Чингиз Абдуллаев - Джентльменское соглашение Страница 9

— Правильно, — согласился Мальсагов, — не нужно подозревать друг друга. Мы все знакомы уже много лет. Здесь не может быть убийцы.

— К счастью, я был знаком с погибшим не так долго, — заметил Миксон, — но мне не нравится ни как он погиб, ни как он себя вел. И мне не нравится, что мы оказались вовлечены в эту глупую и странную историю. Но хочу обратить ваше внимание, что среди нас есть один чужой человек, которого сюда пригласили для наблюдения за игрой. И этот единственный чужой человек случайно оказался в самолете, который летел в Лондон, и его случайно пригласили на игру. К тому же он частный детектив, разбирающийся в ядах и предлагающий нам подозревать кого-то из своих. Извините, господин Дронго, но я говорю о вас.

— Это я его пригласил, — вставил Парыгин.

— Я помню, — кивнул Марк Семенович, — но здесь произошло убийство. И единственный чужой среди нас — это господин Дронго. Мне кажется логичным, если мы в первую очередь будем подозревать именно его.

— Не совсем логичным, — усмехнулся Дронго. — Один из членов вашей компании был отравлен. И я могу допустить, что это сделал человек, хорошо знакомый с подобными препаратами. Кажется, вы единственный человек, кто хорошо разбирается в фармацевтике.

— Да, — спокойно согласился Миксон. — Но я его не убивал. Иначе не стал бы с ним ругаться за секунду до того, как собирался его убить. Мне кажется это не совсем логичным. Ведь в таком случае подозрения в первую очередь падают на меня.

— Не обязательно, — возразил Дронго, показывая на столик. На подносе остались только бокал с шампанским и стакан с минеральной водой. Значит, только два человека не подходили к подносу. Я и госпожа Тарутина. Остальные были рядом со столиком и могли незаметно положить яд в стакан погибшего.

— Да, — кивнула Евгения, — я не пила из своего бокала. И даже не трогала его.

— Это ничего не доказывает, — возразил Мальсагов, — может, вы двое не успели взять свои напитки именно потому, что у вас были заняты руки.

— О чем вы говорите? — испугалась Тарутина. — Я не могла… Это не я…

— Давайте что-нибудь делать, — предложила Жанна. — Я не могу сидеть и смотреть на погибшего. Вы так спокойно обо всем рассуждаете, а я с трудом себя сдерживаю. Это так ужасно. Может, мы его хотя бы накроем.

— Его лучше не трогать, — возразил Дронго. — И я бы советовал согласиться с моим планом. Проверить карманы всех присутствующих. И только потом объявить о погибшем. Мы теряем время, господа. Это может вызвать подозрение полиции, когда они сюда приедут.

— И мы должны будем объяснять им, почему наш знакомый так неожиданно умер! — зло сказал Парыгин. — Вы представляете, в какую историю мы попадем? О покупке клуба можно забыть. Мы теперь не респектабельные джентльмены — владельцы популярного английского клуба, а группа личностей, подозреваемых в убийстве своего товарища. Мы, еще не начав игры, уже проиграли ее.

— Не согласен, — Каплинский покосился на погибшего. Он продолжал стоять, не собираясь даже притрагиваться к спинкам стульев или к столу. — Мы не виноваты, что кто-то из сотрудников казино отравил нашего товарища. Мне кажется, что все наоборот. Эта неожиданная смерть только подстегнет интерес и вызовет любопытство журналистов. И самое главное — деньги лежат на счету в «Нейшнл Вестминстер Банк». Они все там. Пятьсот миллионов долларов. И пока мы не определим, кто будет представлять нас при покупке клуба, они будут находиться по-прежнему в банке.

— Вы так спокойно об этом говорите потому, что вас никто не подозревает? — ледяным голосом спросил Миксон. — Вы вошли в комнату в тот момент, когда погибший уже выпил яд и начал задыхаться. Поэтому вы так уверенно себя чувствуете. Если не считать нашего эксперта и женщин, то в комнате находились еще трое игроков. Я, Николай Николаевич и Саид Мальсагов. Согласитесь, что мы оказались в глупом положении. Я вызываю своего адвоката, — он достал телефон.

— Подождите, — попросил Каплинский, — что вы ему скажете? Чтобы он приехал сюда? Тогда полиция будет точно знать, что мы вызвали адвоката прежде, чем обратились к сотрудникам казино. И раньше, чем вызвали полицию. Они могут спросить вас — чего вы так боялись?

— Я ничего не боялся, — нервно произнес Марк Семенович, — но я никогда не попадал в ситуацию, когда у меня на глазах умирал человек и я еще был бы подозреваемым.

— Нам нужно решать, как поступить, — Каплинский взглянул на лежащее тело. — Это в наших интересах.

— Может, хватит разговоров? — снова вмешалась Жанна. — Давайте сделаем так, как предлагает наш эксперт. Хуже уже не будет. Проверим друг друга и вызовем полицию.

— Правильно, — поддержал ее Мальсагов. — Чем больше болтаем, тем больше времени уходит.

— Я согласен, — неожиданно поддержал их Парыгин. — Если нет других вариантов, давайте проверим всех присутствующих. И быстрее покончим с этим.

Взоры обратились на Миксона.

— Я категорически против, — сказал он. — Но если все так считают, то я не стану возражать. Но я полагаю, что нужно проверить и нашего эксперта.

— Да, — согласился Каплинский. — Кто его будет проверять?

— Вы, — предложил Миксон. — Вы единственный среди нас, кто появился позднее. И давайте быстрее, чтобы наконец покинуть эту комнату. Я не могу исключить варианта, что может быть отравлен еще кто-нибудь из нас. Давайте завершим нашу бесполезную дискуссию. Это дикость. Имея в коридоре такую охрану, мы оказались беззащитны перед возможным негодяем. Я готов показать все, что у меня есть в карманах.

И, не дожидаясь согласия остальных, он полез в свои карманы, выкладывая на стол их содержимое. Портмоне, кредитные карточки, наличные деньги, носовой платок, паспорт, бумаги. Небольшой флакон с лекарством.

— У меня больше ничего нет, — сообщил Марк Семенович. — Можете меня обыскать.

Он смотрел в сторону Дронго. Тот подошел к столу и взял флакон с лекарством.

— Это для сердца, — пояснил Миксон. — У меня больное сердце.

Дронго открыл флакон, достал таблетки. Положил одну в карман, чтобы потом проверить.

— Вы будете меня обыскивать? — спросил Марк Семенович. — Или поверите на слово?

— Я думаю, будет правильно, если наш эксперт проверит каждого из нас, — возразил Парыгин. — Иначе мы ни в чем не будем уверены. Он профессионал.

— Я не умею обыскивать, — возразил Дронго. — Будет лучше, если вы сами будете проверять. Я тоже под подозрением.

— Пусть проверяет Каплинский, — решил Саид Мальсагов.

— Юлий Львович, — обратился к Каплинскому Миксон. — Я думаю, будет правильно, если вы возьмете на себя эту нелегкую миссию. Будьте любезны проверить каждого из нас. Если вы откажетесь, нам придется прервать наш эксперимент. Мы не можем доверять постороннему человеку, даже если он профессионал.

— Никогда не был в роли надзирателя, — в сердцах заметил импозантный Каплинский. Он подошел ближе и провел руками по одежде Миксона. Затем удовлетворенно кивнул. Потом последовала очередь Парыгина. Тот тоже достал все из своих карманов. И у него оказались какие-то конфеты. Но он объяснил, что это обычные леденцы. Каплинский проверил и его. Затем подошла очередь Мальсагова. Тот, недовольно морщась, вытащил из карманов груду вещей. Среди них были какие-то ключи, кредитные карточки, различные бумаги, визитные карточки, несколько презервативов, словно он был готов на секс в любых условиях. Презервативы вызвали усмешку у Жанны. Она как-то неодобрительно фыркнула и отвернулась. Последним на столе оказался пакетик с каким-то порошком.

— Что это? — спросил Каплинский.

— Мое «лекарство», — усмехнулся Саид.

Каплинский недоуменно взглянул на него, открыл пакетик. Там был белый порошок.

— Что это? — во второй раз спросил Каплинский.

— Успокаивающее средство, — Мальсагову было весело.

Дронго шагнул ближе и взглянул на порошок. Затем дотронулся пальцем, понюхал, даже лизнул. И сразу выплюнул.

— Вы давно принимаете это «лекарство»? — поинтересовался Дронго.

— Это мое дело, — ответил Саид. — И никого не касается. От этого «лекарства» можно куда-нибудь улететь, но нельзя умереть. Во всяком случае, так, как умер Палийчук. Надеюсь, вы подтвердите, что это не яд.

— Нет, — ответил Дронго, — это не яд. Некоторые полагают, что этот препарат гораздо хуже. Это кокаин. И вы напрасно носите его с собой.

Миксон тяжело вздохнул.

— Только этого нам не хватало для полного счастья, — без гнева заметил он. Похоже, эта новость не стала для него неожиданностью.

— Извините, — сказал Дронго, глядя на перстень Мальсагова. — Может, вы снимете и свой перстень?

— Зачем? — удивился Саид.

— Все равно его будут проверять, — напомнил Дронго. — И поэтому будет лучше, если вы сейчас его снимете и дадите мне.