Джеймс Чейз - Блондинка из Пекина Страница 18

– Ваша память скоро вернется. Доктор уверен в этом. Единственное, что требуется от вас, это не переутомляться. Я позабочусь об этом.

– Благодарю, вы очень любезны. – Она глубоко вздохнула и снова закрыла глаза. – Я чувствую себя очень усталой… Кажется, некоторое время я была в госпитале…

– Да, вы правы, оттуда я забрал вас домой.

– Какая красивая комната, Марк… – Она опять открыла глаза. – Вам так подходит это имя.

– Да, да, а теперь попробуйте уснуть. Отдохните. Завтра вы будете чувствовать себя намного лучше. Когда проснетесь, я буду здесь, у вашей кровати, Эрика.

– Эрика? Меня так зовут?

– Да, дорогая.

– Я и не знала, – ее огромные глаза снова начали изучать Гирланда.

– И вы действительно мой муж?

– Да.

– Как хорошо быть дома…

Через некоторое время Эрика уснула. Гирланд подождал несколько минут, потом осторожно отошел от кровати. Вместе с Джаннет они отступили в другой конец комнаты.

– Вы что-нибудь поняли из этих слов о черной жемчужине? – спросил Гирланд. – Что она хотела этим сказать?

– Не знаю. Мне лучше остаться около нее. – Джаннет говорила с ним официальным тоном. – Я думаю, теперь она проспит до утра. Должна вам сказать, слова ваши звучали с неподдельной искренностью. Если бы я не знала правды, то и впрямь приняла бы вас за ее мужа.

– Я играю роль, за которую мне платят, – Гирланд сделал раздраженный жест.

Сидя за столом в крошечной комнатке, Малих занимался просмотром бумаг, когда к нему вошел Ковский.

Этот хитрый и опасный агент номинально считался начальником Малиха, однако гигант при его появлении даже и не подумал пошевелиться. Он был слишком уверен в себе. Ковский мог быть смещен в любой момент, тогда как положение Малиха было незыблемо. Если, конечно, он не допустит какой-нибудь серьезной оплошности.

– Что происходит? – спросил Ковский, останавливаясь возле стола. – Я жду!

Малих продолжал листать свои документы.

– Читайте! – прорычал Ковский, бросая на стол бумагу.

Малих прочитал то, что было написано на бланке, и вскочил, всей своей фигурой нависая над шефом.

– Если это дело такой важности, почему меня не уведомили сразу?

– Мы недавно узнали, что Кунг изобрел какое-то новое оружие. Нам жизненно необходимо получить сведения об этом. Вероятно, Эрика Ольсен знает о Кунге немало. Нам надо без промедления завладеть ею.

– Легко сказать! Правда, у нас имеется маленькая ниточка… Керман, которому Дорн поручил следить за Гирландом, сегодня утром вернулся в Париж самолетом из Ниццы. Следовательно, скорее всего Эрика Ольсен увезена на Лазурный берег. Попытаемся отыскать ее там. У меня в Ницце есть нужные люди. Но эти поиски могут продлиться долго. Почему вы сразу не сказали, что это так важно?

Ковский кусал губы. Он знал, что Малих был всегда настроен против него.

– Какая разница? Теперь-то вы знаете. Нужно как можно скорее разыскать эту женщину… Кроме того, не забывайте, что это именно вы ее потеряли.

– Нет, не я, а ваша любовница Марина Доринская!

– Я запрещаю вам говорить подобным тоном. И Марина Доринская совсем не моя любовница. – Ковский покраснел.

– Вы правы, шеф, я хотел сказать – ваша жена.

Взгляды мужчин встретились, и Ковский вынужден был отвести глаза.

– Что будем делать? – спросил он более миролюбиво.

– У Дорна есть очаровательная секретарша. Мари Дэвис. Она определенно знает, где прячут Эрику Ольсен.

– Что вы собираетесь делать? – Ковский нахмурил брови.

– Будет лучше, если я сам разберусь с этим, – отозвался Малих. – Чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше.

– Я хочу знать, что вы собираетесь сделать с Мари Дэвис?

– Вы настаиваете на том, чтобы я официально информировал вас об этом?

– Нет… – Ковский замялся. – Но вы должны отдать себе отчет…

– Тогда на этом закончим. Или вы даете мне чрезвычайные полномочия, или я снимаю с себя ответственность.

– Мы не можем позволить себе провалить это дело.

– Разве я говорил о провале? – Малих снял телефонную трубку. – Немедленно пришлите ко мне Смерка, – распорядился он.

Весь взмокший от усталости. Саду остановился.

– Подожди, – крикнул он Жожо, шагавшему впереди него с пистолетом в руках.

Жожо замер и повернулся.

– Что? – прошипел он.

– Ты идешь слишком быстро. Это опасно. Мы рискуем вызвать обвал.

