Картер Браун - Забавляйся сейчас... убьешь позднее Страница 19

Я догнал ее у кухонной двери, обхватил за шею руками и уже совсем было собрался придушить, как вдруг мой нос почуял на редкость приятный запах. Я глянул через плечо девушки на стол и мигом отпустил ее шею.

— Бифштекс? — промурлыкал я. — И жареный лук?

— Я уже поела, — засмеялась она. — Вся беда в том, что стряпаю я слишком вкусно, а потому не могу удержаться и тут же принимаюсь за еду. Но я составлю вам компанию за столом, а вы, как и обещали, все мне расскажете.

— Договорились! — воскликнул я и так поспешно бросился к столу, что едва не растянул сухожилие.

Этак минут через двадцать я пребывал в блаженной расслабленности, поскольку готовила мисс Гиббс на самом деле превосходно. Сэнди внимательно выслушала всю историю, немного подумала, хмуря брови, потом спросила:

— Так вы считаете, что инициатором шантажа была Хелен Кристи?

— С чего вы взяли?

— Я слышала все, что вы говорили Боулеру, по телефону.

— Я выпустил стрелу вслепую, надеясь, что какую-нибудь цель она непременно найдет.

— Вам надо выпить, — холодно заметила девушка. — Еда притупила ваши мыслительные способности.

Мы вернулись в гостиную. Пока я наполнял бокалы, Сэнди вновь уютно устроилась на кушетке. Я принес выпивку и сел рядом. Девушка рассеянно взяла у меня из рук бокал, продолжая о чем-то сосредоточенно думать.

— Нет, не сходится, — наконец пробормотала она. — Окажись убийцей Боулер, шантажировать Кендалла было бы для него слишком рискованно.

— Да, он не мог знать наверняка, что Кендалл не расскажет обо всем полиции, — согласился я. — А сделать это — все равно что доставить Боулера на блюдечке с голубой каемочкой прямиком в газовую камеру.

— Но раз уж вы об этом подумали, — сердито спросила она, — зачем спрашивали Боулера, не убил ли он ее, чтобы забрать все себе? — Лицо мисс Гиббс скривилось, как от боли. — Можете не отвечать. Стрельба из лука наугад и прочая ерунда...

— У нас обоих был длинный, утомительный день, — миролюбиво заговорил я. — Почему бы нам не позабыть на время про шантаж и убийство и просто не доставить себе удовольствие?

— Я уже сыта по горло удовольствиями в вашем вкусе, Рик Холман! — Она поморщилась. — Мне все еще больно сидеть...

— Это не совсем то, что я имел в виду, — откровенно признался я.

— Ну... — В серых глазах блеснул огонек любопытства. — Но что же тогда?

Я одарил Сэнди неотразимой улыбкой:

— Вот мы здесь сейчас вдвоем, и...

— Так вы об этом удовольствии? — В ее голосе зазвенела целая куча льдинок. — Сперва вы предложите выпить еще по капельке, я скажу, что мне пора идти, а вы начнете возражать — еще, мол, детское время, до ночи далеко. Потом — пару-тройку бокалов спустя — вы заявите, что на улице холодно и темно, а потому мне следовало бы остаться. Почему бы и нет?

— Я...

— А в доме ужасно жарко, так не скинуть ли мне лишнюю одежду?

— Но...

— И тогда рано или поздно произойдет неизбежное! — Она смерила меня уничижительным взглядом. — Это один из самых примитивных способов соблазнения на свете. Оправдывается он лишь в одном случае — если девушка заранее согласна. А я — нет! — Она сунула нетронутый бокал в мою расслабленную руку и встала. — Спасибо за мучительный вечер и до свидания, мистер Холман.

— Я хотел только одного, — простодушно заметил я, — сыграть с вами в шарады.

Мисс Гиббс свирепо поглядела на меня, издав какой-то хриплый рык, и выскочила из комнаты так быстро, что чуть не выпрыгнула из платья. Пару секунд спустя хлопнула входная дверь, и весь дом содрогнулся до основания. Мне предстояла очередная одинокая ночь, а составить компанию могли лишь нерешенные вопросы.

Глава 8

Кабинет был таким огромным, что в нем спокойно уместился бы плавательный бассейн, после чего осталось бы достаточно места для солидной буфетной стойки, например с горячими хот-догами. Все было идеально чисто, даже огромная лужайка, раскинувшаяся за окном. Вдоль стены по стойке “смирно” вытянулся ровный ряд шкафов для хранения документов, а книги на полках с указателями невольно наводили на мысль, что никто не посмел бы сдвинуть их с места даже на короткое время. Обтянутый кожей верх столешницы так и блестел от избытка ухода, но я не заметил на нем ни единой бумаги. Пишущая машинка под чехлом, на столе поменьше, свидетельствовала о том, что здесь, возможно, хотя бы изредка кто-то работает.

