именно это произошло?

— Я уже докладывал министру, — угрюмо сказал Арсенов — Сначала они долго спорили по формулировкам. Каждый раз мы с Костиным предлагали им новые варианты, но им все не нравилось.

— А что делал Всеволод Игнатьевич?

— Он несколько раз выходил из кабинета и почти не принимал участия в нашей беседе.

— Каким образом возникло решение перенести день вылета?

В присутствии министра Арсенов несколько терялся. Ему всегда казалось, что тот относится к нему по-особенному плохо.

— Мы поняли, что не успеваем, и кто-то предложил отменить вылет, перенести его на сегодня.

— Вы не вспомните, кто именно?

Арсенов нахмурился. Потом неуверенно сказал:

— Кажется, шведский дипломат. Его сразу поддержал англичанин Но француз колебался. Он хотел улететь еще вчера и предложил быстрее заканчивать. Однако вскоре мы поняли, что ничего не выйдет, и тогда французский дипломат тоже согласился отложить вылет.

— Все это происходило в вашем присутствии?

— Да.

— Кто еще находился в этот момент в комнате?

— Все. Я, Костин, Всеволод Игнатьевич, Света Мухина. Хотя нет, как только они заявили, что останутся еще на день, Всеволод Игнатьевич сразу вышел из кабинета.

— Вы это точно помните?

— Да, точно.

— Скажите, Арсенов, вы ведь раньше находились на партийной работе. Это верно?

Дипломат осторожно посмотрел на своего министра и кивнул.

— Все находились, — меланхолично сказал он.

— Но вы работали в горкоме партии, — настаивал Дронго.

— Правильно, работал.

— Вы сохраняете связи с прежними товарищами?

Арсенов снова посмотрел на министра, потом перевел неприязненный взгляд на Дронго.

— Сохраняю.

— Можно узнать, за кого вы голосовали на прошлых выборах? — вдруг спросил Дронго.

Арсенов в третий раз посмотрел на министра и спросил уже у него:

— Я должен отвечать?

Министр кивнул головой.

— За коммунистов, — признался Арсенов. — Но это мое личное дело.

— Конечно, — согласился Дронго. — Но посмотрите, что получается. Делегация ООН, состоящая из высокопоставленных дипломатов, прибывает сюда, чтобы поддержать существующее в России правительство, которое именно сейчас подвергается особенно резким нападкам оппозиции. Вполне вероятно, что оппозиции не нужен доклад дипломатов ООН о возможной стабилизации положения в России, который откроет канал новых кредитов для правительства. Таким образом, я могу предположить, что вы, будучи идейно на несколько других позициях, чем все остальные сотрудники вашего министерства, могли позвонить террористам, чтобы сорвать визит сотрудников ООН и обеспечить победу оппозиции на новых выборах. Как вам нравится такой вариант?

Арсенов открыл рот. Возмущенно вскочил.

— Не смейте меня оскорблять! — заявил он громко. — Я всю свою жизнь честно работал и никогда с бандитами не имел дела. Вы меня не шантажируйте. А за кого я голосовал, это вас не касается.

— Разумеется, — согласился Дронго, — я ведь не утверждаю, что так было. Я сказал, что так могло быть.