Картер Браун - Заводная кукла Страница 13

— Это правда! — торжественно заверила она. — Тебе потребовалось много времени, чтобы разобраться в нас, женщинах Простетт, верно?

По непонятной для меня причине это показалось ей смешным Ее тело затряслось от неудержимого смеха, при этом грудь слегка ударялась о мою, и я буквально сошел с ума. В ее смехе я не услышал ничего, кроме необъяснимого торжества. Я понимал, что все это, конечно, плод моего воображения. Предполагать подобное было бы просто абсурдно. Уж если кому и смеяться, торжествуя, так это мне! Ведь это я выиграл хитро задуманную кампанию, спланировал и довел до победного конца!

Бедная маленькая Лайза так рассердилась на меня, что сорвала с себя мою рубашку, не понимая, какую цепную реакцию вызвала этим во мне. Даже во сне, могу поспорить, ей не привиделось того, что она может очутиться там, где оказалась сейчас!

И вдруг я завопил от боли: острые как бритва ногти пропахали десять борозд в коже на моей спине.

— Понравилось? — сердито осведомился хрипловатый голос. — Я уж подумала, что ты умер!

— Прошу прощения! Я просто задумался...

— Задумался? — Она испуганно посмотрела на меня. — Задуматься в такой момент? — У нее задрожали губы. — Возможно, мне с самого начала не следовало затевать эту историю?

Глава 6

Последний параграф несвязного протокола, написанного канцелярским языком, то и дело выпадал у меня из поля зрения, поэтому я на несколько секунд плотно закрыл покрасневшие глаза в необоснованной надежде, что минутное отключение приведет их в норму.

— Сколько времени нужно человеку, чтобы прочитать короткий документ? — проворчал нетерпеливый голос. — Может, его перевести для тебя на китайский язык, Рик?

— Это твоя вина!

Я открыл глаза, точнее сказать, приоткрыл их. На этот раз они сфокусировались должным образом, и я ухитрился быстро просмотреть последний параграф и поставить под ним свою подпись.

— Типичная тактика полицейского террора! Вызвать человека среди ночи, заставить притащиться в полицейское управление для безжалостного допроса...

— Я ждал до половины девятого, прежде чем позвонить тебе, — миролюбиво произнес лейтенант Карлин. — Я понимал, что тебе необходимо отоспаться после занятий, которые состоялись у тебя с этой дамой! — Он медленно покачал головой. — Такой заковыристой я ни разу в жизни не встречал.

Я подтолкнул к нему подписанный документ и громко зевнул. Слово «спать» утратило для меня значение.

Где-то в глубине памяти мелькало воспоминание о том, что я все же ухитрился поспать пару минут за эту ночь.

Но мои воспоминания были ужасно неотчетливыми.

Где-то около пяти утра Лайза предложила отправиться на кухню, потому что она голодна. Я был в этом уверен, ибо и мой желудок болезненно сжимался каждый раз, когда мне напоминали о полусыром бифштексе и бурбоне, которые, по заверению Лайзы, должны быть поддержать наши силы. Еда и в самом деле основательно поддержала ее силы. Я живо помнил огоньки в ее глазах, когда она снова заталкивала меня в спальню.

Потом мой хороший друг, но в первую очередь коп, Билл Карлин, позвонил как раз в тот момент, когда я испустил вздох облегчения, убедившись, что Лайза наконец-то спит сном младенца.

Билл потребовал, чтобы я явился к нему сделать заявление, а это означало, что мне надо немедленно вылезать из постели и тащить упирающуюся мисс Простетт под душ. Две чашки черного кофе поддержали меня, и я сумел сначала забросить ее домой, а потом уже отправился в полицейское управление. Я отчетливо помнил ошарашенное выражение лица привратника, когда изможденная, но невероятно живописно выглядевшая блондинка в яркой гавайской рубашке проскользнула мимо него с высоко поднятой головой.

— Ты указал время всех событий совершенно правильно, — буркнул Билл Карлин, — если сравнивать их с показаниями других опрошенных. Ничего не напутал.

Закурив сигарету, он откинулся на спинку стула.

— Какова твоя точка зрения, Рик? И как получилось, что ты оказался в этой компании?

— У меня был клиент, который хотел сообщить Тони Астор решительно все про того парня, за которого она хотела выйти замуж, — объяснил я. — Вот он и нанял меня покопаться в прошлом Ларри Голда.

— Кто был этот клиент?

— Ты прекрасно знаешь, Билл. К тому же теперь он уже бывший клиент.

