Грегори Макдональд - Флинн в пролете Страница 23

Древний старик заливал бензин в бак арендованного Флинном джипа.

— По этой дороге я не доеду до «Горы Клиари?»

— Доедете, но не попадете.

— Почему так?

— Вас там ждут?

— Нет.

Старик повесил шланг на крюк.

— Я так и думал. Те, кого ждут, прибывают в «Гору Клиари» на вертолете или самолете. По этой дороге ездят только автомобили, принадлежащие Джорджу Удайну. Грузовики, увозящие лес, да «Лендроверы» обслуги.

Флинн протянул старику кредитную карточку.

— Так вы говорите, я туда не попаду.

— Если только на крыльях ангела. — Старик оглядел плечи Флинна. — А их у вас нет. Поместье окружено забором из колючей проволоки. Проволока под током, периметр патрулируется охранниками с ружьями и сторожевыми собаками. Старина Джордж посторонних не жалует.

— Вы никогда его не видели?

Старик покачал головой, протянул Флинну приходный ордер, чтобы тот расписался.

— Старина Джордж не доставляет соседям никаких хлопот.

— Понятно. — Флинн расписался, вернул ордер старику. — Так как отсюда попасть в поместье?

— Через две мили свернете на поднимающуюся в гору проселочную дорогу. Через полчаса доберетесь до ворот. — Старик отошел под навес, сел на стул. — Через час увидимся. Я помашу вам рукой, когда будете проезжать мимо.

Флинн притормозил, завидев забор, окружающий «Гору Клиари».

Ворота стояли нараспашку.

Флинн поравнялся с ними, огляделся.

Ни охранников с ружьями. Ни сторожевых псов.

Он нажал на клаксон.

Никто не отозвался.

— Ну и ну, — покачал головой Флинн, включил первую передачу и покатил дальше, по поднимающейся в гору проселочной дороге.

Впереди клубился дымок.

Особняк построили на голой вершине из огромных бревен и гранитных глыб.

На автостоянке перед парадной дверью стояли два желтых «Лендровера». Флинн поставил свой джип рядом с ними.

Дымом здесь пахло не так сильно, как на дороге.

Вид Орегонских гор поражал своей красотой. Флинн находился чуть повыше растущих на склоне горы Клиари деревьев. Флинн прикинул, что он может обозревать огромную территорию в радиусе добрых двухсот миль. Только горы и деревья. Ни крыш, ни дорог. А на севере, в нескольких километрах, медленно поднимающиеся к небу клубы дыма.

На нетерпеливые звонки Флинна дверь открыла женщина. Лицо ее, похоже, вырубали топором.

— Да?

— Я бы хотел повидаться с Джорджем Удайном.

Она посмотрела на автостоянку:

— Вас пропустили через главные ворота?

Флинн ослепительно улыбнулся:

— Задерживать меня не стали.

— Странное дело. Обычно они посылают сопровождающего…

Оглядел безлюдную автрстоянку и Флинн.

— Н-да, — продолжила женщина. — Где-то что-то горит. Может, лишнего человека у них и не нашлось.

Флинн предпочел хранить молчание.

— Мистера Удайна здесь нет.

— Нет?

— Он внизу, в Лачуге. У озера. А там нет телефона. — Губы женщины разошлись в улыбке. — Это его убежище.

— Я уверен, что оно ему необходимо, — покивал Флинн.

Она высунулась из двери, показала куда-то за угол.

— Если вы поедете по дороге, которая уходит вниз, она приведет вас к Лачуге. Там и найдете его «Лендровер». С номером один на капоте. Возможно, он плавает по озеру…

— Я его найду, — заверил ее Флинн. — Благодарю вас, мэм.

Спускаясь по дороге, Флинн трижды попадал в столь густые полосы дыма, что сбрасывал скорость джипа чуть ли не до нуля. Глаза у него слезились, он кашлял даже с носовым платком, прижатым ко рту и носу.

А вот около Лачуги дыма не было.

Лачугой этот двенадцати- или пятнадцатикомнатный коттедж мог назвать только большой юморист. Окружали коттедж аккуратно подстриженные лужайки и цветочные клумбы. Располагался он на берегу синего озера. В окружении лесов и горных пиков.

На усыпанной гравием автостоянке стоял желтый «Лендровер». С красной единицей в красном же круге на капоте.

Вот, значит, где пребывает Джордж Удайн, когда приезжает домой.

Дверь была открыта, поэтому Флинн вошел в дом со словами: «Привет! Привет!»

Коридор привел его в залитую солнечным светом, обставленную дорогой мебелью гостиную.

Мужчина лет шестидесяти с небольшим, в клетчатой ковбойке, коричневых брюках, кроссовках, наклонившись над широким подоконником, давил мух.

Флинн остановился в дверном проеме.

