Ян Флеминг - Мунрейкер Страница 8

Бонд знал, что этим приемом пользуются только очень опытные игроки.

Отойдя в сторону, Бонд занял место возле камина. Достав сигарету, он прикурил от пламени небольшого обнесенного серебряной сеточкой газового рожка, что торчал рядом с ним прямо из стены, — пережиток тех времен, когда спичек не было еще в помине.

Со своего наблюдательного пункта он прекрасно обозревал карты Мейера, а ступив шаг вправо — и карты Бэзилдона. Ничто не мешало также обзору сэра Хьюго Дракса, и Бонд внимательно следил за ним, делая вид, что интересуется лишь игрой.

Дракс производил впечатление человека, наслаждающегося жизнью. Он был огромен — около шести футов ростом, прикинул Бонд — и невероятно широк в плечах. У него была крупная голова, короткие рыжеватые волосы, разделенные посередине пробором. По обеим сторонам пробора волосы были зачесаны на виски — для того, догадался Бонд, чтобы возможно лучше скрыть участок сморщенной, сверкающей кожи, которая покрывала большую часть правой стороны лица. Правое ухо, сильно отличавшееся от левого, также несло на себе следы пластических операций. Не вполне удался хирургам и правый глаз, который из-за стяжек пересаженной кожи, использованной при восстановлении верхнего и нижнего века, был заметно больше левого, и кроме того, отливал нездоровой краснотой. Бонд не был уверен, что глаз этот мог закрываться полностью, и решил, что Драксу приходится на ночь накладывать на него повязку.

Чтобы лучше загримировать омерзительные тугие заплаты, занимавшие добрую половину лица, Дракс отпустил густые рыжие усы и бакенбарды, начинавшиеся прямо от мочек ушей. Клочки рыжих волос покрывали также и скулы.

Эта буйная растительность преследовала и еще одну цель. Она была призвана маскировать выдававшуюся от природы верхнюю челюсть и торчавшие вперед зубы. Бонд предположил, что данный физический недостаток мог вполне развиться от детской привычки сосать палец. Усы прятали «лошадиные зубы» надежно, и они обнаруживались лишь тогда, когда Дракс разражался своим ослиным гоготом, что, впрочем, случалось нередко.

В целом же лицо Дракса, с его обильной рыжей растительностью, мощными носом и челюстью и румянцем щек, производило ярмарочное впечатление. Лицо инспектора манежа в цирке, мысленно определил Бонд. Контрастировавшая с ним колючесть и холодность левого глаза только усугубляла сходство.

Развязный, грубый, шумный плебей. Такой приговор вынес бы Бонд, не будь он наслышан о талантах Дракса. Собственно, осенило Бонда, эти манеры Дракса идут, видимо, от его представлений о бонвиванах канувшей в прошлой эпохе Регентства — безобидный маскарад калеки и вдобавок сноба.

Ища разгадку, Бонд обратил внимание на тот факт, что Дракс беспрестанно потел. Несмотря на раскаты грома, эпизодически доносившиеся с улицы, вечер выдался довольно прохладный, однако Дракс то и дело большим пестрым платком вытирал лицо и шею. Он постоянно курил, после дюжины глубоких затяжек гася одну виргинскую сигарету и почти тут же прикуривая другую, которую неизменно доставал из объемистой коробки, лежавшей в кармане его пиджака. Крупные руки, покрытые густой рыжеватой порослью, находились в беспрерывном движении — они то перебирали карты, то вертели зажигалку, что лежала перед Драксом рядом с гладким серебряным портсигаром, то тормошили прядку волос на виске, то промокали платком лицо и шею. Время от времени Дракс подносил ко рту палец и жадно вгрызался в ноготь. Даже с расстояния Бонд заметил, что все ногти его были искусаны почти до мяса.

Сами кисти рук были сильны и могучи, однако большие пальцы обращали на себя внимание своей несуразностью, причину которой Бонд понял не сразу. Наконец, он сообразил, что они были неестественно длинны и достигали уровня верхнего сустава указательного пальца.

Изучение внешности Дракса Бонд закончил осмотром одежды, которая отличалась отменным вкусом — темно-синие в тонкую полоску брюки из мягкой фланели, двубортный пиджак с обшлагами, белая шелковая сорочка с накрахмаленным воротничком, неброский галстук в мелкую серо-белую клетку, скромные запонки — судя по виду, от Картье — и простые золотые часы фирмы «Патек Филипп» на черном кожаном ремешке.

Бонд закурил сигарету и сосредоточился на игре, предоставляя подсознанию самостоятельно анализировать подробности внешности Дракса и его поведения, которому он придавал особое значение и которое таило в себе загадку его шулерства, чью природу еще предстояло раскрыть.

Полчаса спустя игроки закончили круг.

