Дороти Девис - Шоковая волна Страница 26

— Вот так будет лучше, — сказала она, возвращая мне листки. — Что вы собираетесь с этим делать?

— Подпишу и оставлю для шерифа, когда он выйдет из душа.

Стоя, я подписала оба экземпляра и оставила его Гилли, чтобы тот передал кому надо. Сама я решила подождать во дворе.

Из полицейского участка мы с Гилли поехали в больницу Добрых самаритян. Ребята, уже одетые и готовые к выписке, ждали в палате. У Йегера, увидевшего Гилли, был вид человека, готового стать невидимкой.

— Ты считаешь, что это я все затеял?

— Кто-то же это сделал, не так ли?

— Мне очень жаль, меня занесло. Знаешь, как это бывает…

— Черная сила, — съязвил Гилли. — Она взяла верх, не так ли?

Йегер покорно кивнул.

— Когда ты догадался о том, что произошло?

— За завтраком, пару часов назад. Сестра внесла вот эти цветы… — Он кивнул на большой букет желтых хризантем и белых гвоздик в вазе на столе. — Они были оставлены внизу на мое имя. Я спросил, кто их принес. Мы ложимся не позднее двенадцати. А когда я прочитал карточку, то понял, что из меня делают дурака… — Он извлек из кармана карточку и протянул ее Гилли. Мы оба прочитали то, что было написано на ней печатными буквами: «С благодарностью от друзей из Ниггертауна».

Йегер поспешил объяснить:

— Кенби никогда не скажет Бейкерстаун. Для него это Ниггерстаун. И тут я вдруг подумал, что они нас переиграли. Им плевать на Братство безопасности шахт, им нужна большая дубинка для белых боссов. Я не виню их. Я сам ненавижу шахты, как и мой отец тоже… Но от них нам никуда не деться, ты сам знаешь.

— Да, знаю, — ответил Гилли.

Я прошлась по палате и, посмотрев на букет, вспомнила о донесениях по телетайпу в офисе шерифа: кража цветов в цветочном магазине.

— Я чувствую себя чертовски плохо, Гилли. Да и все ребята тоже, — пожаловался Йегер.

У всех действительно был ужасный вид. Кто-то был в пятнах йода и зеленки, а у одного подбиты оба глаза и залеплен пластырем нос.

Мне хотелось поговорить с ними, но я прежде всего спросила:

— Почему, мистер Йегер, в тюрьму с вами не попал Кенби?

— Забрали в тюрьму только членов Братства, мэм. Нет, подождите, я скажу так, чтобы это можно было записать, и то, что мне наверняка известно. Вернее то, что действительно было. Кенби нигде не могли найти.

Но кто-то из ребят возразил.

— Это вранье, Алекс. Они его даже не искали, потому что боятся связываться с черными адвокатами. Сейчас с ними и в сортир опасно ходить. Их надо поймать на чем-то таком, от чего не отмажешься.

— Это так, мэм, — добавил Йегер и повернулся к Гилли. — Ты не думаешь, что то, что случилось вчера в тюрьме, может иметь отношение к смерти Родса?

— А что ты скажешь?

— Не знаю, какая тут может быть связь, — ответил Йегер неуверенно.

Гилли и я уже собирались уходить, как вдруг Йегер истерически выкрикнул:

— Это я предал Братство! Ты так считаешь, Гилли? — И толстяк вдруг заплакал.

Гилли, положив ему руку на плечо, легонько потряс его.

— Ты забыл, парень, что я тот самый информатор, который сказал шерифу, где искать тебя. Можно мне оставить эту карточку у себя, Алекс?

— Да, и эти дурацкие цветы тоже.

— Вот так-то лучше, мальчик. — Гилли похлопал его по плечу. — Но ради всех святых, перестань на время болтать, прикуси язык, ты слышишь меня?

Мне надо было обсудить по дороге в отель два наблюдения. Одно касалось букета: желтые хризантемы и белые гвоздики никак не сочетались. Мне показалось, что подобная неразборчивость в составлении букета — яркое свидетельство того, что это явно добыча тех налетчиков, которые ограбили цветочный магазин.

Гилли согласился со мной.

— Теперь второе наблюдение, Гилли, — карточка в твоем кармане. На ней написано Ниггертаун, а не Ниггерстаун.

— Поэтому мне и захотелось захватить ее с собой, — ответил Гилли. — Я не хотел, чтобы она где-нибудь затерялась. Что бы ни говорили о Кенби, но у парня есть вкус. Подобный букет не в его стиле. Остаются уволенные шерифом полицейские, вам не кажется? Ниггертаун это вполне из их лексикона.

Я почему-то почувствовала легкое раздражение от уверенности Гилли, хотя в девяти случаях из десяти он бывал прав. Я думала о Хиггинсе и его рассуждениях о фанатиках правых и заносчивых левых. А еще у меня мелькнула совсем случайная мысль: шериф О’Мэлли поспешил принять душ потому, что его коснулись руки черного.

