Валерий Ванико - Золото по ленд-лизу Страница 9

        За свою долгую жизнь кречет не раз встречал то, что увидел. Это двое бескрылых существ, которые способны метать молнии в птиц. Одна такая, давным - давно, сразила его подругу. И хозяин небес помнит это.

        - Санек, смотри какой обед  летает, -  с тоской смотрит вслед удаляющейся птице,  бредущий впереди Дим, волочащий за собой по мху давно  бесполезный «Суоми».  Плетущийся сзади продолжает слепо двигаться, утыкается ему в спину и падает.

        - Все, Дим, я больше не могу,- шепчет он и закрывает глаза. Передний устало  садится  рядом, утирает изодранным  рукавом ватника вспотевшее, лицо и роняет голову на грудь. Несколько минут  в тишине раздается только их хриплое дыхание и  мучительный кашель лежащего.

        За  прошедшую неделю ребята еще больше осунулись и почернели - рыба в мелких озерцах больше не попадалась, да и ловить ее было не на что, кончилась наживка. Питались молодым ягелем, изредка встречающейся прошлогодней вымороженной морошкой и  вызывающими тошноту сырыми грибами. Сырыми  потому, что варить их было не на чем.

        Выбираясь из зыбкого болота, куда они ненароком забрели, друзья едва не утонули и лишились   котомки с  огнивом,  кресалом и котелком. К тому же Сашка вывихнул ногу, которая посинела и опухла, а Дим, постоянно жующий всякого рода зелень  и даже кору деревьев, мучительно страдал животом.  

        Все эти дни, неторопливо и упорно, за ними следуют волки. Теперь их двое.   Близко звери не приближаются, но то и дело возникают на дальних марях и сопках.  

        Через некоторое время Сашка со стоном приподнялся, морщась от боли в ноге сел,  бросил мутный взгляд на поникшего головой Дима и прислушался.

        Откуда-то издалека,  с простирающегося справа  плато, едва различимо доносился волчий вой.  Низкий, протяжный и тоскливый.

        Сашка вздрогнул и повернул на него голову. В самом начале уходящего к горизонту плато, белело какое-то пятно. И не такое, как остатки снега, тающего  в его складках. Яркое и серебристое.  

        - Дим, - хрипло прошептал он.

        - Чего?  - ответил тот, не поднимая головы.

        - Посмотри, что там,  справа, за белое пятно.

        - Напарник поднимает голову, и бессмысленно озирается.

        - Да справа, я тебе говорю. Вон, на возвышенности - показывает в ту сторону рукой.

        - И точно, Сань, что-то белеет. На снег не похоже, а?

        - И мне так кажется.

        Они с трудом встают и пристально вглядываются в даль.

        - Надо ближе подойти,  в глазах все плывет, - бормочет  Дим, и парни, едва волоча ноги,  бредут в сторону возвышенности.

        Примерно через километр пятно увеличивается, и им кажется, что оно шевелится.

        - Дак это ж купол парашюта! - внезапно хрипит Дим, и, спотыкаясь о кочки, бежит к пятну. Едва поспевая, Сашка плетется за ним.

        Спустя полчаса, напарники стоят у  лежащего на земле купола  парашюта. Его шелк серебристо блестит  в солнечных лучах и едва уловимо колышется от порывов легкого ветра.

        - А где ж летчик?  -  смотрит Сашка на Дима.

        - Хрен его знает - мрачно бурчит тот, - наверное,  в тундру ушел. Он видит, что парашют не такой, с какими ему приходилось  иметь дело и настораживается.

        - Давай, по быстрому сворачиваем купол. Шелка на портянки нарежем  и стропы на снасть пригодятся.

        Парни тянут к себе  неподатливый купол и обнаруживают под ним наполовину ушедшее в мох  тело человека.

        - Вот он, твой летчик, - произносит Дим и присаживается у тела на корточки.

 Через секунду, в его руке   появляется извлеченный из кобуры  на поясе мертвеца пистолет.

        - «Вальтер, - восхищенно  бормочет  Дим, у меня такой был, - и выщелкивает из рукоятки обойму. В ней масляно блестят патроны.

        Он загоняет обойму обратно и сует пистолет за пояс. Затем   нагибается, достает из кармашка кобуры запасную обойму и опускает ее в карман ватника.

        - А ну-ка, давай вытащим этого асса.

 Вместе с Сашкой, путаясь в стропах, они с трудом извлекают из пропитанного водой  мха неподатливое    тело и оттаскивают чуть в сторону.

        Затем с минуту рассматривают его.

        Вместо лица, у немца размокшая в воде   бесформенная маска с расплющенным носом и черными прядями прилипших ко лбу волос.

