Ричард Пратер - Трое под одним саваном (сборник) Страница 13

— Эй, вы! Кончайте лизаться!

Возмущенный до глубины души, я глянул на полицейского и рявкнул:

— Убирайся отсюда!

Полицейский с равнодушным видом разглядывал звезды.

— Тебя хочет видеть Клинт, — сказал он и ушел.

Лейтенант Клинт Бойлес был моим другом из голливудского отделения. Да, подумал я, ему-то, уж конечно, хочется меня видеть. Я велел Лорри оставаться в машине и запереть за мной дверцу, а сам пошел повидаться с Клинтом.

Лейтенант разговаривал с Мартитой. Блейк сидел в грязи, привалившись спиной к переднему колесу «линкольна».

— Что это за девица? — спросил лейтенант у меня.

— Неужели ты еще ничего не рассказала лейтенанту, дорогая? — спросил я Мартиту. — Ведь теперь у тебя рот не завязан.

Мартита вспыхнула и опустила глаза.

— Прости... прости меня, Шелл. Я не знала, что все так обернется.

— Надо думать. Никто не знал, что так обернется, — снисходительно заметил я.

— О чем это вы? — не понял Клинт.

— Она тебе расскажет. — Я посмотрел на Мартиту. — Ты ведь все расскажешь лейтенанту, правда, детка? Для тебя это единственный выход. Думаю, ты с самого начала знала, какую кашу завариваешь, а может, и нет. Но в твоих же интересах рассказать полиции все, иначе дела твои плохи.

Мартита молчала. Блейк с трудом поднялся на ноги.

— Попробуй только заговори, — угрожающе прошепелявил он.

— Мартита, — спокойно повторил я. — Ты должна принять решение прямо сейчас. Ты рассказываешь все без утайки, и тогда тебе, может быть, удастся избежать тюрьмы. Но если ты будешь молчать, то как пить дать загремишь в Техачапи. И надолго. Когда же выйдешь оттуда, то лицо твое уже будут покрывать морщины, и ты никому не будешь нужна.

Мартита медленно поднесла руку к горлу, ее темные глаза смотрели прямо на меня. Она проглотила слюну, и ее пальцы, лежавшие на горле, нервно затряслись.

— А в Техачапи полным-полно злых старух, дорогая моя, — безжалостно продолжил я. — Впрочем, все женщины там — старые и злые. Даже те, которым еще совсем немного лет.

Не успел я закончить, как Мартита разразилась целым потоком ругательств. Блейк шагнул было к ней, но полицейский схватил его. Мартита осыпала ругательствами Блейка, и, надо сказать, совершенно справедливо. В это время подкатила еще одна патрульная машина, и полицейские бросились искать скрывшихся в лесу бандитов. Радиотелефоны в машинах не умолкали ни на секунду. Я отыскал свой револьвер, в котором не было ни одного патрона. Двое офицеров собрали валявшиеся на земле бумаги, а я обнаружил, что два документа завалялись у меня в кармане. Лейтенант Бойлес передал мне конверт с документами, принадлежавшими сенатору Херши. Клинт хорошо знал меня, и мне не нужно было убеждать его, что этот конверт не имеет никакого отношения к бандиту Блейку. Однако другие конверты очень заинтересовали Клинта.

И не без причины. Блейк не гнушался шантажа, чтобы заставить кое-кого, в том числе и двух сенаторов, работать на него.

Теперь в руки лейтенанта попали фотостатьи, документы, полученные законным и незаконным путем, свидетельства того, что Джо Блейк заставлял людей давать ложные показания, а также того, что он сам давал и получал взятки. Были здесь и документы, которые изобличали этого гангстера в различных незаконных махинациях; даже обычные фотографии можно было использовать в суде в качестве улик. Меня мало интересовало, как Блейк действовал в каждом конкретном случае. Общее впечатление от деятельности этого человека — вот главное. Соперник Херши на предстоящих выборах был, как я теперь понял, тоже человеком Блейка. Скоро об этом узнают все, и в победе сенатора Херши на выборах можно не сомневаться. Относительно судьбы Блейка у меня тоже не было никаких сомнений — его ждала тюрьма Сан-Квентин на долгие-долгие годы. Мартита говорила безостановочно, и из ее слов я понял, что ей у главаря гангстеров жилось совсем неплохо. Но эта девица теперь меня совсем не интересовала.

Я рассказал Клинту, как все это случилось.

— Блейк организовал вечер Торгового союза, чтобы выманить Херши из дома, — сообщил ему я. — А пока он отсутствовал, головорезы Блейка без особых неудобств покопались в его бумагах. О подробностях расспросите Мартиту. — Я пообещал лейтенанту заехать к нему завтра утром и дать свои показания. — Теперь ты все знаешь, — заключил я. — Почему бы тебе не позвонить Полу Херши и не порадовать его сенсационными новостями? И еще скажи ему, что я завтра завезу ему конверт с документами.

