Микки Спиллейн - Месть — мое личное дело Страница 32

— Да, — произнес с акцентом мужской голос. В следующий миг из-за двери показалась голова пожилого человека с огромными светлыми усами. Я улыбнулся в знак приветствия. Усач выжидающе смотрел на меня. Я вынул из кармана десятидолларовый банкнот. Он взглянул на него, но не произнес ни слова. Мне не оставалось ничего другого, как просто пройти в дверь мимо него. Я очутился в котельной. Под тусклой лампочкой без абажура стоял стол, а рядом с ним — пустой ящик, служащий стулом. Я повернулся к усачу. Он запер дверь и взял длинную кочергу.

— Подойдите сюда, — произнес я и положил деньги на стол.

Не выпуская кочерги, он нерешительно приблизился. На деньги он даже не взглянул.

— Где живет Клайд Вильяме? — поинтересовался я. Усач снова ничего не ответил, а у меня оставалось слишком мало времени на уговоры. Я вытащил пистолет и положил его рядом с деньгами. Его пальцы еще крепче вцепились в кочергу.

— Что вам нужно от Вильямса?

— Хочу сделать из него отбивную, и с тем, кто встанет у меня на пути, будет то же самое.

— Уберите эту штуку, — показал он на пистолет, — и деньги тоже.

Я убрал все в карман, а усач бросил кочергу на пол:

— Он живет в пристройке на крыше. Лифт справа в холле. Надеюсь, вы сделаете, что задумали.

— Не понимаю... — Я снова бросил деньги на стол.

— Моя дочь... она была честной девушкой... А теперь... эта паршивая свинья...

— Все ясно, благодарю за помощь. А может, у вас есть, случайно, и ключ от его квартиры?

— Нет. — Кончики его усов дрогнули, а в голубых глазах полыхнуло пламя. Я-то знал, каково ему сейчас.

Лифт, о котором он упомянул, предназначался для обслуживающего персонала. Я вошел в него и нажал на верхнюю кнопку. Лифт пополз наверх. Он двигался ужасающе медленно. Я пытался считать проплывавшие мимо меня кирпичи, потом — этажи. Я до крови кусал себе губы, чтобы не заорать: “Быстрее! Быстрее!” Этой механической штуковине некуда было спешить. Как мне хотелось поторопить ее, дернуть, поднять самому, но я был заперт в этой кабине, ползущей со скоростью черепахи, и терял драгоценные секунды. Наконец лифт замер, и я открыл дверь. Мне хотелось кинуться вперед со всех ног, но я заставил себя сперва осторожно выглянуть в коридор. Повсюду царила мертвая тишина. Узкий коридор освещала только лампочка над дверью лифта и далекие огни ночного города, сиявшие в огромных — от пола до потолка — окнах.

Он вел в большой зал, располагавшийся ниже. Я аккуратно закрыл дверь лифта и пошел вперед. Взведенный пистолет в моей руке был готов отправить на тот свет любого, кто встанет у меня на пути. Но дьяволу в тот вечер не повезло — зал был пуст. Судя по всему, это шикарное помещение, ни в чем не уступавшее лучшей из комнат в обычных домах, использовалось только для того, чтобы ожидать здесь лифт. На стенах висели картины в тяжелых, украшенных богатой резьбой, рамах. Свежие розы, стоявшие на столах в огромных хрустальных вазах, наполняли зал своим ароматом, а в креслах, обтянутых натуральной кожей, свободно могли разместиться человек двадцать. Даже пепельницы — и те были серебряные, и рядом с каждой лежала серебряная зажигалка. Лишь недокуренная сигара, брошенная прямо посреди роскошного восточного ковра, как-то портила это великолепие.

Толстый ковер приглушал мои шаги, когда я подходил к двери. Я так и не решил, что делать — позвонить или попросту взломать замок. Но ни того ни другого делать не пришлось. У самого порога валялся маленький позолоченный ключик, и я поднял его, возблагодарив судьбу, в который раз пришедшую мне на помощь. Во рту внезапно пересохло. Вельда оказалась весьма предусмотрительной, я даже не ожидал от нее этого. Она открыла дверь и оставила ключ перед порогом на тот случай, если я приду.

Это я, Вельда. Я пришел слишком поздно, но все-таки пришел. И быть может, я еще сумею помочь тебе. Я не хотел, чтобы ты шла сюда, но я не скажу тебе этого никогда. Ты можешь и дальше думать, что поступила правильно. Можешь считать, что ты сделала это ради меня. Я не стану ругать тебя, не стану сходить с ума. И возможно, когда-нибудь я сумею забыть о случившемся и снова научусь улыбаться. Но сейчас я хочу только одного — увидеть, как Клайд дрожит под дулом моего пистолета, и потом спустить курок. Лишь тогда я смогу забыть.

