Чарльз Вильямс - Частный детектив. Выпуск 1 Страница 14

— А вы знаете, что сделали вчера со мной парни старика Коултера? — сказал Перл, обращаясь к Олли. — Они тащат у меня буквально все! С этими мерзавцами…

Он вытащил из нагрудного кармана рубашки два странных предмета и положил их на стойку. Это были морские раковины, конусообразные и закрученные спиралью.

— Это что? — спросил я.

Олли усмехнулся:

— Раки–отшельники.

— О-о! — сказал я и вспомнил: рак–отшельник поедает моллюска и забирается в его раковину. Или же находит пустую и поселяется в ней.

— Так вот, сэр! — вздохнув, сказал Перл Тэлли. — Мальчики нашли где–то на берегу эти ракушки, приходят ко мне и говорят: “Перл, а почему бы нам не устроить раковые гонки? Вот так ты кладешь их спокойно рядом и ждешь, и ставишь на того, кто, по–твоему, выползет первым…”

Он вынул из кармана доллар и положил его на стойку:

— А теперь, Олли, ты тоже ставь доллар, и я тебе покажу…

— Ты уж покажешь! — насмешливо сказал Олли. — Один из них наверняка дохлый или ты впрыснул ему новокаин… А может, и загипнотизировал…

— Какие глупости! — запротестовал Перл. — Ты же отлично знаешь, что я ничего подобного не мог сделать. А кроме того, ты же сам выбираешь!

— Послушай, ты, парень! — добродушно сказал Олли. — С тобой я не поспорю на деньги даже о том, где завтра взойдет солнце!

Перл скорбно пожал плечами, сунул ракушки обратно в карман и подмигнул мне.

— Эх, не дают человеку заработать даже доллар! — Он отпил пива и вытер губь; тыльной стороной руки. — Послушай, Олли! — сказал он с кривой улыбкой. — Я не рассказывал тебе, как деревенский паренек решил приударить за светской девчонкой? Так вот, он никак не мог с ней поладить; пошел в аптеку и говорит малому за прилавком…

Я не стал дожидаться конца непристойного анекдота и вышел. Перед входом стоял обшарпанный грузовичок — пикап, принадлежавший, как я понял, Перлу. Его испещренные пятнами бока свидетельствовали о том, что дома он служил насестом для кур.

“Что ж, каждый город имеет свое лицо, — подумал я. — Не только Сан—Франциско”.

Я выбросил из головы Перла Тэлли и вернулся к погоне за крысами. Оставим вентилятор, будем думать о девушке, которая хотела мне что–то сообщить… за определенную цену. Она боится со мной встретиться. Что–то или кто–то напугал ее, и ей пришлось повесить трубку. Может быть, еще позвонит?

Я заглянул в бюро; Джози сказала, что никто мне больше не звонил. Я вернулся в номер, закурил и стал думать. Тысячи вопросов, на которые нет ответа… Где искать ответ?

Странное ощущение овладело мной — полное одиночество и никаких прав. Раньше у меня были престиж и вся столичная полиция, готовая в любую минуту прийти, если нужно, на помощь; но здесь, в этом городе, я — вне закона. Меня вышвырнули из кабинета шерифа и самого взяли под подозрение. Все, что могла бы сделать страховая компания Лэнгстона, тоже для меня неприемлемо. Я далее не мог поговорить с миссис Лэнгстон — пройдет еще несколько часов, прежде чем она проснется.

Моя мысли обежали круг и вновь вернулись к Стрейдеру. По крайней мере здесь ясна линия поведения, и мне хотелось действовать…

Деньги? На аккредитиве 800 — и 375 наличными. Банковский счет в Сан—Франциско — остаток в 2630 долларов. Наследство деда, немногим больше двадцати одной тысячи в государственных облигациях. Я ни разу не коснулся их за полгода. Так что с деньгами все в порядке.

Видимо, эта женщина больше не собирается мне звонить.

Подождав еще несколько минут, я поехал в город на телефонную станцию. Она находилась на улице, идущей в южном направлении, параллельно Спрингер–стрит.

На телефонной станции попросил дать мне список абонентов Майами и, быстро листая пожелтевшие страницы, дошел до агентств частных детективов. Поскольку я никого из них не знал, выбрал наугад одно агентство, обозначенное просто: “Виктор Лейн, расследования”. Я заказал разговор — и мне посчастливилось сразу же его застать.

— Чем могу служить, мистер Чэтэм? — спросил он, когда я объяснил, кто я и где нахожусь.

— Мне нужна информация о человеке по фамилии Стрейдер, убитом здесь в ноябре прошлого года. Не знаю ни имени, ни адреса — он приехал из Майами. Постарайтесь напасть на его след.

— Минутку… В газетах… Ага, вот! Но вы напали на выработанную жилу, мистер Чэтэм! Теперь я вспомнил. Стрейдера основательно просеяли…

— Знаю. Но у меня нет доступа к материалам. И нет времени раскапывать. Поднимите подшивки, используйте контакты с полицией. К пяти часам, надеюсь, вы соберете все, что выплыло на следствии. Позвони is мне сюда, мотель “Магнолия Лодж”, двенадцатый номер. По результатам ваших поисков смогу прикинуть, чю понадобится дальше. Ваша такса?

