Анастасия Кухарева - Игры корифеев Страница 16

— Ну что, отошла уже? Голова кружится?

— Д-да.

— Ты знаешь, что с тобой будет. Но я должен дать тебе шанс. Выбирай: или я, или марафон с крэком.

Ольга перестала тереть руки и замерла. Она знала почти всё о действии наркотиков. Поёжилась. Кроль встал перед ней, поднял за подбородок голову и глянул в глаза.

— Так как?

— Крэк.

— Ну, ты даёшь! Впрочем, я тоже так думаю, — он ударил её наотмашь по лицу и быстро вышел из комнаты. Парень, который остался, достал из–за спины уже приготовленный шприц. Ольга поняла, что они в любом случае дали бы ей дозу, пыталась сопротивляться, но после удара в висок обмякла.

Ольга ноябрь 94 года

Всё дальнейшее происходило как в тумане. Всё смешалось. Дни мелькали как часы, минуты тянулись как дни. Всё то замирало в пространстве и времени, то рушилось в бездну. Есть не хотелось совершенно, только иногда — пить.

В тот момент, когда вошёл Кроль, она сидела на кровати, поджав под себя ноги. Он зашёл, оставил на столе шприц с дозой и, ничего не сказав, усмехнувшись в дверях, вышел.

Ольга долго сидела, не шевелясь, и смотрела на стол. У неё болело всё тело, невыносимо болела голова. Не хотелось никого обманывать, ещё больше не хотелось обманывать себя. Сейчас было плевать на брата, на смерть друзей, на себя. Только боль и одно желание — надо от неё избавиться. Она знала, что потом когда–нибудь выберется, но сейчас — только боль.

Она еле встала, пошатываясь, подошла к столу, опёрлась на него. Долго стояла так, а потом ввела себе дозу. Развернулась и направилась к кровати. В дверях появился Кроль. Его хохот заглушил боль, она сразу исчезла. В голове крутилась только одна мысль — он знал.

Изображение Кроля вдруг расслоилось и превратилось в мозаику. Человек в дверях, состоящий из осколков мозаики направился к ней. Она хотела оттолкнуть его, но ещё до того, как подняла руку, он вздрогнул и рассыпался в воздухе, осколки мозаики разлетелись вверх и в стороны.

Ольга, потерявшая сознание, уже не чувствовала, как Кроль взял её на руки и отнёс к машине. Отдал какие–то распоряжения своему товарищу, севшему за руль. Уже когда машина отъехала, Кроль сказал в пустоту, в никуда, словно говоря сам с собой: «всё дальнейшее уже предопределено».

Олег 14.11.94 года 22.20

В дверь раздался звонок. Звенел, не переставая, долго, а потом оборвался также внезапно, как и начался. Олег, не останавливаясь, не медля, открыл замок. В распахнутую дверь упала Ольга. Она сидела на полу, прислонившись к двери, и когда опоры не стало, он просто упала в проём.

Олег невольно сам упёрся рукой о стену, словно в поисках опоры. Потом поднял Ольгу с пола, как пушинку. Она сильно похудела, черты лица заострились. Одежда грязная, волосы спутанные.

Кэт помогла Олегу раздеть её. Ольга в забытьи и ничего не чувствовала.

— Она спит?

— Нет, это не сон, Кэт. Глянь на её руки, — Олег развернул руки Оли наружу, и то, что увидела Кэт, заставило её содрогнуться. На венах было много следов от уколов и гноящиеся нарывы.

— Она…

— Да. Если она выберется, то это будет чудо.

Около полуночи Ольга пришла в себя и больше часа пролежала в горячей ванне, которую приготовил Олег.

— Эта вещь заменяет даже раковым больным морфий. Правда, рост опухоли не прекращается. Пошли, вытащим её оттуда, как бы она не заснула там.

Через полчаса Ольга, закутанная в тёплое одеяло, лежала на кровати. В глазах была пустота, ничего не выражающая, ни желаний, ни страхов.

— Я так устала…

В ответ на услышанную новость о том, что Алекса забрали, что его нет здесь, она расплакалась. Плакала молча и долго. Она просто лежала, и слёзы катились у неё по щекам. Олег не мог видеть этого гнетущего зрелища и вышел из комнаты. Он за все годы ни разу не видел, чтобы Ольга плакала. Он не знал, как помочь ей и что сейчас надо делать.

Он думал о поездке к Дрозду. Если бы Алекс знал о его идее, то сказал бы «Нет», но сам Алекс был в беде. Главное цель, а средства сейчас не имели значения. Как Олег рассчитается потом — это уже не имеет значения. Неизвестность и бездействие оказались хуже всего.

Олег 15.11.94 года 7–00

Олег ушёл рано утром, ещё до рассвета. Ушёл, не сказав никому ничего. Он никого не хотел видеть, хотелось всего лишь побыть в одиночестве. Встреча была назначена на 10, и Олег не знал ещё: пойдёт он на неё или нет. Он в полупустом автобусе приехал к морю, вышел за две остановки до порта. Выйдя на пирс, остановился на краю. Ветер обволакивал одинокую фигуру. Буквально через пару минут вернулся на берег, и уселся на песок. Всё в природе застыло. Сейчас Олег знал одно — он выберется из этого омута. Любой ценой. Кроль не оставит его в покое, пока жив. Выхода, казалось, не было.