— Что вы будете делать с карточкой?

— Следовало бы пойти в полицию, если мы уверены, что правы в своей догадке, откуда прислан букет. Только… Не знаю, Кейт, подумаю завтра. Как вы думаете добраться до «Эрмитажа»? Хотите взять нашу развалюху?

— Разве у Форбса нет машины?

— О, я совсем забыл о нем, — ответил Гилли.

— Возможно, мне следует взять еще одну машину напрокат.

— Во всяком случае, давайте туда наведаемся, — предложил он.

Агентство только что открылось, нас встретил сам управляющий. Была суббота.

— Вчера вечером что-нибудь произошло в городе?

— По сравнению с тем, что творится вокруг, то, пожалуй, ничего особенно не произошло. Мы получили извещение о краже автомобиля у одного из наших клиентов.

— У миссис Осборн, — уточнил Гилли. — Но потом выяснилось, что его просто позаимствовали на какое-то время, — продолжил он, разглядывая доску с ключами. — Дубликаты?

— Когда два набора ключей висят на одном крючке, значит, автомобиль в гараже.

— В вашем офисе вчера никто не побывал?

— Трудно сказать. То ли был кто-то, то ли не был. — Управляющий сообщил, что замки в гараже и офисе легко вскрываются. Кажется, кто-то это и сделал. — Но гараж был заперт накрепко, как и парадная дверь, — заверил он нас.

Гилли на мгновение задумался.

— Кто вас обслуживает?

— Макс-Шевроле.

— Значит, у них есть ключ от вашего гаража?

— Конечно.

— С кем лично вы имеете дело?

— В большинстве случаев с Таркингтоном.

Я сделала заказ на прокат еще одной машины. Совсем ненужной, как потом оказалось, но тогда я еще этого не знала.

Глава 12

Я вернулась в отель, чтобы стать свидетельницей настоящего переполоха. Причиной его был ожидавшийся приезд в город Стива Хиггинса. Я подумала о том, как хорошо, что я не поселилась в его номере, как он настаивал. Он пользовался им не чаще раза или двух в год, У портье меня ждала записка: «Кейт, я приезжаю в город в одиннадцать утра. Пожалуйста, никуда не уходите. Стив».

Я позвонила Форбсу, но не застала его дома, и поэтому оставила ему послание на физическом факультете, отменяющее нашу поездку.

Я уже сказала, что вся обслуга в отеле «Марди-Гра» была поднята на ноги. Но это не так. Бросалось в глаза полное отсутствие темнокожей прислуги. Экономка сама убирала постели, а на кухне работали студенты по двойным почасовым расценкам. Все черные служащие отеля покинули свои места, когда стало известно об убийстве священника Родса. Именно в такой наэлектризованной обстановке я начала писать свои очерки в «Субботний журнал» о том, что происходит в городе Венеция, штат Иллинойс. Мне пришлось вернуться к тому, что произошло в баптистской церкви, а затем к событиям тех полутора суток, что предшествовали убийству Нобелевского лауреата Дениэля Ловенталя. Я позвонила в редакцию. К телефону подошел Майк Фишер.

— Помнишь, я тебе говорил? Это пороховая бочка. А как замешан во всем этом Хиггинс?

Я сказала ему, что через полчаса Хиггинс будет в городе.

Майк заметно оживился.

— Ты хочешь сказать, что он берет все в свои руки?

— Я не уверена, Майк. О’Мэлли ведет себя очень странно. А вся эта семейственность в городской тюрьме производит уродливое впечатление.

— Оставь экзотику себе, Кейт. Я же должен получать достоверные сведения о Большом Стиве ежечасно и каждый день. Не оставляй его ни на минуту, Это власть, Кейт. Если он получит ее, то он будет выдвигать кандидатуру следующего президента Соединенных Штатов.

Без десяти одиннадцать лимузин Хиггинса подкатил к подъезду отеля. Его сопровождали Лори, Клинт Мак-Доуэлл, его советник и помощник по общественным связям, которого я как-то уже встречала за ленчем, и, к моему удивлению, Дингл, хромой привратник. Увидев меня, он широко улыбнулся и красноречиво похлопал себя под мышкой, как бы давая мне понять, что помимо всего прочего он еще и телохранитель хозяина. Появление этой четверки в вестибюле отеля представляло собой любопытное зрелище. Хиггинс в широкополой шляпе шагал крупно, как настоящий фермер, за ним поспешала Лори с блокнотом и ручкой в руках, которыми, видимо, пользовалась без отдыха всю дорогу, пока они ехали из «Эрмитажа», а за ними следовали прихрамывающий Дингл и Мак-Доуэлл в строгом двубортном костюме. Он напомнил мне адвоката мафии.