Джеймс Хедли Чейз - Каждый умирает в одиночку Страница 26

— Дана Льюис была застрелена потому, что вы наняли ее следить за вашей женой, — отрезал я. — И вы знаете это! Если бы не ваша жена, девушка была бы сейчас жива. Вы в ответе за это так же, как и я.

Он свирепо смотрел на меня, бормоча что-то себе под нос и сердито барабаня по ручке кресла пальцами.

— Я не намерен принимать ответственность, — злобно возразил он.

— Если я решу сказать все, что я знаю, вам придется принять ее.

Он прикоснулся к губам кончиком языка, сердито посмотрел на свои безупречные ботинки и сказал более приглушенным тоном:

— Теперь послушайте, Маллой, держите меня подальше от этого. У меня есть дочь, о которой мне надо заботиться.

— Давайте позаботимся о миссис Серф. Где она?

— Вы только что сказали, что вы беседовали с ней. Зачем спрашивать меня?

— Нашу беседу прервали. Я проследил ее до ночного клуба «Л'Этуаль». Она пряталась там. Она вернулась сюда?

Он потряс головой.

— Вы получали что-нибудь от нее?

— Нет.

— У вас есть идеи, куда она могла уехать?

— Нет.

Теперь он немного утихомирился, и на его лицо вернулось встревоженное выражение.

Он поинтересовался:

— Она пробыла в ночном клубе всю ночь?

— Да. Суть ее рассказа Баннистеру — ему принадлежит заведение — была в том, что некий мужчина донимает ее, а она хочет исчезнуть с его пути. Она предложила ожерелье Баннистеру в обмен на защиту, но Баннистер не получил ожерелья и поэтому выкинул ее на улицу.

— Это невероятно, — прошептал Серф, вставая со стула. — Кто этот мужчина, что донимает ее?

— Это мне и предстоит выяснить. Возможно, этот парень шантажирует ее.

Он начал ходить взад и вперед, внезапно остановился и взглянул на меня:

— Вы ведь не думаете, что она застрелила эту девушку?

Я кисло ему улыбнулся:

— Я так не думаю. И Дана и Ледбеттер были застрелены из пистолета 45-го калибра. В Ледбеттера стреляли с расстояния примерно в двадцать ярдов. Я сомневаюсь, что женщина способна попасть с такого расстояния из такого пистолета в стог сена, не говоря уж о том случае, когда цель такая маленькая, как человеческая голова. Но я сомневаюсь, что полиция не попробует оформить на нее дело. То, как она себя ведет, делает ее подозреваемой номер один.

— Я был дураком, что женился на ней, — сказал он, потирая кулаком ладонь. — Не вмешивайте меня в это, Маллой. Мне нужно думать о моей дочери. Я знаю, что я был безрассудным, но вы ведь можете понять мою позицию? Если я могу сделать что-нибудь, чтобы помочь вам, я сделаю это. Но держите от этого подальше полицию и журналистов.

— Я сделаю все, что смогу, — пообещал я. — Но я должен найти миссис Серф. Есть ли какой-нибудь способ остановить ее платежи? Если бы вы могли заморозить ее счета, чтобы она пришла к вам…

— Я могу это сделать, и я это сделаю, — сказал он. — Завтра же поеду в банк.

Я поднялся:

— Уже поздно. Я больше вас не задержу, мистер Серф. Еще одна вещь. Я бы хотел получить свой чек.

Несколько секунд он колебался, затем подошел к письменному столу, сел, выписал чек и протянул его мне:

— Вот. Вытащите меня из этой каши, Маллой, и я заплачу вам еще.

Я положил чек в карман:

— Если я не смогу вытащить вас из этого, я верну вам деньги. — Я направился к двери, потом остановился и спросил: — Как долго у вас работал Миллс?

Он выглядел сильно удивленным.

— Миллс? А он здесь при чем? Он тоже имеет отношение к этому безобразию?

— Не знаю. Я слышал, он живет очень роскошно. Может, он тот самый тип, что шантажирует миссис Серф.

— Миллс? — Он потер свой толстый подбородок, глядя на меня. — Я о нем ничего не знаю. Он работал у меня с месяц. Персонал нанимает Франклин, мой дворецкий. Вы хотите, чтобы я поговорил с ним?

— Пока нет. Сначала поищу еще что-нибудь на Миллса. Предоставьте его мне. И если вы услышите что-нибудь о миссис Серф, свяжитесь с моей конторой.

Он заверил меня, что так и сделает, а когда я уже шел к двери, внезапно сказал:

— Простите меня за мое поведение, Маллой, я ценю все то, что вы делаете для того, чтобы не вмешивать меня в эту кашу.

