Фридрих Незнанский - Вкус денег Страница 5

- Давайте без рук, - отпрянул Денис, - хорошо?

- Нет, я просто к тому, что стоит воспользоваться нашей щеткой. Портье оказался умным человеком и, как патриот, заинтересованный в развитии российского предпринимательства, позволил мне пройти в мотель. Я зашел в бар, потом на кухню - пытался предложить пылесосы, ведь в пищеблоке всегда должна быть стерильная чистота, вы согласны? Вот видите, у вас правильный подход. А у них… Даже странно, такое ответственное место. К тому же если здесь они не хозяева, то купили бы для дома, для семьи.

- Куда вы отправились после кухни? - прервал его Майский. Уши у него, похоже, вяли со скоростью гораздо большей, чем розы курьера, грозя вот-вот отвалиться напрочь, так что никакими примочками им уже потом не помочь.

- Поднимался по лестнице, - сказал Феоктистов, - по служебной, чтобы не мозолить глаза службе охраны, был такой уговор с портье, у нас с ним неофициальное соглашение. Говорил на каждом этаже с горничными и с коридорными, показывал образцы.

- В номера заходили?

- Нет, конечно. Я же понимаю: могут быть неприятности. Жильцов не трогал, на шестой этаж не поднимался - там администрация, разговаривал только с обслуживающим персоналом.

- Сколько времени у вас занял поход по всем этажам? Желательно с точностью до минуты.

- Ну, с такой точностью я сказать не могу: когда набежала служба охраны и приказала оставаться на местах, было без пяти три.

- Вы были в баре в этот момент?

- Да, уже несколько минут: собирал сумку, а то в ней все уже смешалось - я ведь доставал товар, перекладывал. Вот. А перед тем горничная с пятого этажа меня так невежливо попросила уйти, в этот момент я как раз взглянул на часы - было без пятнадцати три.

- Вы были в коридоре один?

- Да, если не считать горничную.

- Ничего подозрительного не заметили, никого на лестнице не встретили? Или вы спускались в лифте?

- Так это на пятом этаже кого-то застрелили? - подпрыгнул Феоктистов.

- Почему застрелили?

- Ну не зарезали же. Или зарезали?

Опер промолчал. Коммивояжер перевел вопрошающий взгляд на Дениса, но Денис его демонстративно проигнорировал - не расписывать же, в самом деле, все подробности!

- Тайна следствия? - понимающе подмигнул дилер и с посуровевшим лицом добавил: - Никого не видел, ничего не слышал, спускался по лестнице.

- Значит, просто спускались по лестнице? - уточнил Майский.

- Просто спускался. А, нет, выбросил в урну газету, заворачивал пару бананов, когда шел на работу, бананы съел, если не ошибаюсь, при переходе с первого на второй и с третьего на четвертый. А газету выбросил между четвертым и пятым. Вы меня, случайно, не в убийцы записали? Это - ха-ха, какой же убийца с собой баул потащит, убийца должен быть незаметным…

- В урну не заглядывали?

- А что в нее заглядывать? Просто корзина без крышки, и так все видно. Лежали там, наверное, пара окурков, и все.

- И когда спустились в бар, сразу принялись укладывать сумку?

- Нет, сперва заглянул, пардон, в клозет.

Оперативно-следственная группа уехала. Уточкин на прощание поручил Майскому допросить всех без исключения. Но после отъезда следователя власть немедленно узурпировал начальник отделения УГРО Южно-Бутовского ОВД капитан Кривошеев Егор Трофимович - тот самый угрюмый тип, появление которого так расстроило Майского. Вместо того чтобы продолжить работу, оперу пришлось выслушивать длиннейшую нотацию. А Денис поспешил удалиться, не будучи уверен, что договоренность, заключенная с Уточкиным, распространяется и на Кривошеева.

Бизнесмена из Нижнего Новгорода Денису пришлось будить с помощью холодного душа, фанфар и мини-землетрясения. Когда ни вода, ни медные трубы не привели его в чувство, он просто сдернул его с кровати вместе с покрывалом, на котором тот храпел прямо в плаще, шляпе и ботинках.

Если вся гамма чувств, отразившаяся на его лице, была сыграна, то, ей-богу, господин Егоров - величайший актер всех времен и народов, усмехнулся про себя Денис. Можно смело спорить на последнюю рубашку, что в это поверили бы и библейский Фома, и старик Станиславский. Грохнувшись на пол, но еще не проснувшись, Егоров обиделся, потом широко распахнул ясные глаза новорожденного, как будто впервые встречая мир. Не удивлюсь, если он, как младенец, видит все вверх ногами, подумал Денис, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Потом появился восторг узнавания. Расплывчатая фигура Дениса, очевидно, наконец сложилась у Егорова в сознании в образ человека. А дальше - в образ человека-собутыльника. Егоров выполнил невнятный жест и призывно замычал, указывая носом в сторону полупустой бутылки "Финляндии" на столике у кровати. Кстати, о том, что г-н Егоров бизнесмен, Денис узнал, взглянув на пачку рассыпанных по столу шикарных визиток, на которых прямо так и было написано "Егоров О. О., бизнесмен".