Так он просидел неподвижно больше часа, наблюдая за редкими птицами. Чаек не было. По берегу бродили вороны в поисках неизвестно чего. Решение было принято в тот момент, когда нелепая, окончательно обнаглевшая ворона подошла к нему совсем близко и попыталась клюнуть ботинок. Олег быстрым, внезапным движением схватил её за шею и мгновенно открутил ей голову. Затем, словно очнувшись, увидел у себя в руках мёртвую птицу и отбросил её прочь. Глянул на застывшее, неподвижное море, затем опять обернулся на ворону, внезапно впервые за весь день улыбнулся.

— Чёрт, так просто!

Начался снег. Тихие, маленькие снежинки постепенно засыпали всё вокруг. Олег лёг, вытянул ноги, накрыл лицо шарфом и забылся. На всём побережье он был один…

За почти пустым автобусом бежали двое — молодой человек лет 25 и старушка–ангелочек. Бабка бежала давно — ей это было тяжело, и её бег почти равнялся шагу молодого человека. Олег увидел автобус давно, но почему–то думал, что подойдёт к остановке как раз. Потом в определённый момент увидел, что автобус–то уже подъезжает к остановке, а он сам ещё далеко. Тогда Олег и рванул, догнал со странной лёгкостью, но не запрыгнул, сзади позвала почти задыхающаяся от бега бабка:

— Сынок, придержи дверь!

Он схватился за поручень, помахал бабушке, которой оставалось метра три. И она уже не бежала, а тяжело шла. Но водитель закрыл двери, и автобус равнодушно уехал. Олег в последнюю секунду убрал руку, чтобы её не прищемила дверь.

Почему–то он даже не подумал о том, чтобы успеть запрыгнуть, а ведь успел бы. Он просто протянул бабульке руку, и хотел помочь ей зайти. А вышло так, что сам остался на улице.

Несмотря ни на что, он почему–то даже не позвал водителя, не стукнул кулаком по двери. А чуть не плачущей старушке вообще дал отмашку в воздухе, показывающую нечто вроде: «Ну, вы видите, я сделал всё, что мог, а он взял и уехал».

Сколько Олег простоял вот так, глядя в пустоту — он не знал. Куда–то делась бабка со своими причитаниями по поводу ушедшего автобуса. Олег уже знал, что сейчас он не пойдёт на встречу. Он поедет в гости. К Птице. К единственному человеку, который сейчас смог бы помочь, если бы захотел. Олег знал, что он сможет сделать так, что Дрозд заинтересуется головой Кроля.

Кэт 15.11.94 года 13.20

Когда пришёл домой Олег, Кэт не сразу поняла, что происходит. Он привёл с собой чужого человека лет тридцати. Высокий, атлетического телосложения, скорее темноволосый, чем брюнет. Нос с горбинкой, глаза чуть раскосые, сам похож на птицу. Совсем невесёлый взгляд исподлобья. Олег пригласил его зайти на кухню, позвал Кэт. Человек зашёл, не разуваясь. Все сели, и первые секунды Олег молчал. А когда он заговорил, сначала Кэт изумилась, а потом испугалась. Страх сковал её.

— Звонил Кроль. Единственным условием для жизни Алекса он поставил твой приезд к ним. Ты не бойся только. В два часа тебя заберут на машине на углу Поворота. Ты сядешь в их машину, мы будем следить за тобой. Они настолько уверены, что ты придёшь одна, что в их поведении не будет угрозы твоей жизни. Не бойся. Мы вытащим и тебя, и Алекса. Нам просто надо знать, где он.

Чем больше это повторял Олег, тем страшнее ей становилось.

— А если меня отвезут не к Алексу?

— Где двое мирятся, третий оказывается в дураках. Кэт, скорее всего первым приеду туда я, — Дрозд заговорил впервые за всё время.

— Главное — потом делай всё, что я скажу. И не забывай, что ты меня не знаешь. А степень крутизны на начальную скорость пули не влияет…

— А если там не будет Алекса?

— У нас нет выбора. Если тебя не будет на повороте, то его сразу убьют.

— Ты ему веришь?

— Кролю? У нас нет выбора, Кэт. Если нет мозгов, пользуйся опытом. Если нет опыта — доверяй! Опыт у нас с тобой, по–моему, уже есть.

— Я боюсь одна.

— На это он и рассчитывает, но мы будем недалеко.

— А я буду совсем рядом, — Дрозд не улыбался. И что–то в его глазах пугало Кэт больше, чем необходимость ехать.

— Невыносимых людей нет, есть узкие двери, Кэт. Ты, главное, если не сможешь держаться на ногах, держи себя в руках. Я приду раньше, чем ты подумаешь об этом, поверь мне.