— Джордж Удайн?

Мужчина не поднял голову.

— Да.

— Вы же Джордж Льюис?

Вновь мужчина не поднял головы, но ответил после паузы:

— Да.

— Родом из города Ады, штат Техас?

Вот тут мужчина посмотрел на Флинна.

— Чего надо?

Песочного цвета волосы Удайна поредели, но не поддались седине. Почечные бляшки казались веснушками. Темно-карие глаза блестели, как и в молодости. И фигура у него осталась хрупкая, юношеская.

Флинн прошел в гостиную, сел в кресло.

— Несколько дней тому назад я видел вашу мать.

— Старая шлюха еще жива?

Джордж Удайн вновь занялся мухами.

— Ее там называют «женщина-свинопас».

— Скорее следовало звать ее свиньей. Но она, конечно, женщина.

— Она живет в хибаре в балке у шоссе, проходящем через Аду. Носит вечерние платья, стеклянные серьги и колье и в таком виде ухаживает за своими свиньями, курами, кошками.

Джордж Удайн усмехнулся:

— Я едва ее помню. Ей ведь уже за восемьдесят. Странно, что она до сих пор жива.

— Ходят слухи, что у нее был сын, Джордж, который убежал из дому и стал очень богатым человеком.

— Так оно и есть, — кивнул Джордж. — Только я не понимаю, каким образом там об этом знают.

— Они в это не верят, — добавил Флинн.

— Это хорошо, — кивнул Удайн. — Хорошо.

Флинн достал трубку и кисет с табаком, убрал. Дымом он уже надышался.

— Я не видел ее больше пятидесяти лет, — продолжал Джордж Удайн. — Больше половины столетия. А если и вспоминал, то раз или два.

Через окна гостиной Флинн рассматривал веранду, переходящую в причал. У причала стояли моторный катер и весельная лодка.

— У вас есть яхта? — спросил Флинн. — Океанская яхта?

— Да. Одна вроде бы есть. Сейчас она, кажется, на Багамах. Вроде бы я ее кому-то одолжил. Какому-то президенту. Какой-то страны.

— Два года назад, во время круиза на яхте, вы останавливались на ночь в Ист-Фремптоне, штат Массачусетс.

— Неужели останавливался?

— А на берег не сходили?

— Скорее всего нет. Рестораны, где подают лобстеров. Толстяки с сожженной солнцем кожей. Такси, раскрашенные в невероятные цвета. С чего сходить на берег?

— В ту ночь с вами не случилось ничего необычного?

— Я даже не помню, что побывал в этом… как вы назвали это место?

— Ист-Фремптон, штат Массачусетс.

— Вы там бывали прежде или после?

— Не знаю. Два года тому назад я плавал на яхте у берегов Новой Англии. Плавал и раньше. Позже — нет.

— Ист-Фремптон, штат Массачусетс. Название этого города вам что-то говорит?

— Не помню, чтобы когда-нибудь слышал его.

— И свою мать вы не видели больше пятидесяти лет?

— Я поступил мудро, оставив ее свиньям.

— И вы не возвращались в город Ада, штат Техас?

— Никогда.

— Вы ненавидите свою мать? Вы ненавидите город Ада, штат Техас?

— Если я что-то и испытываю к ним, так это безразличие. Полное безразличие. Вы разочарованы?

Флинн уловил запах дыма.

— Вам безразличны и «сумасшедшая старая миссис Льюис», как ее там называют, и город Ада, штат Техас, откуда вы родом.

Джордж Удайн пожал плечами:

— С чем вы приехали?

— С чем?

— Чем вы собираетесь достать меня? Хотите шантажировать фотографиями моей матери, которая кормит свиней в вечернем платье? Хрен с ней. Мне глубоко наплевать, что думают обо мне люди. Или вы приехали по доброте души, чтобы просить меня обеспечить ей достойные заботу и уход? Не собираюсь. Я прожил с этой сукой девять или десять лет, но она не обеспечивала мне достойных заботы и ухода. Я это помню.

— Такое отношение не похоже на полное безразличие, — заметил Флинн. — Скорее тут горечь и обида.

— Горечь? Ерунда. Пятьдесят с лишним лет назад я оставил ее со свиньями и ни разу не оглянулся. Для нее я никогда ничего не сделаю. Для тех, кто мне безразличен, я не ударю пальцем о палец. А таких большинство. В том числе и вы. С чем бы вы ни пришли ко мне, приятель, уйдете вы с пустыми руками.

Через окна Флинн не видел дыма.

— В недавнем прошлом кто-то передал вашей матери сто тысяч долларов наличными.

Удайн хмыкнул:

— Великолепно. И что она с ними сделала? Скормила свиньям?

— Еще нет. Но она по первому требованию отдала их незнакомому человеку.

— Естественно, отдала.