Николай Стародымов - Исповедь самоубийцы Страница 28

Он ответил спокойно, будто и не было между нами недоразумения:

— Я думаю, что здесь собраны вырезки из газет, которые содержат информацию о преступлениях и происшествиях, которые либо каким-то образом имеют отношение к Вячеславу Михайловичу, либо по каким-то причинам ему интересны.

— Звучит логично, — признала я.

— Звучит-то оно, конечно, логично… — вздохнул Петр Васильевич и умолк.

— Но что? — заинтересовалась я.

Он пожал плечами. Сказал после паузы:

— Посмотрите, сколько места занимает только собранная подборка о трупах! — и добавил вполголоса — Что же творится на нашей земле…

10

— Петр Васильевич, — проговорила я едва ли не с подхалимской нежностью. — Вы только не сердитесь на меня за мои вопросы. Хорошо?

Мезенцев оторвался наконец от окна. Вернулся к своему креслу и уселся в него. Закинул ногу на ногу.

— Спрашивайте, — сдержанно кивнул он.

Похоже, у Мезенцева было сейчас именно то настроение, не воспользоваться которым было бы грешно.

— И все-таки, как же вы попали в команду Самойлова?

Мезенцев кивнул: мол, именно этого я от тебя и ожидал.

— Я могу вам об этом рассказать, — произнес он. — Но только сразу предупреждаю, что история эта непростая, да и не слишком интересная для постороннего человека. Я уже говорил вам, что я в прошлом кадровый военный, — начал Петр Васильевич. — Полтора года пришлось повоевать в Афганистане… Потом в новогоднюю ночь на девяносто пятый год штурмовал Грозный…

— Ну и что потом? — спросила я, постаравшись придать своему голосу как можно больше доброты и сердечности.

— А что потом? — пожал он плечами. — Потом мне стало совершенно ясно, что пора уходить из нашей славной, непобедимой и легендарной Красной Армии, потому что ничего хорошего для нее в перспективе я не вижу.

— И все-таки, Петр Васильевич, как вы попали в команду Самойлова? — чувствуя, что он вновь пытается уйти от ответа, повторила я.

— Да, команда Самойлова… — задумчиво повторил Мезенцев. — И в самом деле, в команде Самойлова… Я его давно знаю. Когда-то давным-давно, когда я был еще совсем молодым офицером, Вячеслав… Как бы это сказать помягче… Короче говоря, он сделал большую подлость, косвенно подставил меня. А потом, если говорить честно, откупился от меня. У меня не хватило духу от этих денег отказаться. Ну а долг платежом страшен. Короче говоря, сейчас, через много лет, когда меня выперли из армии, мы с ним встретились. И вот… — начальник охраны широко повел вокруг себя рукой. — И вот я оказался здесь.

Раздался ставший уже привычным мелодичный звук. Петр Васильевич мгновенно подобрался. На глазах превратился из взволнованного мужчины в спокойного и выдержанного начальника охраны секретного объекта.

Часть четвертая

Я невольно взглянул в окно. Светало. Это что ж, я всю ночь, выходит, просидел над рукописью? Вот увлекся…

Не забыть бы, чуть попозже шефу позвонить, отпроситься на сегодня. Во-первых, какой из меня сегодня работник, если ночь не спал? Ну и потом очень хочется дочитать.

Ну, Летка, ну, натворила ты дел!

Вся эта история, конечно, интересна. И изложила она ее неплохо. Довольно скучные диалоги перемежила остренькими фрагментиками — это, конечно, нормальный ход.

…Где мой кофе? Опять кончился. И во рту противный привкус, который бывает, когда выпьешь слишком много этого напитка.

1

Проснулась от того же звукового сигнала. Первым делом взглянула на часы. Шесть. Что-то рановато сегодня… Нет, все-таки приятно даже в такую рань подниматься, если тебя будят таким вот образом.

Накануне я легла поздно. Сначала просто не могла успокоиться после разговора с Мезенцевым, потом вновь взялась за рукопись Самойлова и увлеклась чтением. Что и говорить, Вячеслав Михайлович — способный человек, он и сам вполне справился бы с книгой. Однако он пригласил автора со стороны. Наверное, сказывается то, что у него просто не хватает времени — писательство действительно его много отнимает, не дает возможности отвлекаться на посторонние предметы. Но главное, наверное, в другом. Наверное, Самойлов, сознательно или нет, хочет, чтобы его описали неким современным суперменом, этаким подлинным главарем мафии, крутым гангстером… Даже не так. Ему просто очень хочется найти в глазах другого человека, особенно красивой женщины, подтверждение своего превосходства над окружающими. Одно дело самому себя так представить — и совсем иное, когда ты будешь так выглядеть при описании, так сказать, со стороны.

