Эд Макбейн - Три слепых мышонка Страница 13

У Мэтью екнуло сердце…

Он довольно крупный, килограммов девяносто…

На нем желтая куртка и желтая кепка…

Сердце у Мэтью замирает.

— …американец, — переводит Май Чим, — зашел в дом, где на следующее утро обнаружили убитыми трех молодых людей, вы слышали об этом?

Мэтью слышал.

Глава 4

В понедельник, двадцатого августа, утро выдалось жарким и влажным, небо было подернуто легкой дымкой. Мэтью поднялся на рассвете и в десять минут восьмого уже блаженствовал в бассейне. Где-то в четверть девятого зазвонил телефон. Он подплыл к бортику и потянулся за трубкой.

— Алло!

— Мистер Хоуп? Это я, Эндрю. Я все разузнал.

— Хорошо, Эндрю, я слушаю.

— Фильм «Касабланка» идет сто три минуты, то есть час сорок три минуты, сэр.

— Так. Хорошо, Эндрю.

Лидз утверждал, что они начали смотреть фильм сразу после ужина. Мэтью не спросил у Джессики, досмотрела ли она фильм до конца или тоже заснула где-нибудь посередине.

— В понедельник прилив был в час тридцать пополудни, — сказал Эндрю. — Отлив — в семь сорок четыре вечера.

Получается, что Лидз взял лодку первый раз во время прилива, а на обратном пути ему пришлось преодолевать течение, и он вернулся где-то около шести или в половине седьмого. Пока уцепиться не за что.

Но Чарли Стаббс свидетельствует…

— Следующий прилив начался в час сорок две в ночь на вторник, — продолжал Эндрю.

Значит, в десять тридцать вечера, между приливом и отливом, когда уровень воды достаточно высок, лодку могли взять. А на обратном пути лодка вновь попадала в прилив. Но невозможно строить защиту на навигационных особенностях Уиллоубийской бухты.

— Спасибо, Эндрю, — сказал он, — ты мне очень помог.

В десять часов утра Мэтью заглянул к себе в офис. На столе его ждал ответ из прокуратуры на дополнительный запрос.

Мэтью интересовался именами и адресами всех, кто располагал хоть какой-то информацией, взятой на вооружение обвинением. К первоначальному списку Патрисия добавила Чарльза Н. Стаббса. С помощью его свидетельских показаний она, конечно же, хотела подчеркнуть, что Лидз брал лодку во второй раз в половине одиннадцатого вечера, в ночь убийства.

На ее месте Мэтью поступил бы аналогично. Пока все события развивались предсказуемо. Мэтью терпеть не мог сюрпризов.

Мэтью также просил ознакомить его с запротоколированными показаниями. Патрисия направила ему свидетельские показания Стаббса. Протокол, подписанный следователем прокуратуры Фрэнком Баннионом, был датирован субботой, 18 августа, то есть позавчерашним днем.

Патрисия предоставила также в ответ на запрос Мэтью подробное описание вещественных доказательств, которые она предполагает передать на рассмотрение суда: желтая нейлоновая кепка из сетчатой материи с монограммой в виде двух переплетенных букв П и Б красного цвета и желтая куртка-ветровка с нейлоновым верхом на подкладке.

Вот это новость!

Мэтью попросил Синтию соединить его с Джессикой Лидз. Через минуту она перезвонила и сказала, что Джессика Лидз на проводе.

— Доброе утро, — поприветствовал свою клиентку Мэтью.

— Доброе утро. Я как раз собиралась вам звонить.

— Когда они у вас были?

— Вы говорите о полицейских?

— Да.

— Вчера вечером.

— Они предъявили ордер на обыск?

— Да.

— А кто приходил? Роулз и Блум?

— Нет. Какой-то следователь из прокуратуры.

— Вы узнали, как его зовут?

— Фрэнк Баннион.

— Он искал именно кепку и куртку?

— В ордере было отмечено: «Доказательства и следы преступления».

— А вы не помните, были там такие слова, как «обыск с целью обнаружения компрометирующих предметов по показаниям свидетеля» или что-то в этом роде?

— Да. В ордере подробно описывались кепка и куртка.

— А там указывалась ферма как место обыска?

— Да. Наш точный адрес.

— А кто расписался за понятых, сам Баннион?

— Возможно.

— Кем был выдан ордер?

— Подписан фамилией Аморес.

— Аморос. Через «о». Мануэль Аморос — судья округа.

— Да, кажется, так.

— Теперь в ее руках кепка и куртка.

— У нее?

— Дело ведет помощник прокурора Патрисия Демминг. Миссис Лидз, скажите мне, пожалуйста, вы уверены, что ваш муж никуда не выходил из дому в ту ночь, когда было совершено убийство?