        - Ты, гляди, - не рыжий, - удивленно восклицает Сашка.

        - А почему он должен быть рыжим?  - сопит Дим и расстегивает на меховой куртке летчика молнию.

        - Не знаю. Мне все фрицы такими кажутся, - шмыгает носом Сашка.

        - Ты смотри, -  какой был красавчик, - хмыкает Дим и протягивает ему извлеченное из нагрудного кармана  немца  удостоверение пилота «люфтваффе» и  черный кожаный бумажник с золотой монограммой.

        С фотографии на документе, на Сашку холодно смотрит молодой симпатичный  парень с аккуратной прической и пробором на голове.

        - Лейтенант Отто фон Вернер, - по складам читает матрос.

        - Ты слышишь, Дим?  Целый «фон», это у них вроде  нашего князя.

        -  Да, парень видать был не бедный, - смотри какие у него часы.

        Сашка принимает из рук приятеля отсвечивающие тусклым металлом необычно тяжелые часы с браслетом и внимательно рассматривает их.  На задней крышке  клеймо - орел со свастикой и какая-то гравировка.

        - Фельдмаршал Геринг, - разбирает он последние слова. - Ни хрена себе!

        - Дим, эти часы от Геринга!

        - Я ж тебе и говорю, что не простой это немец. Надо отсюда быстро сваливать, его могут искать. Стоп, а коль фриц дохлый, значит «нз» у него цел. Как это я сразу не догадался?

        Он отстегивает на теле немца  парашютные карабины   и стаскивает с его плеч   ранец. Расстегивает клапана   карманов и извлекает оттуда поочередно две плитки шоколада, пачку прессованного изюма, небольшую ракетницу с запасными ракетами,  таблетки сухого спирта и спички, в непромокаемой упаковке.

        - Живем, Санек!  - радостно восклицает старшина и сует ракетницу и шоколад     тому в руки, а остальное  быстро распихивает по карманам.

        После этого  Сашкиной финкой  они отрезают от купола парашюта несколько строп и большой кусок шелка, которые заталкивают  в оставшуюся котомку. Парашют сворачивают, туго перетягивают его стропами, суют внутрь несколько камней и топят в    снеговом озерце, расположенном неподалеку. 

        Затем возвращаются назад, Дим стаскивает с ног летчика меховые унты  и швыряет их Сашке - бери.

        - Не, - вертит тот головой,  - оставь себе, твои пьексы совсем развалились.

        - Бери, я тебе сказал! У меня сорок пятый, а это как раз твой размер.

 Сашка сует  унты в мешок.

        Сняв с Вернера летный планшет, который Дим вешает себе на плечо, моряки   волокут его   к озерку где утопили парашют, и тоже сталкивают туда.  Знакомец Геринга сразу же исчезает в густой  ледяной  воде.

        - Туда ему и дорога, -  произносит Сашка и утирает вспотевший лоб.

        После этого друзья возвращаются к своей последней останове. По пути  Сашка достает из кармана плитку шоколада, с молчаливого согласия  Дима освобождает ее от бумажной упаковки, разламывает и протягивает половину старшине. Друзья жуют шоколад на ходу и  мычат от наслаждения.

        У сиротливо лежащего на небольшом валуне «Суоми» они останавливаются. Дим берет автомат в руки, вывинчивает шомпол  и  с размаху бьет прикладом по камню. Затем  сует металлическую часть под  слой мха, а приклад и шомпол прячет за пазуху. 

        - Пригодится, для костра, - бросает он  другу, и моряки исчезают в тундре.

        С плато вновь доносится протяжный волчий вой…

        Когда потускневшее солнце завершает свой бесконечный путь к горизонту, а с затянувшегося тучами неба начинает сеять  мелкий зернистый снег, друзья  подходят  к обширному,  преградившему им путь озеру.   Его извилистые  берега  заросли карликовым лесом и чахлым кустарником, в котором тоскливо пищит какая-то птица.

        - Ушли порядочно. Тут сделаем привал, - оглядывается Дим на бредущего за ним  в импровизированной накидке их парашютного шелка  приятеля.

        Они находят место посуше  на небольшой скальной площадке, оставляют на ней котомку, шомпол и приклад, после чего  исчезают  в  леске, откуда возвращаются  с охапкой хвороста  и  полной шапкой красно-бурых подберезовиков.

        Пока Дим  колет финкой на тонкую щепу автоматный приклад и разводит костер, Сашка достает из кармана их самодельную снасть, берет из вороха сухих веток две подлиннее, и идет к ближайшему заливчику. Там он крепит к ним узловатую шелковую нить,   наживляет крючки половинками размоченной во рту   изюмины  и забрасывает  в воду.