Тропинка, указанная Рубис Куо, действительно существовала, но никто, видимо, уже давно не пользовался ею. Сообщники прошли половину пути, когда впереди показались огни виллы «Гелиос».

Они возобновили подъем, на сей раз более осторожно. Жожо все время шел впереди. Саду шагал за ним на почтительном расстоянии, поскольку ему совсем не улыбалось оказаться нос к носу с полицейской овчаркой.

«Этот негодяй для того и нанят, чтобы рисковать своей шкурой», – рассуждал он.

Они с большим трудом прошли еще около пятидесяти метров, и Жожо вдруг остановился. Саду последовал его примеру. Он выждал некоторое время, чтобы убедиться в отсутствии опасности, и лишь после этого приблизился к Жожо.

Метрах в ста перед ними открылась большая терраса виллы. В одном из шезлонгов лежал Гирланд. Свет, падавший из комнаты, четко освещал его силуэт.

– Если она выйдет на террасу, – прошептал Жожо с уверенностью профессионала, – я сразу же отправлю ее на тот свет. У меня будет в запасе только один выстрел, а следовательно, нужно попасть ей в голову. Чтобы не вышло никакого недоразумения, мне нужен телескопический прицел. И еще мне нужен надежный глушитель, чтобы не поднимать лишнего шума.

Саду испытывал к этому надежному убийце непреодолимое отвращение, но все же сказал:

– Я обо всем позабочусь. Получив оружие, вы вернетесь сюда, спрячетесь в кустах и будете ждать.

– Хорошо, – согласился Жожо.

Мари Дэвис вышла из комфортабельного зала «Тур Д'Ажан», где она обедала и откуда открывался величественный вид на Нотр Дам де Пари. Гарри Вейтлау и Клод Террей шли за ней. Обед здесь всегда был маленьким событием в ее жизни. Гарри Вейтлау, репортер «Нью-Йорк Пост», был знаком с Мари уже довольно давно и всегда старался окружить ее знаками внимания. Она тоже ценила общество влюбленного в нее журналиста. Гарри приезжал в Париж три раза в год и всегда приглашал ее в «Тур Д'Ажан», считавшийся лучшим рестораном в Париже.

Клод Террей, молодой человек с аристократическими манерами, выйдя из лифта, откланялся.

– Вы угостили меня замечательным обедом, Гарри, – сказала Мари, когда они остались вдвоем. – Благодарю вас. Когда вы снова появитесь у нас?

– Я буду здесь к Рождеству… Портье, вызовите такси, – попросил он дежурного и снова повернулся к Мари. – А как поживает Дорн?

– Прекрасно.

– Вы знаете, как мы беспокоились за него. Был момент, когда в Вашингтоне собрались дать ему отставку.

– И не только вы одни, – сказала Мари, – но никогда нельзя терять веру в своего шефа, – добавила она, засмеявшись.

– Что интересного в вашей конторе сейчас?

– Ну и вопрос? Я думала, вам доставляет удовольствие мое общество… А вам, как выясняется, требуются материалы для статей.

– Нет, что вы! Это просто привычка, – он отступил на шаг и нежно посмотрел на нее. – Скажите, Мари, почему вы не замужем?

– Вот ваше такси, Гарри, – сказала она вместо ответа.

– Еще раз благодарю. Известите меня, как только приедете на Рождество.

– Непременно, Мари, потому Что… это трудно сказать… себе я тоже задаю такой вопрос. Почему я, черт возьми, не женат?

Когда он уехал. Мари пошла по направлению к улице Турнель, где она оставила свою машину. Отыскав ее, она достала из сумочки ключ и села за руль.

«Что он хотел сказать?» – спрашивала она себя. Мари исполнилось уже тридцать пять лет и ей смертельно наскучила служба под началом Дорна. Она любила Париж, но не могла забыть и Нью-Йорк. Если Гарри будет более настойчив, она, возможно, и согласится переменить образ жизни.

Подъехав к дому, она, как всегда, оставила свою машину в ста метрах от двери, вышла и заперла дверцы. Напевая, Мари направилась к своему подъезду. Жизнь в настоящий момент представлялась ей просто великолепной. Она нажала на ручку двери парадной, вошла в подъезд и поднялась на лифте к себе на третий этаж. Даже то, что ключ застрял в замке, вначале не обеспокоило ее.

«Странно, – подумала она, – что-то не припоминаю, чтобы с этим замком были какие-то неприятности».

Она нажала на ключ посильнее и ей удалось открыть замок.

«Завтра надо сказать консьержке, чтобы она вызвала слесаря».

Сейчас ей хотелось только одного: поскорее попасть в кровать. Что может быть лучше постели после великолепного ужина в прекрасной компании? Сейчас она ляжет в кровать, почитает четверть часика и уснет до утра… Дверь в гостиную была приоткрыта, она толкнула ее, зажгла свет и… застыла на месте от удивления.