Я повернул ключ в замке и вошел. Дверь захлопнулась за мной с тихим щелчком. Из комнаты доносились приглушенные звуки какой-то нежной сентиментальной мелодии. Я, оглядываясь по сторонам и даже не стараясь двигаться тихо, пошел туда, откуда доносилась музыка. Сперва я увидел проигрыватель, а затем Клайда, склонившегося над Вельдой, расположившейся на кушетке. В мягком свете они казались силуэтами. Клайд что-то говорил гневным и решительным тоном. Вельда покачивала головой. Я видел белизну ее ног и руки, закрывшей лицо. Клайд вскинул руки, стягивая рубашку, и тогда я крикнул:

— Стоять!

Клайд обернулся, и гнев на его лице мгновенно преобразился в ужас. Я не опоздал.

— Майк! — вскрикнула Вельда.

Клайд медленно повернулся к ней и проговорил с искаженным от злобы лицом, словно выдавливал из себя каждое слово:

— Сучка... значит, ты его знаешь?

Вельда вскочила с кушетки и, всхлипывая, подбежала ко мне. Я почувствовал, как она дрожит.

— Да, она меня знает, Динки. И ты тоже знаешь, что сейчас будет.

Клайд молча хватал ртом воздух. Я внимательно посмотрел Вельде в лицо и спросил:

— Что он с тобой сделал, дорогая?

Она ничего не могла сказать, а только мотала головой и плакала. Наконец, справившись с приступом рыданий, пролепетала:

— Это было... так ужасно.

— А удалось что-нибудь узнать?

Вельда потупилась и стала вертеть пуговицу на блузке.

Я показал на ее сумочку, лежавшую на столе, и спросил:

— Он там?

Она поняла, что я имел в виду пистолет, и кивнула.

— Возьми его, — сказал я.

Вельда нерешительно отошла от меня и быстро схватила сумочку. В тот же миг в ее руке блеснул пистолет. Я даже засмеялся, увидев удивленное лицо Клайда.

— Я попрошу ее убить тебя, Динки. Пусть Вельда пристрелит тебя за то, что ты хотел сделать с ней, и за все, что ты сделал с другими девушками.

Он что-то промычал, нижняя губа его отвисла. — Я все знаю, Динки. Я знаю, что ты делал и как. Маленькая фирма по производству компромата. Вы с Антоном использовали девочек в качестве приманки, чтобы завлечь в свои сети нужных вам людей. Манекенщицы баловались в постели с будущими жертвами. Антон снимал их, а ты потом выкачивал из них денежки. Все было придумано очень хитро! Ты умен, Динки, право слово. Но недооценивать противника всегда опасно, и я пришел преподать тебе этот урок. Ты решил прикончить Честера Вилера, поскольку его встреча со школьной подругой дочери не сулила тебе ничего хорошего. Возможно, он хотел замять это дело, но тут пришел ты со своими фотографиями, и потребовал денег. Вилер распорядился, чтобы ему выслали пять тысяч долларов, и отдал их тебе. Но твой шантаж здорово его взбесил. Он разыскал Жанну Троттер и высказал ей все, что он о ней думает, а она побежала к тебе. Это и решило его судьбу.

Клайд молча смотрел на меня, безвольно опустив плечи.

— И вот дело завертелось, — продолжал я. — Мне, правда, до сих пор неясно, как ты собирался расправиться с Вилером, если бы он не схватился за мой пистолет и тем самым не подсказал тебе вариант с самоубийством. Непонятно и другое: почему ты отправил на тот свет Рейни? Он ослушался тебя и пошел своим путем? Вообще-то я представляю себе создавшуюся ситуацию примерно так. Ты поручил Рейни пришить меня, а когда он промахнулся, ты так наорал на него, что он разозлился и свалил со всеми деньгами, полученными от Эмиля Перри. Тогда ты решил расправиться с ним и направился в спортзал. Там ты увидел меня и решил обставить дело так, чтобы меня обвинили в убийстве Рейни. Его сообщников ты припугнул, и дело было сделано. Тебе и впрямь очень повезло, Динки. Я думаю, у тебя даже есть алиби на ту ночь. Вельда мне рассказала, что ты тогда до полуночи задержался на каком-то совещании. Времени вполне хватает, правда?

Клайд, словно загипнотизированный, уставился на пистолет в моей руке, ствол которого смотрел прямо ему в лицо. Вельда целилась в живот.

— Что ты сделал с Жанной, Клайд? Ведь ходили слухи, что она вышла замуж и уехала. Вероятно, ты отвез ее сначала в какой-нибудь тихий пансион и просто ждал подходящего момента, чтобы избавиться от нее, а потом она прочитала в газетах об убийстве Рейни и испугалась. Тебе удалось поймать ее, когда она пыталась сбежать, и ты сбросил ее с моста. Но Марион Лестер запугать было не так-то просто. Я думаю, что в этом случае все происходило наоборот: она собралась тебя шантажировать. И поэтому умерла.

— Майк... — начал Клайд.

— Заткнись! Сейчас говорю я. Кое-что еще мне бы хотелось узнать. Например, где спрятаны фотографии? Из Антона больше уже ничего не выжмешь: он мертв. Тебе стоило бы взглянуть на его окровавленный труп — довольно печальное и поучительное зрелище. Но фотографий у него не оказалось, поэтому я думаю, что о них расскажешь мне ты.