Росс Макдональд - Полосатый катафалк Страница 41

— Диабетик тоже может легко стать жертвой убийцы.

— Опять у вас этот взгляд, — услышал я голос Изобел. — Якобы объективный. Надеюсь, не я объект ваших раздумий?

— В каком-то смысле вы. Я думаю о смерти Рональда Джеймета.

— Похоже, сегодня вы решили быть совершенно беспощадным. Да будет вам известно, что Рональд умер в результате несчастного случая. Я, кажется, догадываюсь, что вы имеете в виду. Между Долли и Рональдом ничего не было. Я знаю Рональда.

— А я нет. Как именно он погиб? С ним тогда был Марк?

— Они путешествовали в Сьерре. Рональд упал и сломал ногу. Более того, он сломал инсулиновый шприц. Когда Марк спустился с ним с гор и доставил его в Бишоп, Рональд был уже в коме. Он скончался в тамошней больнице. Я приехала, когда он был мертв.

— Эту историю рассказал Марк?

— Это правда. Рональд и Марк были не только кузены, но и добрые друзья. Рональд был младше и очень уважал Марка. Иначе я бы ни за что не вышла за Марка.

Под нарастающей лавиной моих вопросов она вдруг почувствовала необходимость оправдать главные поступки в своей жизни. Я вернул ее к смерти Рональда.

— Диабетики редко отправляются в путешествия. Они, как правило, живут тихой домашней жизнью.

— Большинство из них — да. Но только не Рональд. Я всегда понимала, что ему нельзя так рисковать, но не находила сил положить этому конец. Ежегодное путешествие было просто необходимо ему. Кроме того, рядом был Марк.

С минуту мы сидели молча, словно вслушиваясь в эхо, разбуженное ее последней фразой. Она, похоже, делала то же самое.

— Как же Рональд не уберегся?

— Он споткнулся и упал на крутой горной тропе. — Она тряхнула головой, словно желая выбросить из памяти картину падения. — Только, пожалуйста, не говорите, что это было подсознательным самоубийством, поиском смерти. Я не раз думала об этом. Несмотря на болезнь, Рональд любил жизнь. Он жил счастливо. Я этому способствовала.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал я, подумав, что она продолжает заниматься самооправданием.

— И прошу вас, не говорите, что Марк причастен к гибели Рональда. Они очень любили друг друга. Марк был ему все равно что старший брат. Он нес Рональда на спине по горным кручам к машине. Когда мы с Гарриет приехали в больницу — за рулем сидела она, — Марк был вне себя от горя. Он корил себя за то, что не досмотрел. Так что вы просто фантазируете, считая, что Марк...

— Предположение исходило от вас, миссис Блекуэлл.

— Нет, от вас.

— Простите, но тему все-таки затронули вы.

— Да? — Она провела рукой по лицу, прикрыв пальцами веки, опустив вниз уголок рта. Помада размазалась, как кровь. — Возможно, вы правы. Я устала, плохо соображаю. У меня работает только маленькая часть сознания.

— Это все снотворное, — сказал я, имея в виду, что оно сыграло роль сыворотки правосудия.

— Может, да, а может, нет. Сегодня я провела очень нелегкий час в обществе матери Гарриет. Полина прилетела из Гвадалахары понять, что происходит. Я не подозревала, что в ней так силен материнский инстинкт.

— Что произошло за этот час?

— Ничего особенного. Она винит меня за разлад в семье, а я ее. Когда-нибудь в прекрасном новом мире мы научимся не обвинять друг друга.

Она попыталась улыбнуться, и неловкое движение губ было очаровательным. Мне это не понравилось — не время было поддаваться ее чарам.

— Когда-нибудь, — сказал я, — я перестану задавать вопросы. Но пока без этого не обойтись. Как работал у вас Симпсон?

— Нормально. Он пробыл у нас недолго, так что трудно сказать что-то определенное. Я вообще обхожусь без прислуги, поэтому у нас всего одна горничная. Я предпочитаю обслуживать себя сама.

— Потому-то и уволили Ральфа?

— Марк считал, что он недостаточно почтителен. Он любит, чтобы на него смотрели снизу вверх. Симпсон был демократом. Мне это скорее нравилось. Я не привыкла к чопорности. — Она покосилась на портреты предков.

— Я слышал, Симпсона уволили за воровство.

— Что же он мог украсть?

— Похоже, пальто. Когда Ральф вернулся с Тахо домой, он привез пальто, которое, как он сказал жене, ему подарили. Коричневое пальто из хорошего твида с коричневыми кожаными пуговицами. Одна отсутствовала. Вы что-нибудь знаете об этом пальто?

— Нет, зато вы знаете?

— Ваш муж когда-нибудь покупал одежду в Торонто?

— Насколько я знаю, нет.

— Он вообще-то бывал в Торонто?