— Я слишком долго работаю в полиции, чтобы удивляться делам человеческим, — сказал он. — Но все-таки они меня иногда поражают. Этот Голд, и как он балансировал на одной ноге на балюстраде, имея за спиной обрыв в семьдесят футов! — Билл недоуменно покачал головой. — Кстати, он не был пьян.

Я медленно выпрямился на неудобном стуле и с минуту внимательно смотрел на него.

— Ты уверен, что это несчастный случай?

— Разумеется. — Но тут в нем встрепенулся коп, и я сразу это обнаружил по выражению его глаз. — А что?

Есть основания сомневаться в несчастном случае?

— Спросил из любопытства, — усмехнулся я. — Ведь ты не нашел никаких доказательств, оспаривающих данное предположение? — Я надеялся, что в моем голосе ясно отразилось чисто обывательское любопытство, которое, как правило, не бывает ни на чем основано. — Один из загадочных «ключей к разгадке», что так нежно любят репортеры? На террасе или на самом трупе?..

— Никаких ключей, — медленно произнес Билл, — а также никакого мотива. Горничная Хельга все время находилась в своей комнате с того момента, как ты уехал вместе с мисс Простетт, и до твоего возвращения уже без нее. Она не слышала ничего необычного и уверена, что за этот промежуток времени никто не входил в дом. Там были только малышка Астор и Ларри Голд. Остается последний вопрос: сам он свалился или его столкнули с балюстрады? Единственный ответ таков: кто знает?.. Но мне придется туго, если я займусь поисками основания мисс Астор столкнуть его вниз! Ведь она собиралась выйти за него замуж против воли своей тетушки и даже студии, как я понял. Походит ли это, по-твоему, на мотив для убийства, приятель?

— Нет, — признал я. — Как выглядело тело при тщательном осмотре?

Карлин пожал плечами.

— Он приземлился спиной на бетон бассейна, Рик!

Этим все сказано. Он превратился в месиво. Череп у него...

— Ты прекрасно понимаешь, что я не это имею в виду. Как он выглядел?

— Именно так, как этого и следовало ожидать. У него же было достаточно времени сообразить, что он падает и непременно разобьется. На лице застыло выражение дикого ужаса.

— Ну а тело было расслаблено или напряжено? — не отставал я.

Карлин на минуту задумался.

— Невозможно сказать, потому что весь удар пришелся на корпус.

— Что, он потерял по пути руки и ноги? — спросил я грубо, — Тонко подмечено! — усмехнулся Билл. — Полагаю, конечности были расслаблены, но опять-таки нельзя быть уверенным, потому что в момент удара о бетон возникла колоссальная сила...

— Мне кажется, ты что-то темнишь... Как выглядели его руки?

— Безжизненные, — холодно ответил он. — Расслабленные, если угодно. Ладони раскрыты одинаково, как левая, так и правая!

— Мне было просто любопытно, — повторил я на всякий случай.

— У тебя есть еще какие-нибудь глупые вопросы?

— Конечно! — Я вскочил со стула. — Но задавать их тебе бессмысленно, приятель, потому что ты даешь на них такие же глупые ответы!

Я двинулся к выходу.

— До скорого, Билл! Не забывай переводить на мой счет десять процентов с каждой полученной тобой взятки.

Когда я дошел до середины кабинета, он многозначительно кашлянул, и я невольно остановился и обернулся.

— Все считают, что полиция оказывает снисхождение обитателям Беверли-Хиллз, потому что там живут все самые крупные звезды Голливуда, — сказал Билл. — Это так, но по другим причинам. Какой-нибудь мелкий клерк из магазина в один прекрасный вечер налижется в баре, возможно даже в обществе своего хозяина, и примется крушить мебель. Если при этом никто не будет покалечен, а у парня хорошая репутация и он готов возместить причиненный ущерб, то на следующее утро никто ничего об этом не узнает. Окажись же в таком положении крупная голливудская фигура — что получится? История попадет во все газеты страны, она будет искажена, иногда намеренно, парню припишут все смертные грехи, и может случиться, что его карьера будет погублена навсегда. Вот почему обитатели Беверли-Хиллз нуждаются в снисхождении! Они гораздо более общественно уязвимы, чем любой из нас.

— Вы пытаетесь мне что-то сообщить, лейтенант? — спросил я вежливо. — Если да, то нельзя ли без предисловий?

— Ты тоже в этом их бизнесе, Рик, — холодно произнес Билл, — и обязан их защищать. Но если ты попытаешься помешать следствию, запомни, друг ты мне или не друг, я нанесу тебе такой удар, что ты не опомнишься до Дня благодарения 1999 года!

— Как получилось, что мне повезло услышать подобную отповедь именно сейчас?