— Абсолютно уверена.

— А сами вы были дома всю ночь?

— Да, конечно.

— Вы не могли куда-нибудь отлучиться, скажем, выйти погулять, а ваш муж, может быть, воспользовался вашим отсутствием?

— Нет, я была дома. Мы оба никуда не выходили. Стивен заснул во время фильма, а я досмотрела его до конца, потом еще немного поскучала у телевизора и тоже заснула.

— И проспали до утра?

— Да.

— А в девять часов вас разбудила полиция?

— Да.

— Вы не могли бы припомнить, когда видели кепку и куртку в последний раз?

— Стивен вернулся с морской прогулки до ужина, значит, именно тогда я видела его в кепке.

— А куртка? Была ли на нем куртка?

— Нет. В тот день стояла неимоверная жара.

— Куда ваш муж обычно кладет куртку?

— У нас в прихожей платяной шкаф.

— А кепку?

— Туда же, на полку.

— А в тот вечер он не мог изменить своим привычкам?

— Я затрудняюсь вам ответить, помню лишь, что домой он пришел в кепке, а куда он ее дел, не могу сказать. Я ведь не предполагала, что это кого-то заинтересует. А почему столько вопросов?

— Свидетели дали показания, что на убийце в момент преступления были кепка и куртка.

— Стивен никого не убивал. Он всю ночь был дома.

— Вы уверены в этом?

— На этот вопрос я отвечаю уже в который раз…

— Как крепко вы спите, миссис Лидз?

— Довольно крепко.

— Вы просыпались в ту ночь?

— Нет.

— Вы всю ночь крепко спали?

— Да.

— Вы можете с уверенностью утверждать, что ваш муж той ночью никуда не выходил?

— Видите ли…

— Вам придется ответить на этот вопрос прокурору, миссис Лидз.

— С полной уверенностью я, вероятно, сказать не могу…

— Значит, такая возможность у Стивена Лидза имелась?

— Предположительно — да…

— Он мог спуститься вниз, надеть эту желтую кепку, куртку…

— Да, но…

— …мог сесть в «масерати»?

— Нет.

— Почему?

— Я бы услышала шум мотора.

— Но ведь вы крепко спали.

— Ну… да…

— Значит, вы могли и не слышать, как он завел машину.

— Предположительно — да.

— Миссис Лидз, это свидетельствует о том, что вы не можете быть полностью уверены, где был ночью ваш муж?

— Господин адвокат, ваши вопросы наводят меня на мысль, что вы работаете на кого-то другого.

— На вас, миссис Лидз, вернее, на вашего мужа.

— Я начала в этом сомневаться…

— Нет, можете быть уверены. Я задаю вам вопросы, которые наверняка возникнут у прокурора, а вы — единственное алиби своего мужа. Если удастся бросить хоть малейшую тень сомнения на ваши слова…

— Мой муж не убивал их, — неожиданно произнесла Джессика. — Я признаю, что крепко спала и могла не слышать, что происходит в этом дурацком доме, но я уверена — он не выходил из дому и никого не убивал!

— Откуда такая уверенность?

— Я просто знаю.

— Да, но вы же спали!

— Но ведь он…

Она осеклась.

Повисло молчание.

Мэтью дал ей время собраться с духом.

— Вы начали говорить… — попытался он ее разговорить.

— Он…

И смолкла.

— Пожалуйста, продолжайте…

— Он уже отказался от этой мысли.

— От какой мысли?

— Убить их.

— Что вы хотите этим сказать?

— Он собирался их убить.

«Нет, только не это!»

— Я хотела кого-нибудь нанять, чтобы их убили.

«Нет, не может быть, пожалуйста!»

— Вы с кем-нибудь это обсуждали?

— Разумеется, нет.

— Ваш муж был в курсе ваших планов?

«Скажи „нет“, — мысленно молил он ее, — скажи, что ты ему даже не намекала…»

— Да. Я сказала ему, что собираюсь… кого-нибудь найти… кто мог бы… покарать этих негодяев… убрать их с лица земли. Наверняка есть такие люди, которые за деньги занимаются таким промыслом.

— Такие люди есть, — согласился Мэтью.

— Стивен запретил мне даже думать об этом. Он убедил меня, что и так у насильников до конца дней будет на совести тяжкий груз. Бог их покарает, а что может быть страшнее этого?

«А как убедить в этом присяжных?»

— Миссис Лидз, — сказал он, — на суде ваш муж не был столь благоразумным.

— Он был в бешенстве, раздражен. К тому же я открылась мужу позже.

— Когда?

— Суд вынес решение в пятницу, а наш разговор состоялся в воскресенье.

— За день до убийства.

— Получается, что так.