— Моя сдача, — властным тоном объявил Дракс. — К концу игры у нас над чертой набежит изрядная сумма. Послушай-ка, Макс, может и ты прикупишь пару-тройку тузов. Не все же мне работать за двоих. — Он сдавал спокойно, без суеты, все время стараясь поддерживать начавший было угасать огонек общего веселья солеными присловиями. — Дьявольски длинный роббер, — пожаловался он М., сидевшему между Драксом и Бэзилдоном и курившему трубку. — Уж извините, что заставляю вас так долго ждать. Сыграем после ужина пара на пару? Я с Максом против вас с коммандером как-бишь-его. Как вы сказали его зовут? Хорошо играет?

— Бонд, — сказал М. — Джеймс Бонд. Да, думаю, мы примем ваш вызов. Что скажешь, Джеймс?

Взгляд Бонда был прикован к наклоненной над столом голове и медленно двигавшимся рукам сдававшего. Есть! Попал! Влип, ублюдок. «Светляк». Простейший, нелепейший «светляк», в профессиональной игре не продержавшийся бы и пяти минут. Перехватив взгляд Бонда, М. заметил в его глазах торжествующий блеск.

— Превосходно, — бодро ответил Бонд. — Что может быть лучше.

Он сделал едва заметное движение головой.

— А пока не наступил ужин, покажите мне обещанную «Книгу пари». Вы обещали, что она меня позабавит.

М. кивнул.

— С удовольствием. Идем. Она находится в комнате секретаря. Бэзилдон присоединится к нам позже, угостит коктейлем и поведает, чем закончится эта баталия. — Он встал.

— Закажите что-нибудь по своему вкусу, — отозвался Бэзилдон, кинув мимолетный взгляд на М. — Я спущусь, как только мы разделаемся с нашими противниками.

— Значит, часов в девять, — вставил Дракс, переводя взгляд с М. на Бонда. — Покажите ему то пари про девиц на воздушном шаре. — Он отнял карты от стола. — Похоже, когда-нибудь я выиграю все деньги на свете, — сказал он, едва заглянув в карты. — Три без козыря. — Он метнул в Бэзилдона взгляд триумфатора. — Посмотрим, что вам удастся со мной сделать.

Выходивший из залы следом за М. Бонд уже не услышал ответ Бэзилдона.

Они молча спустились по лестнице и так же молча прошли в кабинет секретаря. В комнате было темно. М. включил свет и сел во вращающееся кресло за заваленный бумагами стол. Бонд подошел к пустому камину и стал доставать сигарету, М. повернулся к нему в кресле.

— Ну что? — спросил М., поднимая на Бонда глаза.

— Все в порядке. Он действительно прибегает к недозволенным приемам.

— Ага, — голос М. казался безразличным. — И каким же образом?

— В момент сдачи, — объяснил Бонд. — Вы обратили внимание на тот серебряный портсигар, что лежит перед ним вместе с зажигалкой? Он никогда не берет оттуда сигареты. Не хочет оставлять «пальчики» на поверхности. Крышка не имеет рисунка и отполирована до блеска. Во время сдачи она почти полностью прикрыта картами и его большими ладонями. Он никогда не отводит руки от портсигара. Раскладывает карты на четыре стопки прямо перед собой. Каждая карта отражается в крышке портсигара. Точно так же, как если бы это было зеркало, хотя с виду абсолютно безобидно. Он опытный делец и, естественно, обладает великолепной памятью. Помните, я рассказывал о «светляках»? Так вот, это один из вариантов. Не удивительно, что ему удаются все эти его невероятные прорезки. С той контрой, которую мы с вами наблюдали, тоже все просто. Он знал, что у партнера есть дама с прикрышкой. При двух тузах его контра была обречена на успех. В остальное время он играет наравне со всеми. Однако знание расклада каждой четвертой раздачи дает гигантское преимущество. Понятно, почему он всегда в выигрыше.

— Но почему же никто этого не замечает? — спросил М.

— При сдаче вполне нормально смотреть на карты, — ответил Бонд. — Так делают все. В добавок он отвлекает внимание своими шумными выходками, куда более шумными, нежели тогда, когда сдают другие. Видимо, у него прекрасно развито периферийное зрение, которое так ценится нашей медицинской комиссией. Необычайно широкий угол обзора.

Дверь отворилась, и вошел Бэзилдон. Его распирал гнев. Он с шумом захлопнул дверь.

— Черт бы побрал этого Дракса, — взорвался он. — Мы с Томми могли бы взять четыре в черву, если бы решили играть. У них всего-то было — туз в червах, шесть взяток в трефах с тузом, король бубен и несколько фосок в пиках. Уму непостижимо, как он осмелился объявить «три без козыря». — Он немного пришел в себя. — Ну как дела, Майлс, — поинтересовался он, — удалось вашему другу подобрать ключ к загадке?