Все это произвело на меня колоссальное впечатление, о чем я и поведал хозяину кабинета.

Рейф Кендалл нервно заерзал на обитом кожей вращающемся кресле за столом и мрачно посмотрел на меня.

— Вы сказали, что это важно, — любезно напомнил он, — причем разговор должен состояться без свидетелей. Ну вот, большего уединения, чем здесь, добиться невозможно; прошло целых пять минут, а вы не произнесли пока ни единого мало-мальски значимого слова.

— Вчера вечером мне звонил Боулер, — объявил я, — и назвал пять часов вечера крайним сроком. Либо к этому времени вы отписываете семьдесят пять процентов дохода от этой пьесы в его пользу, либо он предает все случившееся широкой огласке.

Кендалл пошарил в кармане и извлек на свет Божий неизменную трубку, но на этом дело и кончилось: он рассеянно вертел ее, привычно уминая указательным пальцем ненасыпанный табак.

— Ладно, — вздохнул он. — Сейчас десять часов утра, так что у нас осталось всего семь часов. Что мы будем делать, Холман?

Я пожал плечами:

— Решать вам. По словам Боулера, он располагает квитанцией о доставке вам бандероли с экземпляром пьесы, квитанцию эту подписал кто-то из обитателей дома, а этот экземпляр является точной копией другого, хранящегося в сейфе вице-президента банка. Вам придется доказать, что он вступил в сговор с кем-то из ваших близких, дабы обвинить вас в плагиате, причем сделать это необходимо до пяти часов вечера. В противном случае не останется ничего иного, как отписать в пользу Боулера семьдесят пять процентов дохода от пьесы.

Холодные голубые глаза драматурга облили меня нескрываемым презрением.

— Разве не для этого я нанял вас, Холман? — ядовито спросил он. — Вы собирались доказать, что Боулер сговорился с кем-то в доме! Вы работаете над этим вот уже два дня, а когда время практически на исходе, у вас хватает наглости сидеть здесь и говорить мне, что я должен решать. Неужели вы ничего не выяснили за прошедшие сорок восемь часов?

— Я во всем разобрался и совершенно спокоен, — невозмутимо обронил я. — Я знаю, кто расписался на почтовом квитке и стоит за всей идеей шантажа. Но это ни капельки не поможет.

— Не поможет? — повторил Кендалл бесцветным голосом. — Вы что, с ума сошли? Да ведь это самое главное! — И дабы подчеркнуть свои слова, он шарахнул кулаком по столу. — Я требую, чтобы вы немедленно назвали мне это имя!

— Рейф Кендалл, — сказал я. Какое-то время он сидел с ошеломленным видом, затем откинулся на спинку кресла.

— Каким образом вам удалось прийти к такому выводу? — глухо спросил драматург.

— Точнее, вы и Хелен Кристи, — пояснил я. — Макс Боулер — ее агент или был таковым. Она выполнила для вашей пьесы работу “скорой помощи”, потом забрала два готовых экземпляра с собой и отправила по почте один в банк, а второй — вам. В банке она распорядилась хранить пакет под замком до востребования, вы же расписались за второй экземпляр, а потом его уничтожили.

Он не слишком убедительно хохотнул:

— Вы утверждаете, что я задумал шантажировать самого себя, Холман?

— Мне это тоже не давало покоя, — сочувственно кивнул я. — Казалось, только безумец способен измыслить нечто подобное.

— Несомненно, только сумасшедшему такое придет в голову, — хмыкнул он, — а ведь это ваша идея, Холман?

— В нужный момент Хелен Кристи заявила Боулеру, что вы похитили ее пьесу и она может это доказать, — невозмутимо продолжал я, — не сомневаясь, что Боулер запляшет от радости. Он именно из таких агентов. В этой ситуации Боулер усмотрел великолепную возможность урвать по-легкому немалый куш. Все шло замечательно, но, обернись что-то не так, вам ничего не стоило заявить Боулеру, что это была всего лишь шутка, придуманная вами обоими. Но вам требовалось доказательство, что вы не крали никакой пьесы. Контракт, по которому Хелен Кристи получила десять тысяч за сделанную ею правку, стал для вас страховкой на случай, если бы произошло нечто непредвиденное. Вы хранили свою копию здесь, у себя в кабинете, а мисс Кристи держала второй экземпляр дома, в Палисейде. Но потом события неожиданно вышли из-под контроля: кто-то выкрал вашу копию контракта отсюда, убил Хелен Кристи и, разумеется, похитил также ее экземпляр. Так что теперь, если только вы заикнетесь, будто сами задумали этот фарс с шантажом, наименьшее, что вам грозит, — это полная изоляция. — Я мрачно усмехнулся. — В общем, как я уже сказал, знание того, чья подпись стоит на почтовом квитке и кто заварил всю эту кашу, ничем нам не поможет.