…Интересно, появился Вячеслав Михайлович или нет? К этому вопросу у меня сложилось весьма неоднозначное отношение. Слов нет, я бы предпочла, конечно, чтобы он не появился, чтобы я смогла денек спокойно поваляться в постели, листая его записки и беседуя с Петром Васильевичем… Ну ничего себе, я сама себе загнула: поваляться, беседуя с Петром Васильевичем… Интересно, я и в самом деле хотела бы поваляться с Петром?..

Впрочем, сейчас не о том. О Мезенцеве я подумаю потом. Тем более что тут есть о чем подумать.

Так о чем это бишь я? А, хотела бы я, чтобы появился Вячеслав Михайлович… Как это ни странно, быть может, даже стыдно, преступно признаваться, но… хотела бы! Даже кровь, которую я видела позавчера, тот выбитый из глазницы глаз теперь уж воспринимались не как нечто ужасающе-страшное, а как будоражащее приключение, заставляющее чаще биться сердце.

Я почему-то раньше никогда не задумывалась о том, что происходит в мгновение, когда живая плоть вдруг превращается в мертвое тело… Вот он, тот раненый боевик, сидел живой, волновался, морщился от боли, интересовался, куда его везут. Поддерживал пробитое пулей плечо, стонал, но — жил! А через мгновение вдруг перестал жить.

Что же случается с человеком в это неуловимое мгновение? И вообще: что делает человека живым? Кто же прав: те, кто ищет, где же у человека находится душа, или те, кто утверждает, что этой самой души не существует, а есть одна только физиология?

И потом, почему человек так противоречив: боится и при этом тянется к мертвому?

Мне, например, по-настоящему жаль всех этих парней, которые погибли на моих глазах: охранников, того программиста, равно как и обоих боевиков. Ведь все они еще только вчера были живыми людьми! И в то же время мне бы… Не то что хотелось бы увидеть «живую» смерть еще раз — не так… И тем не менее было в том нечто привлекательное, зовущее пережить вид чужой смерти еще и еще раз.

2

…К завтраку я вышла чуть опоздав. Вячеслав Михайлович уже поел и размеренно пил кофе.

— Доброе утро, Виолетта Сергеевна, — сказал он, слегка поклонившись. — Прошу прощения, что пришлось прервать ваш отдых, но у нас очень ограничено время.

— Доброе утро, — ответила я, усаживаясь за стол. — Простите за опоздание…

— Я понимаю: женщине времени на утренние процедуры нужно несколько больше, чем нам, мужчинам, — перебил он меня, взглянув на часы. — Через двадцать минут я жду вас у машины. Приятного аппетита!

Он поднялся и неторопливо вышел.

Что и говорить, умеет он разговаривать с теми, кому платит. Вроде бы мне сейчас ничего не сказал в осуждение, вроде бы и понимание выразил — а дал при этом понять, что я его задерживаю!

Во мне боролись два желания: соблюсти такт и выйти к машине ровно через двадцать… Теперь уже через пятнадцать минут — либо же опоздать минут на пять. Поколебавшись, решила все-таки выйти вовремя. Как ни говори, сейчас я рядом с ним не привлекательная женщина, которая может позволить себе немного покапризничать, а работник, отрабатывающий неплохую зарплату.

Короче говоря, я вышла в холл минута в минуту. В дверях столкнулась с Вячеславом Михайловичем. За ним неотступно и привычно следовал Игорь Викторович. Широкие плечи телохранителей виднелись по ту сторону стеклянных дверей. Петра Васильевича нигде видно не было.

Игорь Викторович, увидев меня, слегка, подчеркнуто вежливо, склонил голову. Я ответила ему столь же холодным кивком.

Интересно, понимает он, почему, за что я его так ненавижу? Если понимает… От одной мысли об этом мне стало жарко. Будем считать, что не понимает.

Вячеслав Михайлович пропустил меня в распахнутые охранником двери. И мы вместе зашагали по бетонным плиткам. Трава вокруг обильно блестела росой.

Мы вышли на автомобильную площадку, и тут же заурчал мотором тот огромный лимузин, на котором за мной приезжал Игорь Викторович. Надо ж, как тут у них все вышколены — нигде не приходится терять ни секунды!

3

— Добрый день, Хакер, — спокойно и вежливо поздоровался Вячеслав Михайлович с подсевшим к нам в машину мужчиной.

— Здравствуйте, — буркнул тот. И тут же добавил — Впрочем, с такими приключениями один прекрасный день для меня уже не станет добрым.