Могучий глоток без всяких там интеллигентских штучек типа стакана, льда, огурца и прочего баловства вернул бизнесмену зрение, слух и в основном координацию движений, а второй - чудесным образом поставил его на ноги.

- Я тебе че-то должен? - Расшвыряв ботинки в стороны, он уверенно проследовал в ванную, откуда вернулся уже без плаща и шляпы. - За что и сколько?

- Вы были знакомы с Дмитрием Ненашевым?

- Это кто?

- А с Сергеем Лесниковым?

- Погоди, че ты от меня хочешь?

- Ничего особенного. Что вы делали сегодня с 14.30 до 15.30?

Егоров болезненно поморщился:

- Сегодня - это когда? Число какое?

- Двадцать четвертое.

Он еще поморщился:

- Спал. Ты же сам меня разбудил… Или не ты?

- А когда вы легли?

- Честно сказать, не помню. Кстати, ты не знаешь, кто меня принес?

- Так вы были знакомы с жильцом из 503-го Лесниковым?

- Не помню. А он что говорит?

- Уже ничего.

- Значит, не был. И вообще, я муху в жизни не обидел, а когда пьяный - я сплю.

В 18.02 Мухаммед Гаджи, марокканец по рождению, а нынче гражданин России, встретил Дениса широчайшей улыбкой и настойчиво угощал черным баварским пивом. Пока Денис из вежливости прихлебывал (пиво было до изнеможения терпким и здорово щипало язык), Гаджи по собственной инициативе рассказал, что занимается продажей спортинвентаря, что останавливается в "Лесном" не в первый раз, что был знаком с Ненашевым, правда шапочно, что уже слышал историю про его исчезновение, и под конец заявил:

- Вы же не думаете, что негр может работать киллером в России? Это научная фантастика!

- Я разве сказал, что подозреваю вас? - Денис изобразил на лице приязнь и расположение к допрашиваемому, надеясь таким нехитрым способом усыпить его бдительность. - Меня только интересует, что вы делали сегодня с 14.30, с кем встречались и тому подобное. Вы, сами о том не догадываясь, вполне можете оказаться ценным свидетелем. Откуда вы, кстати, узнали подробности про убийство, про то, что оно, вероятнее всего, заказное?

- Я приехал около часа, только распаковал вещи, собирался принять душ и еще сегодня встретиться с партнерами. Из душа меня вытащили местные спецназовцы и сказали: никуда до разговора с милицией не ходить. А потом один из них меня узнал и объяснил, что убит жилец из 503-го.

- То есть из номера вы не выходили?

- Нет, не успел.

- Ничего не видели, ничего не слышали, ничего необычного не заметили?

- Необычного? - Он задумался, но ненадолго. - Заметил. Я два часа назад заказал кофе и бутерброды, а их до сих пор не принесли. Обычно хотя бы в течение часа приносят.

- Больше ничего?

- Ничего.

- А с убитым вы раньше никогда не встречались? Некто Лесников Сергей Сергеевич.

Тут Гаджи думал дольше и напряженней, к сожалению, изменений цвета лица уловить было невозможно.

- Нет, не знаком, не встречал.

На лестничной площадке между четвертым и пятым этажом Дениса поджидала яркая девица: платиновые до голубизны волосы, алые губки, блестящие глазки, ножки от зубов и платьице супермини, уж слишком обтягивающее хрупкие формы. Она отрепетированно-застенчиво улыбнулась, "смущенно" одернув свой наряд:

- Вы Грязнов? Меня попросил господин Гордеев подождать вас тут, он думал, вы хотите задать мне какие-то вопросы, я - Татьяна, секретарь Анжелики Иосифовны.

- Конечно хочу, - ответил Денис.

Ай да Гордеев, ай да сукин сын.

- Вам, наверное, каждый день приходится сталкиваться с недостойными человеческими качествами? - неумело закуривая и кокетливо поправляя непослушный локон, сочувственно спросила она, присаживаясь на подоконник.

Сущность Танечки Щукиной была написана у нее на лице крупными буквами. Первое, на что она взглянула при появлении Дениса, была его правая рука. Убедившись, что обручальное кольцо или более светлая полоска от свежеснятого кольца на безымянном пальце отсутствуют, девушка сочла его достойным общения.

- А я вот никогда до сих пор не сталкивалась.