Джеймс Чейз - Ударь по больному месту Страница 2

– Да, именно так, – сказал я почтительно.

Она указала на кресло:

– Присаживайтесь. Я вас долго не задержу.

Атмосфера в комнате была такой же теплой и непринужденной, как на похоронах. Я вспомнил о предупреждении Гленды насчет почтительного обращения, а потому, поклонившись, сел на чертовски неудобный стул, на который она указала.

Она начала как сомнамбула кружить по комнате, переставляя с места на место дорогие безделушки. Со спины она выглядела вдвое моложе. На мой взгляд, ей было лет пятьдесят шесть, может, чуть больше. Но она, безусловно, заботилась о своей фигуре.

Я ждал. Я умею ждать. Ожидание – часть работы детектива. Оказавшись в дальнем от меня углу комнаты, она наконец остановилась, повернулась и опять пронзила меня своим взглядом. Я ответил ей тем же. Хотя между нами было метров десять, ее хриплый, холодный голос был хорошо слышен.

– Мне говорили, что ваше детективное агентство лучшее на восточном побережье, – сказала она.

– Я бы не работал в нем, если бы это было не так, миссис Торнсен, – гордо отпарировал я.

– Тогда я полагаю, мистер Уоллес, что вы считаете себя хорошим детективом. – Язвительность так и лезла из нее, но я сдержался, несмотря на раздражение.

– Не только считаю, но я и есть хороший детектив.

Теперь между нами оставалось метра два. Она бросила на меня еще один сверлящий взгляд, кивнула и чопорно опустилась на один из своих жутких античных стульев.

– У меня есть основания полагать, что мою дочь шантажируют, – произнесла она, сложив руки с длинными ногтями на коленях. – Надеюсь, вы знаете, что нужно делать в подобных случаях.

– Конечно, миссис Торнсен, – ответил я невозмутимо.

– Я хочу, чтобы вы узнали, почему мою дочь шантажируют и кто это делает.

– Если вы мне в этом немного поможете, то не возникнет никаких проблем. Скажите, пожалуйста, что заставляет вас так думать?

– В течение десяти последних месяцев моя дочь ежемесячно снимает со своего счета в банке по десять тысяч долларов наличными. – Она нахмурилась и посмотрела на свои руки. – Это насторожило мистера Акленда, и он сообщил об этом мне.

– А кто этот мистер Акленд?

– Это банкир нашей семьи. Он управляющий банком «Пасифик энд нэшнл». Они с моим покойным мужем были большими друзьями.

– У вашей дочери есть свои средства и собственный счет в банке?

– К сожалению, да. Муж очень любил Анджелу. Он оставил ей значительную сумму денег в управление. Ежемесячный доход с этой суммы составляет пятнадцать тысяч долларов. Это, конечно, огромные деньги для девушки ее возраста.

– Сколько же ей лет?

– Двадцать четыре.

– Я не вижу ничего ненормального в том, что девушка двадцати четырех лет, имеющая доход в пятнадцать тысяч долларов, ежемесячно тратит десять тысяч, но вы, возможно, внесете в это какую-нибудь ясность.

– Это совершенно ненормально, – резко возразила миссис Торнсен. – Я должна вам сказать, что Анджела не вполне нормальна. Видите ли, когда я была беременна ею, я переболела корью. – Она замолчала и испытующе посмотрела на меня. – Вы понимаете, что это значит?

– Да, конечно. Эта болезнь может влиять на ребенка.

– Вот именно. Анджела поздно начала развиваться. Пришлось нанять ей специально домашнего учителя, но и после этого она сильно отставала от своих сверстников. И только к двадцати годам она проявила какие-то признаки зрелости. Мой муж совершил такую глупость!.. Первые два месяца она не проявляла никакого интереса к своему месячному доходу, а затем начала снимать со счета такие огромные суммы. Мистер Акленд, который является и моим другом, вначале не решался разговаривать со мной на эту тему и лишь на прошлой неделе сообщил мне об этом. Это его предположение о шантаже. Он очень проницательный человек, и я ему вполне доверяю.

– Итак, уточним, миссис Торнсен. Ваш муж умер год назад. Ваша дочь вошла в права наследования и ежемесячно снимает со счета по десять тысяч долларов в течение последних десяти месяцев. Так?

– Да.

– Но первые два месяца деньги ее мало интересовали?

– Мистер Акленд говорит, что тогда она тратила по две тысячи в месяц на себя и на плату негритянке, которая ей прислуживает.

– Дочь живет с вами?

Миссис Торнсен удивилась:

– Конечно, нет. Между нами нет близких отношений. Кроме этого дурацкого вклада, муж оставил ей коттедж в отдаленном конце нашего поместья. Там она и живет со своей негритянкой, которая все делает по дому и готовит пищу. Я уже несколько недель не видела Анджелу. К компании моих друзей она не подходит, к тому же она некрасива и чрезмерно болтлива.

