Росс Томас - Щит Компорена Страница 19

— Неважно, — кивнул я.

— Мы встретились в Нью-Йорке на какой-то вечеринке. Я хотела рисовать, но вовремя поняла, что таланта у меня нет. И приняла правильное решение — заняться музейным делом. Джордж всемерно помогал мне. Он-то рисовал каждую свободную минуту, и рисовал с блеском. Друзья Джорджа, знакомые с его работами, не раз убеждали его организовать выставку, но он постоянно отказывался, говоря, что сейчас не время. Мы поженились, когда я закончила учебу, и по рекомендации Джорджа меня назначили директором маленького музея в Нью-Йорке. А несколько лет спустя пришло приглашение из музея Култера. Он его отверг.

— Он?

— Да. Они хотели Джорджа. Он рекомендовал меня. Мистер Спенсер поначалу возражал, но в итоге меня взяли на работу.

— Почему он отказался возглавить музей Култера?

Фрэнсис пожала плечами.

— Он решил, что музейная работа более не интересует его. Хотел только рисовать. Я, разумеется, согласилась, и мы переехали в Вашингтон. Моего жалованья вполне хватало на двоих, и поначалу все шло очень хорошо.

— А потом?

— Джордж впал в глубокую депрессию. Перестал рисовать, слишком много пил, исчезал на несколько дней. Полтора года назад он признался мне, что пристрастился к героину. Я не знаю, когда это началось.

— Какую дозу он принимал ежедневно?

— Не знаю.

— Ладно. Сколько он каждый день тратил на героин?

— Перед смертью порядка двухсот долларов.

— Где он брал деньги?

— Продавал свои картины. Одну за другой. За них давали хорошую цену. Он был блестящим художником.

— Но в конце концов все картины уплыли?

— Да.

— И что за этим последовало?

— Я снабжала его деньгами.

— Как долго?

— Несколько месяцев.

— Пока они не кончились?

— Да.

— А далее?

— Однажды он сказал мне, что больше не нуждается в деньгах. Потому что нашел, где брать героин.

— Когда это произошло?

— Два месяца назад, может — два с половиной.

— Кто знал об этом?

— О чем?

— О его пристрастии к героину.

— Лишь несколько человек. Его доктор. Давние друзья, перебравшиеся к этому времени в Вашингтон. Мистер Спенсер. Я не могла не сказать ему.

— Как он отреагировал?

— Посочувствовал мне. Даже предложил оплатить лечение Джорджа в частной клинике.

— И?

— Джордж отказался.

— Что сказал Спенсер?

— Ничего. Более он к этому не возвращался.

— То есть о его пристрастии к героину знали только друзья и Спенсер?

— Да.

— И еще один человек, — добавил я.

— Кто же?

— Тот, кто снабжал вашего мужа бесплатным героином.

Глава 12

Фрэнсис Уинго отбыла в три пятнадцать, чтобы успеть на четырехчасовой рейс в Вашингтон. У двери она задержалась, повернулась ко мне.

— Вы действительно думаете, что мой муж был как-то связан с кражей щита?

— Да. По-моему, я выразился достаточно ясно.

— Как?

— Как он был связан?

— Да.

— Этого я не знаю. Определенные предположения у меня есть, но не более того.

— Вы думаете, он имел прямой выход на охранника, того, что убили?

— Да.

— Не могли бы вы поделиться со мной вашими предположениями?

— Нет, потому что сейчас они не подкреплены фактами.

— А когда вы найдете подтверждения?

— Тогда я вам все расскажу. Если вы захотите меня выслушать.

Несколько секунд она молча смотрела на меня.

— Уверяю вас, мистер Сент-Ив, захочу. Очень захочу.

— Хорошо.

— И вы расскажете мне о том, что произойдет сегодня вечером?

— Обязательно.

— Позвоните мне домой. Я дам вам мой номер.

Она продиктовала номер, и я записал его.

— Я бы проводил вас до лифта, но мне не хотелось бы оставлять чемодан.

— Разумеется, я все понимаю. До свидания, мистер Сент-Ив.

— До свидания.

Я стоял в двери и наблюдал, как она идет по коридору, высокая стройная блондинка с коротко стриженными волосами, четырехнедельная вдова, возможно, плачущая каждый вечер перед тем как уснуть, потому что ее муж не только употреблял наркотики, но и, возможно, помог ограбить музей.

В четыре часа я выехал из гаража «Авис» на взятом напрокат четырехдверном «плимуте» и взял курс на Нью-Джерси Тернпайк. Этот отрезок транснациональной автострады не вызывал у меня добрых чувств. Машины, особенно грузовики, мчались как оглушенные, водители не замечали ничего вокруг, поэтому ехал я в постоянном напряжении, ожидая удара в задний бампер.