— Хорошо, Шелл, я позвоню. — Клинт нахмурил брови. — Послушай, а почему ты сам не можешь ему позвонить?

— У меня есть дела поважнее, — уклончиво ответил я.

Кто-то громко заржал. Клинт оглянулся на своих людей.

— Не понимаю, что тут смешного? — недовольно спросил он.

— Конечно, ничего, — ответил ему полицейский, который перестал хохотать и с невинным видом уставился на небо.

Я же со всех ног бросился к своему «кадиллаку».

Внезапная догадка

Глава 1

Она вошла в мой офис, словно в клетку со львом, тоненькая серая мышка, на лице которой застыло испуганное выражение. Несколько секунд она смущенно озиралась по сторонам, пока наконец не набралась храбрости и не взглянула на меня.

— Это вы... это вы мистер Скотт? Так написано на двери, и я...

На двери моего офиса написано: «Шелдон Скотт. Расследования», но я никогда не думал, что эта фраза может кого-нибудь так напугать. Да и в моей наружности нет ничего страшного — росту во мне шесть футов два дюйма при весе двести пять фунтов; я коротко стригу свои русые волосы, и оттого они торчат вверх; мои белесые брови по форме напоминают маленькие бумеранги, нос, правда, у меня слегка искривлен, а на левом ухе отсутствует кусочек мочки. Скорее всего, это жизнь довела женщину до такого состояния. Или сумасшедшее движение на лос-анджелесском Бродвее, который лежит этажом ниже. Или какая-нибудь беда. Да, люди приходят ко мне, когда у них случается беда.

— Да, мэм. Я — Шелл Скотт.

Я усадил ее в кожаное кресло напротив моего стола, потом уселся сам и стал ждать.

Ей было лет двадцать пять, а может, и меньше; у нее были тусклые каштановые волосы, тусклые глаза и неважный цвет лица. У внешнего края ее глаз веером расходились морщинки, которые оставляет горе или тревога, а уголки тонкогубого рта опустились вниз. Лицо девушки было лишено какого-либо выражения, словно она специально следила за тем чтобы черты ее лица были застывшими.

В руке девушка держала бумажный пакет. Она поставила было его мне на стол, потом сняла, потом передумала и снова поставила. При этом она коротко вздохнула, как будто сожалея, что нельзя оставить этот пакет просто висеть в воздухе.

Наконец посетительница вытащила из пакета бутылку с молоком и поставила ее на край стола. Мы оба уставились на нее. Не знаю, о чем думала она, но я подумал, что девушка, наверное, ошиблась дверью. Ей надо было идти к доктору Элбену Форесту, консультанту-психологу, который принимал в соседнем кабинете. Он сам немного чокнутый, и посетители у него такие же.

Но я ничего этого не сказал, а, напротив, спросил:

— Так что же привело вас ко мне, мэм?

— Я... я — Илона Кэбот, — представилась мышка. — Миссис Кэбот, поскольку я замужем.

Она замолчала и, слегка повернув голову набок, искоса посмотрела на меня. Несмотря на бесцветную внешность, она была довольно мила. Мила своей наивностью и неискушенностью.

Помолчав немного, Илона продолжила:

— Я замужем всего четыре дня. И мой муж... пропал. Я не видела его со вчерашнего вечера. Я надеюсь, вы отыщете Джонни. С ним, наверное, случилось что-то ужасное.

— Джонни — это ваш муж?

— Да. Наверное, на него кто-то напал. Может быть, он уже мертв, — дрожащим голосом предположила она.

Лицо молодой женщины оставалось бесстрастным, но глаза, которые теперь блестели, как стекло, немного потеплели. Из них выкатились две слезы и побежали по щекам. Достигнув подбородка, слезинки на секунду дрожащими бусинками повисли на нем и затем упали на темную ткань ее платья.

— Иначе он был бы сейчас со мной, — продолжала Илона. — Может быть, тот человек, из-за которого он пропал, и тот, кто пытается нас убить, — одно и то же лицо...

— Кто-то пытается вас убить? — переспросил я.

— Два дня назад, в воскресенье вечером, перед самым закатом я шла в маленький магазинчик, расположенный рядом с нашим домом, — а я живу на Робард-стрит, — и меня чуть не сбила машина.

— А что это была за машина? — поинтересовался я.

— Не знаю, я их не различаю, — пожала плечами посетительница. — Но она неслась по улице, и шофер явно намеревался задавить меня.

— А вы разглядели, кто сидел за рулем?

— Нет. Я чудом успела отскочить в сторону, и машина пронеслась буквально в нескольких дюймах от меня. Но я упала и содрала ногу.

Илона замолчала, и я кивнул, подбадривая ее. Больше всего я боялся, что она начнет показывать мне ссадину на ноге. Но Илона продолжала: