Пин-код для Золушки - Данил Корецкий Страница 9

Толстяк и Губа улыбались, переглядываясь. Им была приятна эта безропотная покорность, к тому же женщина была симпатичной и наводила на всякие искусительные мысли. Но сейчас им было не до глупостей. Тем более, обостренным чутьем травленых хищников оба чувствовали: что-то идет не так! Особо насторожило, что жертва совершенно спокойно держится и легко согласилась отдать свою машину. С другой стороны, в безлюдном месте, одна против двух вооруженных мужчин с грозными лицами, она вряд ли могла что-то противопоставить!

Но оказалось, что это «что-то» у нее имелось!

Брюнетка полезла в сумочку, будто собираясь вместе с машиной передать и документы на нее. На тонких пальцах блестело кольцо с заманчиво сверкающим камешком, такие же камешки отсверкивали в маленьких ушках.

— И кольцо отдайте, — сказал Губа, чтобы обозначить свое активное участие в налете. — Серьги тоже!

— Я не ношу украшений, мальчики, извините, — ответила дама.

— А это что?! — повысил голос Губа, указывая пальцем. — Совсем обнаглела, коза?! Или по-хорошему не…

Договорить он не успел, предмет вопроса изменился, и голос внезапно сел, как у певца, взявшего не ту ноту, — толстый, грязный палец уже указывал не на кольца: откуда ни возьмись, в ухоженной ручке со свежим красным, в тон блестящему кузову «Вранглера» маникюром появился небольшой, отливающий иссиня-черным воронением пистолет, и теперь вопрос: «А это что?!» — скорее относился к нему. Он не был похож на грубые, хотя и безотказные «глоки», на массивные тяжелые «беретты», на огромные, отличающиеся избыточной убойностью барабанные магнумы… «Вальтер ППК», конечно, устаревшая модель, но в умелых руках не менее смертоносен, чем перечисленные монстры.

Изящный пистолетик внешне соответствовал изящной руке, в которой находился, причем тут же выяснилось, что эта рука еще и умелая, так что бандиты не успели додумать свои убогие мыслишки: отверстие ствола развернулось в их сторону.

Бах!

Губа, дернувшись, схватился за грудь, сделал шаг назад и, раскинув руки, опрокинулся на спину. У Толстяка отклячилась нижняя челюсть, и он окаменел, как та скала, которую совсем недавно пилила молибденовая фреза.

— Брось ружье! — скомандовала брюнетка совсем не тем голосом, которым должна говорить с грабителями бывшая учительница, а нынче хозяйка бара с вкусными пирожными. Но ее голос был очень убедителен, тем более что дополнялся «вальтером», который повернул свой дымящийся черный глаз в его сторону. Толстяк, как загипнотизированный, выполнил приказ — ружье полетело в сторону и звякнуло об асфальт.

— Освободи дорогу! — приказала Оливия, и он так же безропотно оттащил бревно в сторону.

— Молодец! — улыбнулась она и выстрелила еще раз.

Бах!

Толстяк успел выставить вперед растопыренные ладони, но они его не защитили, он коротко выругался, зажмурился и грузно повалился рядом с Губой на чистый асфальт.

Теперь путь был открыт, и красивая брюнетка с красивым маникюром, красивыми украшениями, на красивой машине, с красивым пистолетом могла свободно продолжить свой красивый путь, который пытались прервать какие-то жалкие, похожие на беглых заключенных мужчины, в которых никогда не было и заведомо не могло быть ничего красивого.

Но хозяйка бара не торопилась — наоборот, открыла дверь и выглянула наружу.

— Ну, мальчики, что вы там прячетесь? Покажитесь! — негромко сказала она, рассматривая штабель, из-за которого наблюдали за происходящим оцепеневшие Рыбий Глаз и Головастик. Расслабленные обманчивой покладистостью предполагаемой жертвы, они потеряли бдительность и встали в полный рост, открывшись до пояса, чем допустили ошибку, в отличие от Тощего и Молчуна — те успели присесть и только осторожно выглядывали из-за бревен. Кто поступил правильно, а кто — нет, убедительно доказали два быстрых хлопка, последовавшие один за другим, как на соревнованиях по скоростной стрельбе, и поразившие обе мишени. Рыбий Глаз был убит наповал, Головастик — тяжело ранен и покинул мир живых через минуту, а Тощий и Молчун остались невредимы и присели еще глубже — теперь их вообще не было видно.

— Ну, будем считать, что больше никого нет! — покладисто кивнула Оливия. — Пошутили и хватит!

Дверца с лязгом захлопнулась, красный «Вранглер» рванул с места и, набирая скорость, резво помчался по гладкой ровной дороге. Двое ошалевших бандитов неуверенно выбрались из своего укрытия и растерянно остановились. По неписаным правилам сорвавшихся засад, им следовало открыть огонь по уходящему джипу — даже не преследуя рациональной цели, просто выместить злобу за постигшую неудачу… Но сейчас им это и в голову не приходило, да и вообще никаких мыслей в головах не было — только звенящая пустота… Даже опытный и хитроумный Тощий не знал, что делать. За несколько минут их сотоварищи были убиты. Причем не охранниками тюрьмы, не полицейскими, не спецназом, а совершенно беззащитной на вид красивой женщиной, с которой вообще не должно было возникнуть никаких проблем!

— Что это было? — спросил Молчун. — Откуда у нее пушка? И где она научилась так шмалять?

— И так попадать, — медленно, будто был сильно пьян, выговорил Тощий.

Они ничего не понимали. Но ясно было одно: если первый ход оказался неудачным, то второй и третий получатся еще хуже. Поэтому они, не сговариваясь, бросились в сторону от дороги и затерялись среди поросших лесами холмов и скальных обнажений предгорья.

* * *

Изумление уцелевших бандитов из разбитой за несколько минут в пух и прах банды разделили бы работники фермы Уоллесов и бара «Веселый попугай», соседи и знакомые Оливии и даже всезнающий и всё, по его словам, повидавший Старый Педро. Хотя на самом деле несоответствие произошедшего стереотипам поведения бывшей учительницы имело объяснение, хотя и глубоко скрытое. Дело в том, что люди не знают своих знакомых. Они не читают их полицейских досье, а тем более досье спецслужб, не изучают их тайную жизнь, не допрашивают на детекторе лжи и, уж конечно, не колют им «сыворотку правды». Окружающие руководствуются внешними впечатлениями, а также симпатиями и антипатиями, таким образом, их выводы основываются на наименее достоверных и очень зыбких иллюзиях.

Так вот, никакой учительницы Оливии Уоллес в маленьком английском городке Хос никогда не было. Имя и биография являлись вымышленными, на языке специальных служб всего мира такой вымысел называется «легендой». Под легенду подгоняются и специальные знания, и реальные факты биографии, и имя, а точнее, имена. Женщина, которую в Порт Ауэрто ла Пейро знали как Оливию Уоллес, являлась бывшим капитаном DRM[5] и имела оперативный псевдоним «Сьюзен». Ее биография, специальный и жизненный опыт вполне объясняли исход неудачной засады, который вовсе не вызвал бы удивления у тех, кто был допущен к ее личному делу.

Красивая брюнетка за рулем «Вранглера» взглянула на часы.