Борис Бабкин - Самородок в чулке Страница 7

– А вы научились его уговаривать, – усмехнулся повар.

– Давно пора его на место поставить, – процедил мужик в болотниках.

– Я вижу, вы единодушны, – улыбнулся Сергеев.

– Да тот еще хрен с луком, – усмехнулся мужчина в болотных сапогах. – Вас тут когда не было, так он все про золото интересовался. Где купить можно подешевле, как лучше, например, в Питер доставить. В общем, простили его тогда, когда он на приисках в Якутии свои порядки устанавливал, до крови чуть дело не дошло. Зря простили его. Помяните наше слово, Семеныч, он вам преподнесет самородок в чулке.

– Погоди, Пуставин, это что-то новое. Как понимать, – самородок в чулке?

– А просто! Положи в чулок грамм сто золотишка и шарахни сзади по башке. Убить запросто можно. Вообще самородком в чулке называют сволоту, которая нож в спину легко всадит.

– Знаешь, Семеныч, – сказал бородатый мужик, – когда вот так трешься одной компашкой небольшой в тайге, начинаешь людей понимать. Ведь не зазря так оценивают человека – я бы с ним в разведку пошел или не пошел. Вот поэтому и понимаешь человека, когда друг от друга зависим. Хорин – дерьмо! И поверь, он вам устроит какую-нибудь гадость. Ему здесь не по себе, это ж видно, но что-то его тут держит. Мы поначалу думали, золотишка хочет хапнуть, но потом поразмыслили и поняли, что нет, слаб он на это дело. На воровство ведь тоже смекалка и смелость нужна. А у него смекалка-то имеется, а вот насчет смелости… – Он засмеялся. – Трусоват Хорин. Почему, ты думаешь, он не хотел ехать за продуктами? Да потому, что один, а мало ли что в пути случиться может?… Трусоват, хотя и ставит из себя…

«Надо будет сообщить в Москву, что коллектив против Хорина», – подумал Сергеев.

Москва

– И долго еще ждать будем? – посмотрев на часы, недовольно спросил Овод. – И так уже торчим…

– А ты куда спешишь, Слепень? – усмехнулся Маркин. – Пей чаек и не раскрывай рот, а то обжечься можешь.

Смерив его недовольным взглядом, Овод промолчал.

– А в натуре, Спортсменка, – посмотрел на вошедшую Людмилу Шар, – чего ты нас тут паришь? Я поканал. – Он поднялся.

– Сиди! – вошел в комнату Дмитрий.

– Опачки, – усмехнулся Швед, – какие люди! Выход маэстро, как всегда, неожиданность.

– Так… – Дмитрий разложил на столе карту. – Через трое суток из Балашихи в Королев повезут деньги. Сумма приличная…

– Приличная – это сколько? – перебил его Шар.

– Около двухсот тысяч евро.

– Нормалек, – буркнул Шар.

– Давай без комментариев. Машина – патрульный джип темно-зеленого цвета. Номер здесь записан. В машине будут четверо вместе с водителем. Вооружены, но в охране ничего не понимают. Стрелять умеют, но не думаю, что очень хорошо. Пройдете дорогу от Балашихи до Королева и выберете место. Потом сравним. – Дмитрий замолчал.

– Слышь, Интеллигент, – сказал Овод, – а ты что-то мутишь. То берешь бабки, то нет.

– На этот раз возьму. Это последняя репетиция, а потом дело, ради которого все и затевалось. Вы в крови, я тоже. Сейчас организатор получает не меньше, чем…

– Организаторам пожизненное не дают, – усмехнулся Маркин.

– А я не думаю о том, – ответил Дмитрий, – что мы попадемся. Если возьмете джип с евро, там даже легче будет. Время и место я пока не знаю, но…

– Стоп-стоп! – усмехнулся Маркин. – Выходит, над нами еще кто-то стоит? Не много ли вас?

– Он о вашем существовании даже не догадывается, – ответил Дмитрий. – Просто за наводку получит определенную сумму.

– И какова эта сумма? – спросил Маркин.

– Десять процентов.

– Так, – усмехнулся Маркин. – Десять ему, тебе сколько?

– Пятнадцать. Десять ей. – Дмитрий указал на Спортсменку.

– Итого тридцать пять, – усмехнулся Маркин. – Нас пятеро. То есть каждому по тринадцать. Но, – он покачал указательным пальцем, – мы полезем под пули, сами будем убивать. Тебе не кажется, что расклад не совсем справедлив?

– Но там будут большие деньги.

– Маркин верно базарит, – вмешался Шар. – Ей, к примеру, за кой хрен? За то, что ты ее трахаешь? Потом, – не обращая внимания на вскочившую Людмилу, продолжил он, – тебе тоже многовато. А этот гребаный наводчик…

– Наводчик рискует, – перебил его Маркин. – Ведь хозяева бабок начнут вычислять, кто мог навести. Так что за риск ему вполне причитается такой процент. Короче, вот что, Интеллигент, – твердо проговорил он, – тебе пять и ей пять.

– Верно, – буркнул Шар.