Я сказал, что продолжу работать и чтобы он не волновался. Слышать от него слова благодарности, конечно, приятно, но я знал, что он стал менее самоуверенным потому, что ему пришлось, а не потому, что он этого хотел. Я оставил его стоящим спиной к камину с потухшей сигарой, зажатой между большим и указательным пальцами, и с кислым выражением на солидном, упитанном лице.

Дворецкий Франклин поджидал меня в дальнем конце коридора. Как только он увидел меня выходящим из комнаты, то тихо подошел ко мне.

— Мисс Натали спрашивает вас, сэр, — сказал он, относясь к этому явно неодобрительно, как старушки к епископу на вечере танцев. — Сюда, пожалуйста.

Этого я не ожидал, но проследовал за его натянутой как струна спиной вдоль по коридору до двери напротив лифта. Он постучал и, открыв дверь, прохладно провозгласил:

— Маллой, мадам.

Он отошел в сторону, пропуская меня в большую, с высоким потолком комнату, освещенную ночником, который отбрасывал мягкий свет на диван-кровать и окутывал остальную часть комнаты тенями.

Натали Серф лежала в кровати. На ней была черная пижама, и ее руки были сложены поверх простыни сиреневого цвета. Ее темные блестящие волосы разметались по подушке, на которой резко выделялось ее худое, бледное лицо. Темные глаза девушки смотрели на меня так же внимательно и выжидающе, как и тогда, когда мы впервые встретились. У меня снова возникло ощущение того, что она может читать письма в моем бумажнике и подсчитать мелкие монеты в моем кармане.

Я подошел к кровати и остановился, вопросительно глядя на нее. Она была неподвижна и безмолвна до тех пор, пока мягко не закрылась дверь и легкие шаги Франклина не затихли в коридоре. Затем она без всяких предисловий жестко спросила:

— Вы нашли ее?

Я помотал головой:

— Пока еще нет.

— Вы пробовали в ночном клубе «Л'Этуаль»?

— Вы думаете, она там?

Она ответила мне быстрым кивком головы:

— Либо там, либо с Джорджем Барклеем. Ей больше некуда идти.

— Почему вы так уверены?

Она слабо усмехнулась, приподняв обычно опущенные уголки губ:

— Я знаю ее. Она в беде, не так ли? — В ее темных глазах отражалось удовлетворение. — Ей больше не к кому идти, кроме Барклея или того мужчины в «Л'Этуаль».

— Что заставляет вас думать, что она в беде, мисс Серф?

— Она убила эту женщину, вашего оперативника. Возможно, вы не называете это бедой?

— Мы не знаем, она ли это сделала. А вы знаете?

— Она часто упражнялась в стрельбе.

— Какой тип оружия?

Она раздраженно передернулась:

— Револьвер. Какая разница? Последнюю неделю она стреляла по мишеням в Ист-Бич.

— Откуда вы знаете это?

Она отвела свои темные глаза от моего лица:

— Я сделала так, чтобы за ней наблюдали — с того дня, как она приехала сюда.

«Интересно, не Миллс ли занимался слежкой?» — подумал я и сказал:

— Если женщина стреляет по мишеням, то из этого не следует то, что она убийца.

— Зачем тогда она прячется? Почему она не возвращается сюда? Это могло бы оградить ее от того, чем она занималась.

— Может быть другая причина. Что вы знаете о Барклее?

На ее губах снова появилась легкая усмешка.

— Он ее любовник. Она всегда ходила к нему домой.

— Ее шантажировали. Вы знаете об этом?

— Я не верю в это.

— А ваш отец думает именно так.

— Он пытается придумать ей оправдание. На самом деле она отдавала деньги своим любовникам.

— Хорошо. Я поговорю с Барклеем еще раз.

— Вы виделись с ним?

Она нахмурила брови, а ее глаза посуровели.

— Да, я навестил его, мисс Серф. Ваш отец знает о Барклее?

Она помотала головой.

— Он сказал вам, что нашел в ее шкафу чемодан, полный всяких безделушек, взятых у его друзей? — спросил я.

— Нет, он не говорил, но она украла у меня несколько вещей. Она воровка.

— Вы ненавидите ее, не так ли?

Ее тонкие пальцы, похожие на птичьи когти, сжались в кулаки.

— Она мне не нравится, — произнесла девушка тщательно контролируемым голосом.

— Чемодан мог быть подброшен в ее шкаф.

— Вы дурак, если верите в это. Она воровка. Даже у Франклина пропадали вещи из его комнаты. Мы все знаем то, что она воровка.

— А у Миллса что-нибудь пропадало?

Ее губы сжались, глаза гневно сверкнули.

— Может быть.

— Но он бы сказал вам, не так ли?

— Он сказал бы Франклину.

— Миллс работал шофером у миссис Серф, так?

Едва заметное пятно краски выступило на бледных щеках.

— И что из того?

— А то, что она привлекательна, а у него, кажется, водится много свободных денег. Меня интересует, встречались ли они когда-либо?