Что хуже смерти - Геннадий Дмитричев Страница 17

– Значит у нас ещё куча времени, – прервал его Гарри. – Не откажетесь выпить со мной чашечку кофе?

– Большое спасибо, – вновь чему-то обрадовался синьор Родригес, – не откажусь.

Глава 3

ДОРОГА В НЕИЗВЕСТНОЕ

В аэропорту синьор Родригес вёл себя вполне естественно, как обыкновенный пассажир или провожающий. Ничего подозрительного Гарри за ним не заметил. «Скотовладелец» ни с кем не вступал в контакт, даже при помощи взглядов, хотя Лоусэн внимательно следил за своим спутником, конечно, незаметно для того.

Вернее,  Родригес вступал в контакт с множеством людей   –  он оказался довольно общительным человеком, о чём Гарри догадывался и раньше, но всё это было не то…  А между тем, за ними явно наблюдали.  Разведчик почти, что кожей ощущал это. Причём следили не его коллеги из Управления  –  их—то он давно выявил.  То, что он не мог распознать наблюдавшего за ними человека или группу людей, немного нервировало.

То же чувство Лоусэн  испытал и в самолёте.  Он ощущал чей-то тяжёлый взгляд, который, казалось, вот–вот просверлит дыру в затылке.  Ему стоило огромных усилий, чтобы не оглянуться и не узнать, наконец, кто буравит взглядом его спину.

  А в целом полёт прошёл успешно.  Он даже не утомился, в чём,  были «повинны» комфорт, царящий в салоне авиалайнера и работа стюардесс. Хотя время перелёта составило около трёх часов. Но из самолёта,  в порту назначения Лоусэн вышел слегка обеспокоенный. Вопреки заверениям синьора Родригеса в том, что его встретят с лимузином чуть ли у трапа самолёта, Гарри никто не ждал ни с лимузином, ни без лимузина. По местному времени здесь был уже вечер, а в этих краях темнота наступала  мгновенно. Предстояло пройти ещё паспортный и таможенный контроль, что он без проволочек и сделал. Однако, поднявшись на эскалаторе в зал ожидания, в растерянности остановился, не зная, как поступить дальше.  В голову пришла мысль: «Интересно, как меня узнают встречающие?  Особенно среди такой прорвы народа! Не лучше ли было оставаться внизу?»  – но потом подумал, что так мог рассуждать настоящий  Генри Пирс, но не агент ЦРУ. Но тут же одёрнул себя:  – а кто же я сейчас – именно Пирс, и должен вести себя соответственно».

 Гарри постарался придать лицу озабоченное выражение и огляделся вокруг. Потом  снял пиджак, перекинув его через руку, и ослабил узел на галстуке.

– Ты доктор Пирс? –  услышал он за спиной.

Гарри быстро обернулся. Перед ним стоял здоровенный дядина,  без преувеличения на целый фут выше его, почти до самых бровей заросший иссиня—чёрной бородой. Он был одет в европейский костюм, застегнутый на все пуговицы, засаленный и помятый, а на голове «красовался»  белый тюрбан, тоже, мягко говоря, не первой свежести.

 «Бог мой, как только его пропустили в здание аэропорта!» – подумал Гарри.

– Да, это я, – ответил он. – А вы, наверное, по поручению синьора Родригеса?  Он говорил…

– Идём, – грубо перебил  встречающий и, легко подхватив его дорожную сумку, широко зашагал к выходу. Гарри ничего не оставалось, как последовать за ним.

На стоянке машин громила подошёл к старенькому, обшарпанному,  джипу.

«Это, наверное, и есть лимузин?» – подумал Лоусэн.

   Закинув баул доктора в багажное отделение, причём Гарри начал опасаться за целостность некоторых вещей, громила бесцеремонно подтолкнул его к джипу, что, по—видимому, должно было означать приглашение к посадке и, обойдя машину, легко вскочил на водительское место.

Впереди стоял роскошный «Шеврале» сиреневого цвета, перегораживающий проезд со стоянки.

«Наверное, придется долго сигналить?» – вновь подумал Гарри, устраиваясь на жёстком пассажирском сиденье.

Но случилось неожиданное:  бородач запустил мотор и, не моргнув глазом,  протаранил «Шеврале», освобождая себе дорогу.

«Крутой парень.  И вооружён  «до зубов», – разведчик  заметил, выглядывающий из—под брезента, рожок автомата.  А за поясом у громилы угадывался пистолет, весьма внушительных размеров. – Впрочем,  мне, кажется, опасаться  нечего, скорее всего  этот  великан, послан для моей охраны, а не для каких-то других целей».

Гарри попытался задать водителю несколько  вопросов,  но безрезультатно. Парень, по—видимому, кроме тех четырёх слов, произнесённых в аэропорту, ни бельмеса не понимал по—английски. Впрочем, результат оказался тот же, когда Лоусэн перешёл на арабский.

  ЦэРэУшник поминутно оглядывался, ожидая воя полицейской сирены. То, что выкинул этот малый,  в его мире так просто с рук не сошло бы. Но здесь, кажется, царили иные законы. Глядя на невозмутимое лицо  неразговорчивого спутника, Гарри немного успокоился. А так как от того невозможно было добиться ни единого слова, стал думать о своём.

Он понимал, что как только сел в этот старенький джип, и они тронулись,  потерял последнюю нить (по крайней мере, визуальную), связывающую его с коллегами из Управления. Теперь придется надеяться только на самого себя… Впрочем, и здесь он неправ; нить всё же осталась, пускай  тонкая и ненадёжная, но всё же дающая хоть какую—то надежду…   Гарри машинально нащупал  шрам за ухом.  Одно  утешало; он уже не ощущал того неприятного чувства, когда за тобой наблюдает чей-то недобрый взгляд

«Чёрт!»  –  про себя выругался Лоусэн.  До сих пор не уверен, правильно ли поступил, согласившись на  операцию. С другой стороны у них, наверное, не оставалось выхода. Не согласись он на это, риск бы возрос в сотни раз. Рука вновь потянулась к уху. Гарри усмехнулся – похоже этот жест начинал входить в привычку. Теперь где-то, наверняка, отслеживают каждый ярд, каждый фут их маршрута…  А так ли  уверен в этом, как того хотелось? Он не очень—то доверял технике  – надеялся больше на человеческий фактор.  Недаром ведь даже сверхчувствительный шпионский спутник не смог обнаружить эту чёртову базу!

А, кстати, где они едут? Гарри осмотрелся. Аэропорта, как и города, в который даже не заезжали, уже не было видно. Катили  почти по пустынному шоссе. Изредка навстречу попадались  странные повозки. Сначала он не мог определить, как они движутся. Но потом, судя по обилию дыма и грохоту, производимому ими, догадался, что внутри этих «монстров»  работают представители славной династии двигателей внутреннего сгорания.  Но вскоре исчезли и эти  «повозки».  Солнце скрылось за горизонтом. Быстро стало смеркаться. Водитель включил фары, отчего, казалось, темнота сгустилась ещё больше.

Гарри  сделал ещё одну попытку заговорить с водителем,  повторив вопрос  – почти прокричав в ухо: как долго им ехать. И опять ничего не услышал в ответ.  Однако, на этот раз, кое-какая реакция всё же последовала. Бородач повернул к нему лицо и показал два пальца. Это могло означать всё что угодно: два часа, два