– Самое то, – поддержал такое решение Овод.

Швед, достав сигарету, молчал.

– А ты чего скажешь? – посмотрел на него Овод.

– Десять на двоих многовато, – спокойно ответил Эдгар. – Пять ему, – посмотрел он на Интеллигента, – и три ей.

– Да если бы не мы, – возмутилась Людмила, – вы вообще бы ничего не сумели сделать!

– Ну, положим, мы что-то брали бы, – спокойно отозвался Маркин. – А вот насчет вас я в большом сомнении. Короче, Интеллигент, или восемь на двоих, а кому сколько, сами разберетесь, или мы вообще отваливаем.

– В натуре, – кивнул Шар.

– Я тоже уйду, – проговорил Овод.

– А я один, увы, – улыбнулся Швед, – на четверых не полезу. Конечно, замочить их можно: взорвать или из автомата расшмалять, но бабки взять я не смогу. Так что извини, Лещин, – он поднялся, – но разойдемся, как в море корабли.

– Ладно, – недовольно бросил Интеллигент, – согласен.

– Тогда работаем, – кивнул Маркин. – Я думаю, господа уголовнички со мной согласны? – посмотрел он на Шара и Овода.

– Все путем, – ответил Шар.

Овод молча кивнул.

– А ты? – спросил у Шведа Интеллигент.

– Я вообще человек компанейский. Значит, джип работаем по новым расценкам. Но я вот что подумал. Ты говорил, в джипе будет около двухсот тысяч евро. Это в рубликах примерно…

– Семьдесят «лимонов», – сказала Людмила.

– То есть по шесть миллионов на каждого из нас, – усмехнулся Герман. – И я не думаю, что кто-то пойдет на дело, пока не потратит эти миллионы.

– А что такое миллион? – насмешливо спросил Швед. – Это пару раз в кабаке посидеть с женщиной, свозить ее на неделю в Сочи. И то еще мало будет.

– Да ну на хрен, – вздохнул Шар. – Запросто можно тысяч за сто в деревушке домик купить очень приличный.

– Вот и пожалуйста, – усмехнулся Маркин. – Один сразу же уедет в деревню. Другой в какой-нибудь районный центр. – Он посмотрел на Овода. – Я правильно говорю, Слепень?

– Овод я, – недовольно поправил его тот.

– Овод – герой положительный, а ты бандит с большой дороги. Кулацкая жилка твоя на налет посылает.

– Ну и чё? – заорал Овод. – Да, моих предков раскулачили суки коммунисты. Я хотел получить назад дом прадеда, он до сих пор…

– Теперь вопрос, – усмехнулся Маркин. – Зная о судимостях этих внуков кулацких, менты наверняка спросят, откуда дровишки. И еще один тревожный фактор. Наверняка кто-то из них, а скорее всего и тот, и другой по пьяному делу начнут рассказывать о своих подвигах. Ну может, не сразу, но как только появятся приятели, которые будут заглядывать им в рот, они наверняка…

– Да ты что? – зло перебил его Шар. – За черта меня держишь?

– Черт наш хозяин после кончины, – улыбнулся Маркин. – Просто ты уже прикинул вариант, как потратить деньги и потихоньку жить. Но через месяц, а то и раньше ты по бухе все расскажешь своим обожателям, которых у тебя появится предостаточно. Поэтому я предлагаю все деньги никому не выдавать. А после главного дела…

– А если на этом главном деле убьют? – перебил Швед. – Короче, вот что, рассудительный ты наш, делаем дело, каждый получает свое, и там кто что хочет, тот то и делает. Например, я готов на что угодно, сколько бы денег у меня ни было. А эти кулацкие потомки просто прогуляют некую сумму и тоже будут в деле.

– В натуре, – кивнул Шар. – Что за базар туфтовый?…

– Так, – Дмитрий посмотрел на часы, – расход. Не забудьте проверить трассу и наметить место. Джип и четверо вооруженных бра… – Осекшись, он кашлянул. – Ну, бродяг с пушками.

«Братков, ты хотел сказать, – мысленно усмехнулся Швед. – Значит, что-то из общака или кому-то грев хороший едет. А мне без разницы…» Он покачал головой.

– Ты чего, – покосился на него Шар, – башкой мотаешь?

– Да что-то в ухе стрельнуло, – ответил Швед.

– Машину надо для проезда брать не паленую, – предупредил Интеллигент. – И…

– Ты кого учишь?! – недовольно оборвал его Маркин.

– А ты почему такой грустный? – спросил Швед Виталия.

– Мать в больнице, – вздохнул тот. – И все боится, что я во что-то вляпаюсь. Чувствует, что ли…

– А тут как раз по телевизору показывают тех, кого мы сделали. Но трупа там два, водитель тоже…

– Значит, ты его уж слишком приложил, – насмешливо посмотрел на Шведа Маркин. – Жаль бедолагу.

– Жаль, – хмуро согласился Швед.

– Твою мать, – щелкнув взведенным курком нагана, процедил Степан, – кого такого настойчивого принесло? – Он осторожно вышел в прихожую.