Кирилл Казанцев - Смерть без работы не останется Страница 22

— Конечно, буду! Давай, отвечай, — Антон сделал серьезное лицо, — ты за эти дни никого не видела из старых знакомых?

— Да вроде нет. А что случилось?

— Ничего не случилось. И я хочу, чтобы и впредь ничего не случалось. Посмотри на это фото, Таня, — Антон достал из кармана куртки несколько фотографий полковника Иванова, которые захватил сегодня из своей квартиры. — Ты знаешь этого человека, видела когда-нибудь?

— О, он же полицейский. А кто это?

— Ты смотри, смотри. Не важно, что он в форме, ты на лицо смотри, все фотографии посмотри. Вот он есть и без формы.

— Не, не знаю.

— Может, хоть мельком видела, случайно, один раз, может, приходил куда-то к вам и тебе его мельком показали, как…

— То-очно! — выпалила Татьяна. — Приходил. Я тогда еще только приехала… ну, только еще начала работать. Так и было. На нас участковый наехал, новенький, начальство его приехало, а потом этот приехал, но не в форме, а в обычной одежде. Мне тогда сказали, что этот все сейчас уладит и от полиции отмажет. Я его так бы не узнала, а вот ты сказал… И еще он глаз щурил вот так, как на этой фотографии. Щурит, как будто говорит, что ты мне не ровня, что я тебя, если захочу, то затопчу. Пренебрежительно так щурится.

— Ну и хорошо, спасибо, — Антон поднялся с табурета, засовывая фотографии в карман. — Ладно, Таня, мне бежать надо. Я рад за тебя…

— Уже! — глаза девушки вдруг стали огромными-огромными, в пол-лица. И в них мгновенно показались слезы.

— Танюша, — Антон с трудом справился со своим голосом. — Тань, ты пойми, что я не сам себе хозяин, у меня…

— Ты полицейский, да? — вдруг спросила Татьяна прямо. — Ты из полиции?

Андрей сглотнул комок, который отчего-то образовался в горле. Ситуация была дурацкая, терпеть он не мог таких вот ситуаций. А складывались они в основном с девушками. И в самый неподходящий момент.

— Таня, — сказал он, собравшись с духом и сделав суровое лицо, — если ты когда-нибудь при ком-нибудь скажешь, что я полицейский, то этим самым ты подпишешь мне смертный приговор…

Опять произошло чудесное превращение — в девичьих глазах в одно мгновение высохли слезы, зато стали они глубокими, как лесные озера, и такими же тревожными.

— Забудь, что ты это говорила. Я просто твой друг, я человек, который к тебе очень хорошо относится, человек, который помог тебе выбраться из беды. И если ты захочешь, то очень скоро я тебе все о себе расскажу. Но только когда я сам буду знать, что это сделать можно. Поняла?

— Да, поняла. Я никому не скажу.

Антон посмотрел на девушку с огорчением. Теперь эту мысль выбить из глупенькой головки уже не удастся, если только что-то исключительное не изменит ее мнения. Сейчас хоть в лепешку расшибись, а ничего не изменишь, он же согласился, что из полиции.

— Я надеюсь, — кивнул Антон с улыбкой. — Надеюсь, что ты не хочешь моей смерти.

Татьяна подошла и робко ткнулась в его грудь головой. Он потрепал ее рукой по спине, по волосам и отстранил, стараясь, чтобы девушка не поняла его поспешности. На сегодня сантиментов хватит. Главное, что она видела в своей среде Иванова. Значит, надо продолжать рыть в этом направлении.

С Быковым встречаться пришлось на конспиративной квартире, потому что нужен был компьютер, нужно перелопатить море информации. Антон легко взбежал на пятый этаж кирпичного старенького дома, дважды коротко нажал на звонок. За дверью послышались знакомые тяжелые шаги. Щелкнул замок, дверь распахнулась, и появилось рыже-бурое лицо шефа со всеми признаками недовольства.

— От тебя духами пахнет, — прокомментировал Быков, поворачиваясь к Антону спиной и направляясь в комнату. — Дешевыми.

Антон запер дверь и двинулся вслед за полковником, глядя с улыбкой на его широкую спину.

— На дорогой парфюм, Алексей Алексеевич, у меня денег не хватает, — заявил Антон.

— По бабам не надо шляться, — отрезал Быков. — От тебя женскими духами пахнет. Давай к делу.

Шеф был сегодня в таком состоянии, что Антон решил больше не шутить. Или проблем у него накопилось много, или работы столько, что домой вырваться не успевает и ночует в Управлении. А Быков очень любил свою семью, для него это тяжело — не окунаться ежедневно в теплую животворную ауру семейного очага. При всей-то его видимой угрюмости.

— Что, плохи наши дела? — спросил Антон, подсаживаясь к столу, где стоял ноутбук.