– У нее есть свои друзья?

– Не имею представления. У каждого из нас своя жизнь.

– Есть ли у нее мальчики? Возможно, появился один, постоянный?

Миссис Торнсен скорчила кислую гримасу:

– Вряд ли. Не могу представить себе, чтобы какой-нибудь приличный юноша увлекся Анджелой. Я же говорила, что она некрасива.

– Но богата, миссис Торнсен. Масса мужчин может проявить интерес к некрасивой девушке, если у нее есть деньги.

– Мы с мистером Аклендом тоже думали об этом. Вот как раз вы это и выясните.

– Я, конечно, это сделаю, но мне хотелось бы узнать немного больше о вашей дочери. Как она проводит свое время: любит ли купаться, играть в теннис, танцевать?

Миссис Торнсен нетерпеливо пожала плечами:

– Я этого не знаю. Как я вам уже сказала, мы редко видимся.

Эта женщина мне явно не нравилась. Если бы за звание матери присуждали «Оскара», моего голоса она бы не получила.

– У вас больше нет детей?

Миссис Торнсен напряглась, глаза ее блеснули.

– У меня был сын, но лучше об этом не говорить. Скажу лишь, что он недавно ушел из дому. И слава Богу, с тех пор я его не видела и не получала от него известий. Совершенно уверена, что он никак не связан с этим делом.

– Вы не возражаете, если я встречусь с мистером Аклендом?

– Вовсе нет. Я ему всецело доверяю. Именно он и настаивал, чтобы я обратилась в ваше бюро за помощью. Обязательно повидайтесь с ним.

– Ну а как насчет вашей дочери? Мне надо ее увидеть.

– Конечно. Завтра первое число месяца. Она наверняка отправится за деньгами в банк. Мистер Акленд устроит так, чтобы вы ее увидели. Но ни в коем случае не подходите и не заговаривайте с ней. Я не хочу, чтобы Анджела знала, что за ней следят. Никто, кроме мистера Акленда, не должен об этом знать. Надеюсь, в вашем агентстве строго придерживаются правил конспирации?

– Можете не сомневаться, миссис Торнсен. – Я поднялся. – Я еще сегодня встречусь с мистером Аклендом. Как только у меня появятся новости, я сразу же сообщу вам.

– Надеюсь, что это произойдет скоро. По-моему, ваша такса слишком высока.

– У нас очень много работы, и тем не менее, уверяю вас, что мы приложим все усилия, чтобы быстро получить нужную вам информацию.

– Предварительно позвоните и предупредите о своем визите. Я, как правило, очень занята. Надеюсь, вы найдете выход. Смедли, наш дворецкий, увы, пьяница, и я стараюсь его поменьше тревожить.

– А вы не хотите от него избавиться, миссис Торнсен? – спросил я, стоя в дверях.

Она вскинула брови, и от ее глаз повеяло холодом.

– Смедли служит нашей семье более тридцати лет. Он знает мои привычки, а также развлекает моих гостей. Пока он совсем не станет плох, я буду держать его при себе. До свидания, мистер Уоллес.

В полной тишине я вышел из этого дома, закрыл за собой парадную дверь и под проливным дождем побежал к своей машине.

Перекусив гамбургером, я поехал в «Пасифик энд нэшнл бэнк» и прибыл туда в пятнадцать часов. Банк нельзя было ни с чем спутать. Величественный портал, двое охранников у входа, кассиры, сидящие за пуленепробиваемой перегородкой. В здании везде были вазы с цветами, на полу лежал тяжелый ворсовый ковер, тихо гудел кондиционер.

Под холодными изучающими взглядами охранников я подошел к окошку с табличкой «Прием посетителей». Сидевшая за стойкой пожилая женщина взглянула на меня без энтузиазма. Видно было, что она натаскана, как служебная собака, на запах больших денег, а от меня этим и не пахло.

– Что вам угодно? – спросила женщина.

– Мне нужен мистер Акленд.

– Вам назначено?

Я достал из бумажника удостоверение и показал ей.

– Покажите ему удостоверение, и он примет меня.

Женщина внимательно изучила его, затем взгляд ее остановился на мне.

– Мистер Акленд занят. Какое у вас к нему дело?

– Если вы так любопытны, – сказал я, – то позвоните миссис Генри Торнсен, которая, возможно, даст вам исчерпывающий ответ. Но с другой стороны, она может испортить вашу дальнейшую жизнь. – Я широко и дружелюбно улыбнулся ей. – Выбирайте быстрее.

Имя миссис Торнсен, видимо, вызвало какие-то ассоциации в ее мозгу, так как она взяла мое удостоверение и вышла, очень прямая, высоко держа голову.

Один из охранников подошел ближе. Я подмигнул ему, и он тут же отвел взгляд, потрогал рукоятку своего пистолета и отошел.