Он ее назвал, я ответил “о’кей” и добавил:

— Для начала вышлю сто долларов. Устроит?

— Вполне! В пять часов ждите звонка.

…Снова — раскаленная улица. Начало второго…

Я свернул за угол и по пути нашел аптеку. Старый дом, кондиционера нет. На потолке — сонный вентилятор. Он предупреждал мух, чтобы те держались подальше, но никак не реагировал на их приближение.

Несколько мраморных столиков на железных ножках, мраморный фонтанчик с содовой водой, а в глубине — прилавок и открытый вход в рецептурную.

В аптеке — никого; она выглядела такой заброшенной, словно все выбежали узнать, нет ли новых сообщений насчет “Титаника”, да так до сих пор и не вернулись.

Справа — кабина телефона; я позвонил в мотель. Джози сообщила, что меня никто не спрашивал.

“Странно, — подумал я. — Так легко отказаться от сотни долларов? Очевидно, кто–то ее действительно напугал. И кстати, как насчет шума неисправного вентилятора?”

Я нетерпеливо отмахнулся от этого вопроса. Какой смысл задавать его себе, если не можешь ответить!

Из рецептурной, наконец, появился хозяин аптеки. Это был хрупкий старичок в белом халате, с гладкими седыми волосами, разделенными безукоризненным пробором, в очках без оправы и с безмятежными серыми глазами. По моей просьбе он отыскал запылившеюся пачку конвертов и выкопал из кассового ящичка трехцентовую марку.

Я сел у фонтанчика, выписал чек на сто долларов и, вложив его в конверт, написал на конверте адрес Лейна. Потом заказал стакан кока–колы. Аптекарь приготовил напиток и поставил стакан на прилавок.

— Вы давно в этом городе? — спросил я.

Он мягко улыбнулся:

— Купил это заведение в 27–м.

— В таком случае скажите, почему столько шума вокруг дела Ленгстона? Ведь наверняка это не единственное нераскрытое убийство в мире!

— По многим причинам, — ответил он. — Во–первых, Лэнгстона в городе очень любили. А это — зверское, хладнокровное убийство, и к тому же один из соучастников благополучно скрылся. Наш городок маленький, и все принимается близко к сердцу. Жители — это не просто имена в списке. Кроме того, многие люди относятся ревниво к большим деньгам, к Южной Флориде и крикливой рекламе. А убийца — праздный бродяга из Майами.

— А как долго Лэнгстон жил туг?

— Он вернулся за шесть месяцев до убийства. Но он уроженец этого городка.

— Понятно. Так сказать, сын города.

Аптекарь кивнул:

— Вот именно. И, может быть, в известном смысле даже герой города. Простой мальчишка, а добился положения в этой своре удалых дельцов и золотых тельцов, представляющей общество Южной Флориды, — во всяком случае доказал этим, что мы не хуже других. Отлично играл в футбол в студенческие годы. Служил офицером на подводной лодке, потопившей во время войны дюжину кораблей общим водоизмещением уже не помню сколько тысяч тонн. После войны занялся строительством жилых домов в Майами. Сколотил кучу денег. Говорят, одно время был чуть ли не миллионером. Но самое главное — он никогда не порывал с родным городом, в отличие от многих парнишек, которые уехали и добились успеха. Даже после смерти своего отца — а тот был ректором колледжа — даже после смерти отца, когда здесь не осталось никого из Лэнгстонов, он постоянно приезжал сюда, охотился на уток, ловил рыбу и встречался с горожанами.

— Но что же произошло потом? Почему он отошел от дел и купил этот мотель? Ведь ему было всего 47 лет, не так ли?

— Да, так… Но дело в том, что на него обрушилось сразу несколько бед. Развод с первой женой, передача ей большой доли имущества…

— О-о! — сказал я. — Теперь понятно. А сколько он успел прожить со второй миссис Лэнгстон?

— Пожалуй, немногим меньше года. Или пять месяцев до того, как перебрались сюда.

— Ну, а другие беды? — спросил я.

— Болезнь, — ответил он. — И неудачная сделка. Он начал большое строительство и ввязался в судебную тяжбу за право на часть собственности. И проиграл дело. Все вместе — дележ при разводе и проигранное дело — почти разорили его. Но в основном подкосила все–таки болезнь. Микроинфаркт. Потом второй, серьезный, и врачи порекомендовали умерить пыл, если он не хочет умереть еще до пятидесяти. Вот он и приехал сюда и на оставшиеся средства купил мотель. На доходы от мотеля мог жить совершенно спокойно и делать то, что любил, — охотиться, рыбачить, болеть за студенческую футбольную команду; и вдруг через шесть месяцев его хладнокровно убивают! Как свинью на бойне! Конечно же, все ожесточились, а как же иначе?.. Размозжить голову и бросить в реку, чтобы все подумали, что это несчастный случай! Что это за женщина, скажите на милость?