— Меня больше волнуют твои дела, — буркнул шеф. — Влез ты по самые уши в такое дерьмо.

— Леона установили?

— И Леона тоже. Слушай, — Быков оторвал взгляд от экрана и посмотрел Антону в глаза, — а тебя не смущает, что ты как-то очень легко и быстро проник в их организацию? Это, конечно, не шпионский центр, но уголовники народ не менее ушлый, чем международные шпионы. Настучал на улице по мордам двум уродам, и на тебе — в дружках у двух охранников, что пасут девочек на улице. Глазки состроил, и тебя уже везут на бои без правил, где ты попадаешься на глаза самому боссу. Хлоп-хлоп по морде, и ты снова взлетаешь по карьерной лестнице. Теперь уже в охрану секретного криминального объекта. И тебя толком никто не знает, не проверяет, а верят как родному.

— В таком изложении, Алексей Алексеевич, звучит все довольно тривиально. Я согласен, что натяжек многовато. Но вы же не первый день имеете дела с уголовным миром, понимаете, на чем там держится авторитет и какие заслуги там важны.

— Ну-ну, просвети, — угрюмо предложил Быков, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.

— Среди этих типов, к которым относятся Шило, Галоп, Перец, ценится именно физическая сила, умение всех согнуть в бараний рог, наглость и бесстрашие. Это я и проявил, когда заступился за проституток. Я ведь мог не знать, что они проститутки? Мог!

— Детский сад, подготовительная группа, — прокомментировал Быков, рассматривая ноготь на бледном пальце.

— Рад, что вы со мной согласились, — улыбнулся Антон. — Идем дальше. Мужики они не шибко большого ума, поэтому купились на мою незамысловатую легенду. Плюс отличная актерская игра. А у них людей не хватает, а я им очень понравился в деле! Прошу этого не забывать. Ну а пиво и вечер в моей компании окончательно решили вопрос. Дальше…

— Пойдем на кухню, — предложил Быков. — Кофейку сварганим, и ты дальше все расскажешь.

Антон поднялся и пошел на кухню. Он наливал воду в чайник, включал его, сыпал кофе по чашкам, а сам продолжал излагать свою идею Быкову, который стоял и смотрел в окно.

— Дальше все вообще просто. Леону захотелось отдохнуть, развеяться после праведных трудов. А он, как и все они, больше всего обожает насилие, кровищу и физическое превосходство. Поэтому он бросил клич, чтобы привезли несколько приличных бойцов для зрелищности и щекотания нервов. Перец вспомнил про меня. Ему же все уши прожужжали, какой я боец.

— Допустим.

— Меня привезли в «Олимпию», выставили на манеж, я всех поразил своим искусством. Разве не бывает совпадений, что именно в этот момент моим хозяевам очень нужны были крутые парни в охрану этого коттеджа? Я больше скажу! Может быть, весь этот мордобой в загородном клубе и имел своей целью подобрать людей в охрану коттеджа. А Леон не разбирался ни с кем, не расспрашивал обо мне. Решил, что меня привезли, значит, я проверен.

— Не убедительно, — задумчиво сказал Быков, но прежней убежденности в его голосе уже не было.

— Зато логично! — хмыкнул Антон. — Кофе готов, садитесь, Алексей Алексеевич.

— Да, — буркнул Быков, поворачиваясь и усаживаясь за кухонный стол. — Ладно, пусть будет логично. Сейчас не это главное. Ты все равно… внимательнее там будь. Не исключено, что тебе не верят и что тебя будут двадцать раз проверять. Если эти важные гости живут у вас там, то… ну, ты меня понимаешь?

— Понимаю. Я буду очень осторожен, Алексей Алексеевич. И к тому же коттедж теперь под вашим наблюдением.

— Я же не взвод спецназа там держу! Есть наблюдатель, который поднимет тревогу, срочно сообщит о нештатной ситуации, но туда еще доехать надо. Так что не обольщайся и отдавай себе, пожалуйста, отчет в своих действиях.

— Уже учел, — примирительно ответил Антон. — А что там по Леону накопали?

— Леон личность известная, только он Леоном стал называться совсем недавно. Он сам себя так назвал. В анналах уголовного розыска он проходит как Чепранов Михаил Андреевич, 1973 года рождения, уроженец Перми, трижды судимый. Известен под кличками Черпак (это когда он сел по малолетке), Чердак и Череп. Судя по некоторым признакам, коронован в 35-й колонии в Якутии четыре года назад. Здесь живет, как мы предполагаем, по поддельным документам. И кликуху свою уголовную он тоже не афиширует. Значит, есть основания скрывать ее от рядовых уголовников и называться Леоном.

— Видимо, что-то серьезное они тут замутили, — согласился Антон. — А связь Иванова с Чепрановым установлена?