— Да, и не раз. Мы были там осенью, в свадебном путешествии.

— Пальто было куплено в магазине «Кратуорт». У вашего мужа были там какие-то дела?

— Не знаю. Почему вам так важно это пальто?

— Скажу, если вы позволите мне взглянуть на гардероб вашего мужа.

Она покачала головой:

— Без его разрешения не могу.

— Когда он собирался вернуться?

— Он вряд ли вернется, пока не найдут Гарриет.

— В таком случае он может долго пробыть там. Возможно, что ее убили и закололи чем-нибудь, как Симпсона. А может, она покоится на дне озера.

— Думаете, Берк Дэмис убил ее? — испуганно спросила она.

— Он подозреваемый номер один.

— Этого не может быть. Он не убивал.

— Он тоже так считает.

— Вы с ним говорили?

— Я поймал его вчера ночью. Теперь он под арестом с Редвуд-Сити. Я думал, что, поймав его, мы закроем дело, но ошибся. Дело приобретает размах, вовлекаются новые лица и новые территории. Связи между людьми множатся. Настоящее имя Дэмиса, как вы, наверное, знаете, Кэмпион, и в прошлом сентябре он женился на Долли Стоун. В марте у нее родился ребенок, а в мае ее задушили. Кэмпион тут главный подозреваемый.

— Это невероятно.

— Самое невероятное, миссис Блекуэлл, что вы об этом не знаете.

— Но это так. Я давно не видела Долли.

— Здесь есть еще одна связь. Брюс Кэмпион, он же Берк Дэмис, в прошлом году женился на вашей почти приемной дочери. В этом году он уже собирается жениться на вашей падчерице, пользуясь вашей поддержкой, и исчезает вместе с ней. Совпадения бывают всякие, но это мне кажется странным.

— Вы действительно меня подозреваете? — тихо спросила она.

— А что делать? Вы помешали мне выйти на Кэмпиона. Вы способствовали его роману с Гарриет.

— Только потому, что у нее больше никого не было. Я боялась, что, если она по-прежнему будет сидеть одна, случится несчастье.

— Вы решили сыграть роль Всевышнего, как тогда с Долли? Вы могли познакомиться с Кэмпионом через Долли и подстроить его встречу с Гарриет.

— Клянусь, я впервые увидела его в прошлую субботу, когда они пришли к нам обедать. Да, он мне в общем понравился. Людям свойственно ошибаться. Вот я и в вас ошиблась.

Она бросила на меня многозначительный взгляд женщины, просящей, даже умоляющей опровергнуть ее слова и подтвердить лояльность. Я подумал, что она защищает либо себя, либо что-то не менее дорогое.

— Но что же, по-вашему, я выигрывала, выступая в роли свахи мистера Дэмиса-Кэмпиона?

Вопрос был риторическим, но у меня имелся наготове ответ.

— Если бы ваш муж лишил Гарриет наследства или она погибла бы, вы могли бы унаследовать все, чем он владеет. Если бы сначала погибла Гарриет, затем ее отец, вам досталось бы все их состояние.

— Мой муж жив и здоров.

— По последним сведениям, да.

— Я люблю мужа. Не то чтобы я обожала Гарриет, но я заботилась о ней.

— Вы любили и первого мужа, но он мертв, а вы живы.

В ее глазах показались слезы. Усилием воли, проявившимся в гримасе, она подавила их.

— Вы сами не верите в то, что говорите.

— Нет, я отнюдь не решил позабавиться. Перед нами два убийства, а может и больше. Ральф Симпсон и Долли. Гарриет, Рональд Джеймет. Вы знали всех, причем троих близко.

— Но мы не знаем, что случилось с Гарриет. Рональда никто не убивал. Я рассказала вам, как он умер.

— Да, я слышал вашу версию.

— Муж в деталях подтвердит мой рассказ. Вы не верите?

— В данных обстоятельствах было бы наивно верить на слово.

— Кто же я, по-вашему? — Она презрительно прищурилась.

— Я как раз пытаюсь ответить на этот вопрос.

— Я не в восторге от ваших методов. Это сочетание давления, шантажа и оскорбительных гипотез. Вы пытаетесь выставить меня лгуньей, аферисткой, а возможно, и убийцей. Я ни то, ни другое, ни третье.

— Надеюсь. Но нужны факты. Я не знаю все факты. Я не знаю вас.

— Мне казалось, я вызывала у вас симпатии, что мы нравились друг другу.

— Это так. Но это уже моя проблема.

— Но вы ведете себя со мной без симпатии, без сочувствия.

— Так проще работать.

— Разве вы работаете не на меня?

— На вас. И поэтому в любой момент жду сообщения, что я уволен.

— Вы этого хотите?

— Это развязало бы мне руки. Расследование я все равно доведу до конца. Вы это понимаете. Это уже дело чести, и я буду работать, если понадобится, в свое свободное время.