В четверть шестого я свернул к мотелю «Говард Джонсон». Получил ключ от номера 143 в обмен на шестнадцать долларов плюс налог на продажу, вернулся к машине, проехал мимо номера 143 и остановился напротив двери с цифрами 135. Открыл багажник, достал чемодан и зашагал к номеру 143. Внутри, как я и ожидал, оказались кровать, туалетный столик, черно-белый телевизор, несколько ламп и ковер. Все закрепленное намертво, чтобы у постояльцев не возникло желания где-нибудь в три часа ночи покуситься на собственность мотеля. В ванной комнате меня встретили сияющие синим фаянсом раковина и унитаз. Я убрал чемодан в шкаф и развалился на кровати.

Не оставалось ничего другого, как ждать, что зазвонит телефон и я смогу отдать четверть миллиона долларов, получив взамен бронзовый щит массой в шестьдесят восемь фунтов, отлитый тысячу, а то и более лет назад.

Когда раздался телефонный звонок, я первым делом посмотрел на часы. Ровно шесть. Голос принадлежал женщине, звонившей мне в отель «Мэдисон» в Вашингтоне.

— Вы в точности следовали инструкциям, мистер Сент-Ив?

— Как насчет щита?

— В чемодане, который вы отнесли в свой номер, настоящие деньги?

— Да.

— Много денег, не так ли?

— Щит, — напомнил я.

Она хихикнула, будто я сказал что-то очень забавное.

— Щит Компоре-ена, — она даже понизила голос, в котором появились драматические нотки. Затем сказала что-то еще, но уже не мне, а кому-то рядом с собой. Что именно, я не разобрал. Затем продолжила деловым тоном: — Обмена сегодня не будет. Завтра вылетайте в Вашингтон. Остановитесь в отеле «Мэдисон». В половине первого получите дальнейшие инструкции. Мне повторить?

— Нет, повторения мне не нужно. Мне нужен щит.

— Завтра, мистер Сент-Ив, — и она вновь изобразила драматическую актрису. — Завтра щит Компорена будет у вас. — Захихикав, она положила трубку.

Я сидел на мягкой кровати мотеля «Говард Джонсон» и думал о том, что через восемнадцать часов снова услышу голос Хохотушки или ее приятеля. По голосу чувствовалось, что его обладательница окончила как минимум среднюю школу, а он, видимо, полагал, что двести пятьдесят тысяч долларов — большие деньги, ради которых можно пойти на два-три убийства.

Особенно тревожило меня ее хихиканье. Я слышал, как люди хихикали точно так же после сигареты с марихуаной или укола героина, хотя героин скорее вызывал идиотскую улыбку, а не смех. А может, она немного выпила, хотя язык не заплетался у нее, как у пьяной.

Чтобы активизировать мыслительный процесс, я достал из кармана бутылку виски, прогулялся в ванную, снял гигиеническую упаковку со стаканов для воды, плеснул в стакан виски, разбавил водой, убедился, что чемодан с деньгами в шкафу, и уселся на кровать.

Действия воров укладывались в несколько версий. Они могли следовать за мной из Нью-Йорка и позвонить по телефону-автомату. Могли приехать в мотель утром и наблюдать за моим прибытием. Или один из них, мужчина, мог сидеть в автомобиле, дожидаясь, пока я не приеду и не перенесу чемодан в номер, затем он позвонил женщине, а уж та перезвонила мне из двенадцатикомнатной квартиры в восточной части 62-й улицы, сидя в кресле-качалке и лакомясь сдобренными гашишем конфетками. Правда, последний вариант больше относился к области фантастики, потому что по ходу нашего разговора она обращалась к кому-то еще, скорее всего к мужчине, что звонил мне в «Аделфи». А возможно, к коту.

Окончательно зайдя в тупик, я поставил стакан на стол, взялся за телефонную трубку и позвонил Фрэнсис Уинго в Вашингтон.

— Это Филип Сент-Ив, — представился я, когда в трубке, раздался ее голос. — Съездил впустую.

— Щит вы не получили?

— Нет.

— Но деньги все еще при вас?

— Да, все еще при мне.

— Что произошло?

— Они проверяли, как точно я следую инструкциям. Теперь они намерены связаться со мной в половине первого в вашингтонском отеле «Мэдисон». Сделайте одолжение, забронируйте мне номер.

— Конечно, конечно, — согласилась она. — Но что произошло?

— Я приехал в мотель и снял комнату, как они и просили. Ровно в шесть позвонила женщина, похихикала, а затем велела мне прибыть завтра в «Мэдисон».

— Похихикала?

— Похоже, полагая, что все это очень забавно.

— Я что-то не понимаю.

— Я тоже. Но у меня нет иного выбора, кроме как делать все, что они говорят.

— Я позвоню мистеру Спенсеру и расскажу обо всем. Он очень обеспокоен, знаете ли.